Смотрю на абсолютно целых оборотней, без следов насилия или крупной драки.

Да, рассказ Кирилла пестрит недомолвками, но это, как он верно заметил «дела клана». Моя задача сложить пазл, закрыть очередное дело и не умереть со скуки перед поступлением в более скучное место.

Но сегодня времени в обрез, поэтому действуем быстрее, чем это нужно.

Пёс отпущения, обезглавленная Целестина, найден. А значит дело наполовину закрыто. В любом случае, мы сможем повесить на неё всех, кхм… собак.

Иван приходит в себя медленно, начиная ощупывать пространство вокруг себя мутным взглядом. По глазам вижу, мужик звереет. Особенно, когда видит, что его благоверная связана в лучших традициях шибари.

— Э-э-э… — замычал я, продолжая развлекаться. — Остынь, мы тут не причём, вот они это сделали!

Показываю на стоящих и недосягаемых его взгляду шерстяных, тщательно изучающих деревенские пейзажи за окном.

Иван садится на задницу и поворачивается в сторону, куда я показал. Причём его пальцы уже обзавелись когтями, а лицо обросло шерстью. Но тут случилось «неожиданное».

— Инга? Кирилл? Что вы тут делаете? — а долго же до него доходит.

Вот и разгадка, он эту парочку явно хорошо знает. А значит те, кто отправлял, даже не рассчитывали на навыки зверья, а просто сварганили дипломатическую миссию в одну малоразвитую деревню. Тут промах, молодая поросль их удивила, возьми да повяжи клиентов, да так хорошо, что те сутки в анабиозе провалялись, практически сроднившись с консервированными овощами в погребе. Часть команды, часть корабля! Как говорил один из капитанов Летучего Голландца.

— Мы не специально, — винится Инга, решившая принять удар за обоих. — Нас послал вождь.

— Нашёл, кого посылать, — хрипит пересохшим горлом Иван.

Мужик кстати был невысок, зело волосат и имел совсем не волчью шею. Такая шея больше подходила быку, но никак не человеку. Его обращённые на меня глаза стали белыми, кровь, что их заполнила ушла.

Клиент дозрел до переговоров, подумалось мне и я приступил.

— Рады найти и познакомиться с вами, Иван, — мирно говорю ему. — Мы сотрудники надзора. Прибыли по вызову от деревенских. Встретили на месте разруху и пустоту в вашем доме, принялись искать. Нашли, как понимаете. Теперь стоит решить, чем это дело закончиться.

Иван медленно впитывал информацию. Видимо юные алхимики перемудрили с травой и дали ему лишка. Возникла мысль сказать Ульяне, чтобы она была поаккуратнее с этим раствором. Но как возникла, так и испарилась. Просто Веня будет без сознания дольше, нам же лучше. Когда это чучело-мяучело открывает рот, общий уровень интеллекта в комнате сразу снижается. Похоже его мозги не выдержали и под давлением жира мигрировали в пестик.

Оборотень тем временем оклемался и начал говорить.

— Понимаю, господин…

— Антон, просто Антон, — ответил я.

— Понимаю, Антон, — кивнул Иван. — Сейчас, я только положу Нату в комнату.

Он разрывает когтем верёвки, поднимает что-то бормочущую в дурмане женщину и уносит в спальню.

Возвращается уже полностью собранный.

— Вот теперь поговорим…

— Есть какие-то претензии к вашим знакомым? — деловито спрашиваю я, почуяв конец дела.

— Нет, — трясёт головой он. — Никаких.

— Убита некто Целестина, по ней что скажете?

— Она мне никогда не нравилась, — серьёзно отвечает Иван.

— Считаю, что эпизод закрыт, — подвожу итог я.

— Ты отпустишь нас? — спрашивает он, внимательно рассматривая мой клинок, что опирается на стол.

— Да, но не за просто так, вы будете должны мне услугу, — отвечаю я.

— Согласен, — быстро выпаливает Иван. — Но в пределах разумного.

— Тогда не смею задерживать, в этой деревне больше не появляйтесь, в другой раз вам не повезёт, — говорю им, теряя интерес. — Мара, Маркус…

Кровососы расступаются, позволяя оборотням пройти.

— Встретимся в… — начинает Иван.

