Руслан, как мог, отвлекал от порочных мыслей. Извлекал из глубокого высохшего колодца. Ставил рядом, поил. Но жажда не уходила. Наконец, не выдержав, я попросила отвезти меня в гостиницу. Взяв за руку, Руслан тут же начал двигаться в сторону рамок металлодетекторов, настойчиво проталкиваясь сквозь беснующуюся толпу. Он не спорил со мной. По-моему, знал, что мною движет. Кажется, сочувствовал. Наверняка даже соболезновал.
Здесь, в гостинице, была своя, независимая атмосфера. Это было ясно еще на улице. Стайки подвыпившей молодежи плотно облепили крыльцо. Вошли. Холл, полный народа. Глаза нашли его беспрепятственно. Макс сидел на диване, у окна, чуть поодаль от других. Сидел безразлично, отрешенно, затылком откинувшись на спинку, смотря в сторону, будто не здесь находился, будто это была всего лишь его красивая оболочка, но… на руках у него под чувственную композицию ерзала девушка. Очень пьяная девушка, готовая на все, а он… придерживал ее ладонью за бедро.
Не думала, что у боли бывает градус. Крепость моей меня срезала, как катаной. Колющий прямо в сердце. Отрицая увиденное, невольно попятилась, точно краб.
— Ты чего? — заглянув через плечо, Руслан все понял без слов. Одними губами, — хочешь, уедем?
Я продолжала пятиться, упираясь в него.
— Хочу.
По-английски не вышло: Макс тоже нас заметил. Освободился от девушки безо всякого стеснения, ссадил ее на диван, ничего не объясняя. Ссадил неловко, может, поспешил — она завалилась на бок. Оттуда, снизу, смотрела на него с желанием, наверняка поняв превратно решимость в глазах, тянулась. Она. Не он. Поднялся, как ни в чем не бывало. Направился к нам. Я не понимала, что он мне говорит. Видела его, но не понимала. Пока не попытался прикоснуться.
— Убери.
Смотрела на руку, как на гремучую змею. Та самая рука.
— Ника? Что-то случилось? Ты в порядке?.. Я говорю, пойдем… покажу тебе твою комнату.
Я не в порядке. Даже мысли не возникло остаться здесь. Ни одной мысли. Нет. Чтобы через стенку он… с кем-то…
Не дослушав мое молчание, Макс перевел тяжелый взгляд за мое плечо.
— Что ты сделал? — слова явственно отдавали металлическим привкусом.
— Это сделал не я, брат, — услышала голос Руслана. Выходя из-за спины, он продолжал озвучивать мои мысли, — слушай… мы, пожалуй, вернемся в город… прямо сейчас…
— Почему? — теперь Макс смотрел только на меня. На лице — пасмурная неподвижность, брови на прогиб.
— Потому что Ника хочет домой, — снова солировал Руслан. — Я отвезу ее…
— Я сам, — Макс вдруг двинулся ко мне. Не знаю, что он хотел сделать, я готова была сопротивляться до последнего, но Руслан вдруг заслонил меня от него, повторив с ледяной интонацией:
— Я ее сюда привез, Макс. Я и отвезу.
Макс остановился, будто на ощеренную оружием стену налетел. Глаз с меня не сводил, пересчитывая узкие прорехи бойниц. Я же боялась встречаться.
— Хочешь поспорить со мной, Рус? Об этом? Серьезно? Мы будем спорить, кто ее отвезет?
Пришлось вмешаться, пока дело не зашло слишком далеко. Уйти отсюда — это все, что мне нужно.
— Я поеду с Русланом. Макс, пожалуйста, отойди, — неподвижность стала абсолютной. Он стоял, как плотина. Чтобы избежать катастрофы, преодолевая себя, положила руку на его предплечье, чувствуя, как запредельно напряжены мышцы, повторила тверже, — Макс… пусть Руслан меня отвезет. Хочу вернуться с ним. Я так хочу.
Он очень медленно поворачивал голову. Глядел долго, сумрачным остановившимся взглядом. Где-то на дне плескалось разочарование, унция гнева… кажется, немного приправлено грустью. А может, мне действительно все это только показалось. Теперь они оба на меня смотрели. Потом Макс выдавил с ранящим безразличием:
— Можешь делать, что хочешь. Мне плевать.
Развернулся и ушел в другую комнату, ни разу не обернувшись. Смотреть вслед, на его широкие расправленные плечи было больнее всего.
— Не обращай внимания, — Руслан шагнул наперерез, заслоняя Макса от меня. — Он сам не знает, чего хочет. Но это не твоя проблема… и не моя. Забей, он скоро перебесится, вот увидишь… так всегда бывает. Напьется, отоспится… и придет в норму… Поехали?
