Грегор сидел ровно, привычно, как на тренировках, отслеживая изменения на карте действий и состояние кораблей звена, выведенные на забрало шлема. Все идет по плану, все согласно полученным пакетам программ из штаба. Автоматика выводит корабли на заданные позиции. Фрегаты, а за ними и истребители занимают места для ведения боевых действий. Все как на учениях, четко, гладко, без суеты. Вот только… Алые точки на карте – враги – не занимают своих мест. Прямо скопом, не соблюдая дистанции, они движутся навстречу звену истребителей. Они что, атакуют?

Безумие.

– Огневой контакт, – прогремел по внутренней связи голос Ришты. – База атакована! Всем подразделениям вступить в бой!

Вайс автоматически нажал приказ инициации боевых действий, и единая сеть отделения разнесла приказ командира по компьютерам истребителей. Автоматика запустила программу боя, оценивая риски удара и возможные маневры противника. Экран кокпита истребителя полыхнул алым – искин вывел на карту показатели целей и вероятные маршруты перемещений вражеских кораблей. Грегори сосредоточился, пытаясь уследить за скачущими в темноте графиками.

Расстояние между кораблями было не меньше четверти астрономической единицы – слишком далеко для обмена серьезными лучевыми ударами. Но врагов, кажется, это не смущало. На карте появились алые облачка, движущиеся к силам Союза, – противник выпустил ракеты. Три эсминца Окры дали залп одновременно, и теперь ракеты, выжигая топливо и ускоряясь, неслись к расходящимся фрегатам. Двое крайних выпустили встречную волну – противоракеты, которые должны были сбить приближающиеся цели.

Истребители чуть выдвинулись вперед, но, пока искин не дал команду атаки, они находились в обороне, готовясь прикрывать фрегаты от нападения мелких кораблей. Потенциально их мишени – два корвета Окры, вырвавшиеся вперед, и те самые эсминцы, готовящиеся дать новый залп.

Облака ракетных залпов встретились в пустом пространстве. Защитные боеголовки Союза взорвались прямо посреди роя чужих ракет, разметав их в разные стороны и аннигилировав остатки. Уцелело только пять штук, но фрегаты встретили их огнем кинетических орудий. Автоматике не пришлось долго целиться, ракеты не были оснащены искусственным интеллектом и не уклонялись. Все они были уничтожены точными выстрелами, так и не успев приблизиться к жертвам.

Облизнув пересохшие губы, Вайс глянул на список задач. Его истребители получили новый приказ и включили ускорение, выдвигаясь на позиции. Пора было перехватить врага – до того как он нанесет новый удар.

А враг и не думал юлить – пер напрямик, в лоб, резко сокращая дистанцию, как пьяный хулиган в деревенском кабаке. Вайсу вдруг стало страшно аж до дрожи в коленках, стиснутых креплениями скафандра. Его охватило чувство абсолютной нереальности происходящего. Это только красные точки на экране. Схематичное изображение поля боя, как и на любой тренировке. И – тишина. В корабле, потому что он тут один. В эфире – потому что на внутренней волне его отделения все молчат. Автоматика работает, пилотам нечего говорить, они следят за действиями своих машин. Тихая, бесшумная война компьютеров, ведущих расчеты. Это… это симуляция. Очередная тренировка? Нет, не может быть, что это все по-настоящему!

В крохотной кабине истребителя вспыхнул алый свет, коротко звякнул ревун – система сообщила, что Вайс взят на прицел чужими кораблями. Грегори, обливаясь потом, подался вперед, приник к уменьшившейся карте, пытаясь понять, что происходит.

Враг подошел ближе. Его корветы, вырвавшиеся вперед, находились на расстоянии обмена лучевыми ударами и первым делом взяли на прицел истребители. А истребители нацелились на них. Мелкие – на мелких.

