Глава 1. О неожиданностях мне известно две вещи: во-первых, они обязательно случаются, во-вторых, всегда застают нас врасплох.

Дождь угрожал затопить весь мир. А душа длинной черной фигуры - рослого человека в мокром плаще до пят с блестящим капюшоном, ликовала, с удовольствием смотря с высоты: Сыпь, дождь, лей, хоть ещё месяц, хоть ещё три! Пусть будут перекрыты дороги, размыты мосты! Пусть наступит вечное и мрачное…

Огромный замок, осадивший скалы со всех сторон, был похож на какую-то нарочито мрачную фантастическую картину. Частые молнии, выхватывая из темноты верхушки деревьев освещали густую растительность у подножья скал. Молодой мольфар запрокинул голову и стал ртом ловить капли дождя. Они были холодными и возбуждающе сладкими. В воздухе стоял пряный аромат листвы и полевых трав. Случайно или нет - рядом с ним на каменном уступе оказался горбатый слуга. Кисти рук молодого мага напряглись ещё на моменте, когда он ощутил появление спонтанных, мерцающих нитей портала. Лицу слуги было лет тридцать, лысине до затылка все пятьдесят. Он приблизился:

- З-заболеете, Ваше Чернейство! Что я о-отцу вашему скажу? - редкие зубы еле выстукивали.

Мольфар, непонятно почему, то ли от холода, то ли от неожиданной заботы, взглянул на личного прислужника своего отца с печально и злобно ощеренным ртом.

- Отвали, калека! Это в твоём больном теле по какой-то причине ещё жив здоровый дух. Директор, Рэбэр, - он всегда называл только так своего отца при посторонних, - послал тебя?

Слуга чуть задержал дыхание:

- В-велено с-сопроводить вас!

С этими словами он подбросил в воздух немного красной пыльцы. Пыльца прибитая дождём превратилась в мерцающий портал.

Мольфар усмехнулся:

- Как замечательно, когда проблема выбора решается его отсутствием, - на бледном лице его с резкими чертами - прямым носом и полными губами - сохранялось злое и упрямое выражение. - Послал свою верную собачонку, чтобы я не отвертелся?

- Его Благородие, н-начинает беспокоить в-ваше молчание: вот уж три недели, как вы и-игнорируете его.

- Я же просил, горбач, - тут же ответил ему мольфар с недовольством в голосе. - Поставить директора в известность, что я поглощен любовной интрижкой с красивой, кокетливой и весьма жеманной первокурсницей. Я не виноват в том, что прекрасен и женщины льнут ко мне, как мухи к мёду.

- К-клянусь, Ваше Чернейство, я именно это и сказал ему!

- Какими же любезностями он угостил тебя?

- В-ваше Чернейство, хорошо знает, к-как директор легко воспламеняется, - заявил горбач.

Причем сказал он это так уверенно, что мольфар поглядел на него с удивлением.

- Странно… Раньше директор вёлся на любую ложь легче, чем двухнедельный котёнок на игру с бантиком.

Мольфар взмахнул крыльями плаща и испарился, как будто его и не было, оставляя слугу в дыму чёрного облака. Зачихал тот, закашлялся - ядовитый дым спазмом сдавил горло, даже глазоньки, пораженные катарактой, заслезились.

Глава 2. Пустое сердце всегда бьётся ровно.

Дубовая дверь, испещрённая крупными шляпками гвоздей, вела в просторное подземелье. Сквозь отверстия в каменном своде туда проникали лучи света. Буйно разросшийся плющ спускался по стенам, оплетал массивные колонны, свисая до самого пола. По одной из стен пещеры струилась вода, стекая в широкий каменистый желоб, уходящий в глубину скалы. Потолок, казалось, был усеян мелкими и неяркими звёздами. Огоньки, повинуясь неслышной команде, разлетелись в стороны, когда в подземелье, первым появился взрослый мольфар, лет сорока, но выглядел он лет на десять моложе. В парадной одежде, точно перед этим принимал дорогих гостей или готовился к их визиту. Высокий, могучий, все ещё быстрый во всех движениях, а временами порывистый и резкий. Острое лицо, казалось сухим и холодным, если бы не очень живые глаза.