Уже успело стемнеть. Звуки музыки вдали вызывали только раздражение, телефон не умолкал — девчонки. Отключила. Отвернулась к окну, когда выезжали на трассу. Руки, наконец, перестали дрожать, а может, это оттого, что отчаянной хваткой сомкнула пальцы на сумочке. Конечно, Макс останется здесь до завтра. Домой он не вернется. Будет зажигать. Пить. Изгонять из себя демонов. Весело проводить с ними время. Наверняка один не останется. Наверняка он уже снова не один. Это же Макс. С той девушкой… А я… кажется, я просто сломанная им кукла. От этих мыслей стало совсем паскудно, на душу будто камень тяжелый лег, а во рту — склизко, противно, словно лягушку живьем проглотила.
Услышав очередной мой непрошеный вздох, Руслан покосился на меня.
— Ника, ты очень торопишься домой?
Равнодушно покачала головой. Домой не хотелось. Да и Рус не вызывал у меня страха. Пока что.
— Как насчет того, чтобы заехать в одно место? Пока ты не утопила меня в слезах.
Мы застали самый разгар веселья, в боулинге жизнь била ключом. Пиво было холодным, звуки — резкими, кричащими, музыка — разножанровой, компании вокруг — не напряжными. Я оживала так же медленно, как прежде отмирала по кускам. Сама не заметила, как, освоившись, с аппетитом втянулась. Руслан не давал мне расслабиться, погрузиться в черную тоску, загрузиться. Я ни разу не отключилась от происходящего.
Скоро мы катали шары, в перерывах глотали пиццу и все прочие ништяки, которые он заказывал. Сплетничали, как кошелки на базаре, болтали, шутливо толкались у дорожки, подзуживая, если кто-то опережал в счете. Почти уверена, он мне поддавался.
Слово за слово, Рус начал рассказывать мне о Максе, о своей дружбе с ним, о забавных случаях, совместных приключениях, что искали и находили они на свою голову. Сначала не хотела слушать. Переводила тему. Не заметила, как проснулось любопытство, интерес. Руслан рассказывал очень живо — настоящий талант. В некоторых местах я хохотала до упаду, до изнеможения, притягивая завистливое внимание соседних столиков. Потом, анализируя происходящие события, поняла: наверное, такой и бывает настоящая дружба. Именно такой. Его глазами Макс открывался мне совершенно с другой стороны, с той, которая была неизвестна, той, которая так и осталась бы закрытой от меня на замок. Если бы не знакомство с его другом.
Несколько часов пролетели, как пять минут. Развлекательный центр работал до утра, можно было перейти в караоке, но мы не стали задерживаться до последнего клиента: итак далеко за полночь, и до дома еще путь неблизкий. Когда прощались глубокой ночью у подъездной дорожки, я смотрела на Руслана с благодарностью, с искренней теплотой, как на доброго приятеля. Он мой новый супергерой. Напоследок легонько сжал мою ладонь. Оба знали, безо всякого подтекста.
— Эй, выше нос! Ты классная девчонка, Ника. Макс не полный идиот, однажды он это тоже поймет.
— Повезло ему с тобой, — улыбнулась, но уже грустнея.
— Скажешь тоже, — дурашливо тряхнул вихрами, и сразу посерьезнев, — это с тобой ему повезло.
Оглянулась на дом: темные окна застыли, как в желатине… или спят беспробудным сном. Внутри, наверное, сейчас холодно, пусто, сиротливо. Без содержания. Понимала: уйдет Руслан — с ним безвозвратно уйдет и мое настроение — то, которому он заложил фундамент.
На верхней ступеньке, ведущей на второй этаж, задержалась. Скорбная тишина, как и предполагала. Ступая неслышно, прошла мимо своих дверей. Зачем? Остановилась на пороге дверей Макса. Что он сделает, если обнаружит меня наутро в своей комнате, в своей постели? Что-что… наверное, выведет за ухо в коридор… Ну, что за ерунда на ночь глядя? Рассердившись на себя, оттолкнулась от двери, меняя направление.
С порога бросила верхнюю одежду на стул. Сумка полетела туда же, потом ботинки — один за другим. Чуть не сорвалась, в сердцах раскидывая вещи. Нет, я не выйду из себя. Сделав несколько шагов по комнате, наклонилась, чтобы включить торшер у кровати. Этого будет достаточно, чтобы не захлебнуться кромешной мглой. Выпрямилась, и… по сердцу разлился лютый мороз, заставив горло сжаться от ужаса. В кресле передо мной, исподлобья наблюдая за моими передвижениями, неподвижно сидел Макс.