Экран покрылся линиями траекторий залпов, и на Грегори навалилась непривычная тяжесть – это резко возросли перегрузки, с которыми пока не справились компенсаторы. Искин истребителя отдал приказ двигателям заложить вираж, выводя машину из-под удара. Корветы начали обстрел, непрерывно поливая истребители короткими залпами энергии. На экране, конечно, это не прорисовывалось, но показатели насыщения полей зашкаливали, датчики истребителя фиксировали пучки энергии, проносящиеся рядом – по космическим меркам – с кораблями. Пока выигрывали искины Союза – более мощные и скоростные, они успевали оценить варианты выстрелов врага и предсказывали пути перемещения. Но так не могло продолжаться вечно.

По экрану пробежала строка – искин выдал команду на атаку самим истребителям. Ответный удар! Пора.

Задержав дыхание, Грегор наблюдал, как истребители его подразделения завершили сложный маневр, сошлись почти в одной точке и ринулись к вражеским кораблям. Лучевые орудия истребителей заработали в режиме «минус один». Выстрел одного, секундная пауза, выстрел второго, потом третьего и так далее. Двенадцать секунд огня из главного калибра, и все – по одной мишени, которую выбрали искины.

Один из корветов врага окутался на карте красным облаком. Попадание. Повреждение! Атака истребителей успешна – первые два выстрела прошли мимо, следующие два выжгли броню, а остальные вспороли легкий корабль, как консервную банку. Есть!

Вайс не успел возликовать, как перегрузки снова втиснули его в кресло. Автоматика резко отозвала истребители обратно, возвращая машины под защиту фрегатов. Атака прошла успешно, удар нанесен, все назад! Но резко, слишком резко, кабину заливает алый свет, трезвонит ревун. Опасность, опасность…

Резко выдохнув, Грегор подался вперед, пытаясь прогнать подступающую тошноту. Что же это за перегрузки, если даже компенсаторы не справляются?

Один взгляд на карту заставил его покрыться холодным потом. По черному фону от вражеских кораблей обратно к фрегатам Союза возвращалось только десять серых точек. Двух истребителей его звена на карте не было. Кто? Кто это?

Ответ пришел мгновенно – система контроля за машинами отделения была выведена на соседний экран. Две ячейки погасли. Цесом и Нилс. Ведущий и ведомый, отправленные в атаку первыми, ставшие наконечником ударного копья.

– Черт, – процедил Вайс, чувствуя, как соленый пот щиплет глаза. – Черт. Черт!

Он потянул перчатки из креплений, собираясь вызвать ручное управление, но тут же остановился. Автоматика управляет боем. Пока вмешательство недопустимо. Его отделение и фрегаты связаны единой программой боевых действий. Все решают компьютеры, вместе вычисляющие лучшие варианты. Кого выдвинуть вперед. Кого отозвать назад. Кем пренебречь.

– Зараза, – протянул капитан-лейтенант. – Ох ты ж…

Пока истребители возвращались на позиции, он успел оценить положение дел на своем участке. Пока мелочь атаковала, более крупные корабли обменялись ударами. Пространство между ними кишело обломками ракет и противоракет. Из пяти фрегатов Союза уцелело четыре, крайний превратился в облако раскаленного газа. Враги потеряли два фрегата закариан. Оставшиеся три неслись вперед, как акулы, почуявшие кровь. Они осыпали лучевыми залпами корабли Союза, предпринявшие маневр уклонения, чтобы разорвать дистанцию. Фрегаты держались, но их щиты, судя по показаниям датчиков, были на пределе. Двое были помечены, как имеющие повреждения хода, и прекратили ускорение.

Вайс уменьшил размер карты. Где противник? А. Фрегаты врага идут вперед, за ними держатся эсминцы, выпуская все новые залпы ракет. А за ними тащится не идентифицированный корабль. Чужой огромный корабль, который, похоже, еще не вступал в бой. Что это такое? Откуда он взялся? Неужели новая разработка Окры, которая еще не успела попасть в справочники Союза? Тайное оружие?

Компьютеры истребителей синхронизировали данные, и машины снова развернулись, одновременно, как на параде, наводясь на новую цель. Грегор знал, что на этот раз цель должна быть другой. Это, черт возьми, проходят на первом курсе. И точно. Первое звено нацелилось на уцелевший корвет, но все остальные – на ближайший эсминец. Отвлекающий маневр, который, скорее всего, окончится гибелью атакующих, маскирующих направление основного удара. А вот он, скорее всего, будет успешным.