- Никогда не проходит по первому зову!

Едва он это произнёс, пламя в чашах вспыхнуло, язычки его затанцевали и заиграли радугой. Ещё гуще показался за ними мрак. Чьи-то шаги жутким угрожающим эхом пронеслись по подземелью, по каменному полу, и холодным стенам. Засовы сами собой взвизгнули, дверь отворилась, впуская мольфара помоложе с совершенно непроницаемым лицом.

Выждав, когда находящийся в зале приблизится к незримой границе между ними, он коротко поклонился.

- Директор Рэбэр!

- Мда, Тонг – сынок, проходи! Близкое родство даёт право избегать обычных церемоний. Так что, перестань называть меня по имени. К чему сейчас такая официальность? – директор недовольно поджал губы, глядя на своего сына.

- Я не хочу быть неучтивым, - юный мольфар говорил тихо, но необычайно резко.

- Бери меч, сразимся по старинке: без магии, - директор сделал изящный жест холёной рукой с огромным перстнем на указательном пальце - приглашая к дуэли.

- Я никогда не бежал от драки, тем более, если мой соперник вы! - все с той же «улыбкой» произнёс Тонг.

- Отработаем базовые стойки с переходами. Как в детстве. Не забыл ещё, как это?

– Все воспоминания из детства слишком яркие, чтобы их так просто взять и забыть. Особенно те, что связаны с вами, отец, – Тонг успел снять мантию. В тонкой белой рубашке и узких темных штанах он выглядел самым обычным человеком. – Но, скрывать не буду, я пытался!

Быстро размяв мышцы, он выбрал себе меч потяжелее. Крутанул его в руке и повернулся к отцу. Пламя в металлических чашах окрепло, потянулось вверх. Свет принёс уверенность. Директор отбросил в сторону свой серый сюртук, расшитый драгоценными бусинами. Было влажно и прохладно, но его это мало интересовало, а точнее он просто этого не замечал.

- Я уступлю вам право первого удара, - произнёс Тонг.

- Ты уверен? - мягко спросил директор. - Это может стоить тебе жизни.

- Прошу вас, начинайте, - холодно ответил юный мольфар.

- Я слышал, вас пятерых снова заметили в Баракусе. Раз вы решаете нарушить запреты и правила лицея, то могли бы использовать маскировку, – пробурчал директор, нанося свой первый удар.

Когда получил отпор, добавил:

- Тело у тебя умнее, чем голова.

Оба кружили в центре тренировочного круга, то нанося удары, то отбивая их.

– Зачем скрываться? – Тонг обрушил на отца град ударов, но тот проявил ловкость и сумел отбить его атаку. - Пусть слава достаётся тем, кто её действительно заслужил.

- Ты значительно прибавил в выносливости, - сказал директор.

Через пару минут схватки в движениях появился намёк на азарт, и мечи зазвенели с удвоенной силой.

– Выпускной год - это вам не шутки, и права на ошибку нет! - суровость отцовского тона отражалась в каждом слове. - Я не хочу, чтобы мой единственный сын лишился жизни участвуя в подпольных сражениях. А-ах! - кончик шпаги серебристым жалом мелькнул возле его глаз, оцарапав бровь. - И ещё больше не хочу, чтобы каждый встречный тыкал мне в лицо, что сыны благороднейшего лицея во всем Вариусе, пытаются прославиться на арене Баракуса! – он опустил свой меч, хмурясь на сына, но Тонг возможно, услышал в последней фразе издёвку, и посему, издав негодующий возглас, с быстротой молнии бросился вперёд и даже умудрился острием шпаги задеть отцовский рукав - впрочем, не причинив этим ни малейшего вреда плоти.

– Вы явно не за этим меня позвали, директор. Если бы вы хотели устроить очередную выволочку за бои, то здесь бы стояли ещё четверо нарушителей. Значит, разговор приватный, - Тонг с удовольствием растягивал слова. - Так в чем же дело? – разжал руку, бросая свой меч.

– Почему у нас никогда не получалось говорить спокойно? - директор сделал слабую попытку изогнуть губы в усмешке. - Что ж, тут ты прав. Я хотел рассказать тебе совсем иное. В наш лицей поступает новая мольфа.