— Я знаю, где вас искать в случае чего, — отвечаю ему, прерывая…

Тот понятливо кивает, выводит уже вставшую на ноги жену из спальни.

Женщина тридцати лет, блондинка, опирается на мужа и тяжело дышит.

— Всё в порядке, родная, мы уходим…

— Куда, Вань? Твой отец нашёл нас?

Она болезненно морщится, но явно обеспокоена больше не своим состоянием, а положением дел, что сложилось вокруг них.

— Всё будет хорошо, — обещает ей Иван, кивает мне и выходит.

За ним отправляются Инга и Кирилл.

Проходя мимо меня, шерстяная решает поиграть с огнём. Чуть бросается вперёд, рыча, явно не желая навредить, а только припугнуть. Но на её шее тут же смыкается мощная рука, а ещё, над ней заносится клинок Маркуса.

Инга бледнеет.

— И кто испугался больше? — насмешливо спрашиваю я.

Кирилл замерший в дверях, от души прикладывается рукой по своему лицу. Мара отпускает Ингу и девушка быстрым шагом догоняет его.

— Когда нибудь, я позволю отрубить твою глупую голову, — ругается он и они покидают дом.

Когда остаёмся одни, Маркус скучающе загоняет клинок в ножны, а Мара присаживается к нам с Еленой.

— Зачем? — спрашивает Мара, намекая на отпущенных волков.

Елена подаётся вперёд, внимательно подслушивая.

— Помнишь, что я сказал тебе, когда ты задала такой же вопрос?

Намекаю на нашу первую встречу.

— Да, ты сказал, «не всё то золото, что блестит», — пересказывает мои же слова вампирша.

— Что бы я получил, если бы убил тебя?

— Ничего, — уверенно отвечает вампирша.

— А что я получил оставив тебе жизнь?

— Бл…ть! — доходит до неё.

— Вы свободны, встретимся у «источника», — приказываю я.

Она встаёт и выходит наружу, следом за ней покидает комнату и Маркус, изящно отвешивая поклон и чуть ударяя себя кулаком в районе сердца.

— А теперь, я расскажу, как мы поступим дальше, — обращаюсь уже к Суворовой, устало потирая глаза.

Утро вообще бывает добрым? Проскользнула мысль в голове Суворовой.

А когда начинается со страстного стона, такого громкого, что становится завидно… Завидно? Именно! Особенно, когда этот стон не её!

Размышляла Елена, накрыв подушкой голову.

Девушка уже полчаса чувствовала истому, разбуженная тихим недвусмысленным скрипом и негромким шёпотом.

Сначала всё её естество перевернулось, стало даже мерзко, но минуты шли и она вдруг поняла, что возбуждается. Даже села на кровати и придвинулась к стене. Видимо деревенские слегка упростили себе работу, дом изначально был о двух комнатах. Поставили лишь тонкую перегородку и сделали по две с каждой стороны.

Слышимость была такая, будто кто-то был совсем рядом.

Закрыв глаза и прижавшись спиной к спинке кровати, она сжала ноги, сдвинула так сильно, чтобы потянувшаяся рука не смогла пробраться.

Но это бой был проигран до того, как начался. И это её раздражало.

Вздохнув, она прикоснулась к себе и стала медленно наращивать темп, проводя пальцами между ног.

Процесс за стеной набирал обороты, пальцы скользили всё быстрее, пока по телу не прошла судорога и сознание не накрыло облегчение.

Вынимая влажные пальцы из под одеяла, он стёрла следы своей шалости и закрыла глаза, тяжело дыша.

За стеной кто-то неразборчиво говорил, а затем всё началось заново.

— Ну уж нет! — прошептала Елена, закрывая голову подушкой. — Вот же развратница, а ещё аристократка…

Не было никаких сомнений, что это всё Юсупова. Соблазняёт своих подчинённых на практике. А что ей ещё остаётся? Елена с грустью признала, что дворянка хороша собой. Да и род у неё уже давно трещит по швам, что ей терять?

За такими мыслями она собиралась, набросив наушники и тщательно стараясь не думать о происходящем за спиной.

Когда вышла на кухню, откуда несло запахом еды, увидела вчерашнего паладина.

В голове всё снова перевернулось. Явственно встали воспоминания о холодном голосе и предложении её «убрать».