— Да? — сквозь зубы прошипел Сизов. — В отличие от тебя, мой род процветает, и у императора к моей семье нет никаких претензий.

— Да и к моей вроде тоже. Всё было решено уже полтора десятилетия назад.

— Зато как решено! Ты теперь никто, лишь жалкая пылинка по сравнению с теми, кто раньше стоял во главе рода. Приятно осознавать, что именно ты будешь последним наследником, прежде чем твоя фамилия канет в лету?

Молча поднял с пола рюкзак и направился к выходу из уборной. Я примерно понял, что они от меня хотят, но провокации были слишком детские, чтобы на них клюнуть.

— Эй, отброс! — Сизову явно не понравилось, что его игнорируют. — Ты куда это намылился?

— От отброса слышу, — усмехнулся я прежде чем закрыть за собой дверь туалета.

В спину донеслись еще какие-то ругательства, но я уже шел по коридору на следующую пару. Осталось пережить всего четыре часа мучений, и можно идти домой. Жаль, что следующее занятие ведет Оксана Дмитриевна, которая точно не даст мне спокойно прикорнуть на галерке.

В классе было почти пусто, так что спокойно прошел до своей парты и уселся на стул. Единственный одногруппник, с которым Арсений раньше хоть как-то общался, Миша Ермолаев, где-то гулял, так что узнать новости за неделю моего отсутствия было не суждено. Однако, кое-кому я всё-таки оказался нужен.

— Арсений, привет, — к моей парте подошла Березовская и присела за соседний стул.

— Привет, — поздоровался я в ответ. — Ты что-то хотела?

— Да, — девушка кивнула. — Ты как себя чувствуешь?

— Прекрасно. В лазарете меня почти полностью вылечили, да и неделя отдыха однозначно пошла на пользу.

— Это хорошо. Ты бы слышал, как Лазарев после твоего спарринга ходил к директору. Его крики чуть ли не на весь этаж разносились. Но зато Романов в итоге получил заслуженный выговор.

— Серьезно?

Не ожидал, правда. Надо будет сказать спасибо Лазареву. Без его вмешательства, думаю, на такой исход не было ни малейшей вероятности.

— Да, — Березовская тем временем продолжала. — Так что Сергей в последнее время ходит тише воды ниже травы, особенно на парах у Лазарева. Но я бы на твоем месте начала еще внимательнее смотреть по сторонам. Романов точно не оставит эту ситуацию без ответа.

— Знаешь, положение моего рода обязывает всегда быть настороже, так что я не привык расслабляться.

— Раньше по тебе это было не особо заметно. Не хочешь, кстати, рассказать, почему ты так поменялся? Характер, манера общения, про боевые навыки вообще молчу. Слишком много несоответствий, не находишь? Я бы даже сказала, что тебя подменили, если бы это было возможно.

— Даже не знаю, что тебе сказать, — усмехнулся я. — В последнее время я действительно сильно изменился. Когда балансируешь на грани между жизнью и смертью, то иногда в голову приходят озарения. Одно из них, судя по всему, посетило и меня. Но не всё так просто, отчасти тут замешено и прошлое моего рода. К сожалению, подробнее рассказать не могу.

— Понимаю, — Екатерина кивнула. — Но спарринг ты мне всё равно должен. Если не хочешь раскрывать свои возможности в школе, то можем сделать это у меня или вообще где-нибудь на нейтральной территории. Хотя, как по мне, ты и так уже по полной перед всеми засветился.

— Поэтому еще больше усугублять ситуацию мы не будем, — я улыбнулся. — К тому же, у меня сейчас дел выше крыши, так что давай отложим твое желание на неопределенный срок.

— Хорошо, — кажется, Березовская немного обиделась на мой отказ. — Но это не значит, что я совсем про это забуду. И даже если ты и будешь пытаться слиться, то не забывай, что совсем скоро турнир. Там у меня точно будет возможность проверить тебя на прочность, но уже перед лицом толпы, а не один на один.

Только хотел спросить, что за турнир, как прозвенел звонок, и одновременно с ним в класс вошла Оксана Дмитриевна. Ладно, спрошу после переменки, потому что память Арсения на этот счет молчала. Да, раз в год в академии стабильно проходили внутренние турниры, однако участие обычно было сугубо добровольным. Неужели, что-то изменилось?

— Добрый день! — Оксана Дмитриевна поздоровалась с классом. — Напоминаю, что сегодня мы пишем небольшую контрольную. Ничего сложного там не будет, но если вдруг не сдадите — то приятного для вас будет мало. Советую как следует постараться.

Почему я не удивлен? Пока эта мегера говорила, ее взгляд буравил исключительно меня, будто бы в классе больше никого не было. И за что мне такое счастье?..

— А где Сизов и Горбунов? — ага, вот всё-таки какая фамилия у второго туалетного гостя.

Я оглянулся, и заметил, что парочки, подкараулившей меня в уборной действительно не было. Надеюсь, они там застряли, и еще долго не будут мозолить глаза своим присутствием.

— Не знаю, — раздался с переднего ряда голос нашей старосты. — На первой паре они были, меня о своем отсутствии в известность не ставили.

— Ладно, — Оксана Дмитриевна махнула рукой на двух заблудившихся неудачников. — Передайте, что им всё равно придется писать контрольную, но уже в свое свободное время. Даша, будь добра, раздай всем бланки заданий.

— Хорошо, — староста встала из-за парты и забрала у учительницы кипу бумаг.

Когда очередь дошла на меня, я молча взял листок из протянутой руки и с сожалением уставился на список вопросов. Да, Оксана Дмитриевна отлично постаралась.

Вот откуда я могу знать, какая главная проблема в плетении ночного зрения? Или какое минимальное количество узлов необходимо для плетения ментального подчинения? Я такое могу и из пяти сплести, но эту стерву такой ответ явно не удовлетворит.

Неожиданно, дверь в класс распахнулась, и внутрь зашел мужчина в строгом костюме. Если не шибаюсь, секретарь директора. Арсений видел его пару раз. И что ему здесь понадобилось?

— Извиняюсь за беспокойство, — кивнул мужчина Оксане Дмитриевне. — Срочный вопрос. Кто из присутствующих Медорфенов?

— Ну я, — нехотя поднял руку. Под ложечкой нехорошо засосало, предупреждая о надвигающихся проблемах.

— Пойдем. Тебя желает видеть директор.

— Директор? — удивленно переспросил я.

— Да, — мужчина подтвердил свои слова.

— Но он не может! — вклинилась в разговор Оксана Дмитриевна. — У нас контрольная!

— Потом напишет, — секретарь раздражительно дернул рукой. — Это срочно.

Под разочарованным взглядом Оксаны Дмитриевны быстро собрал вещи и выскользнул за дверь. Не знаю, что меня ждет у директора, но свалить подальше от этой мегеры было уже неплохо.

— Что-то случилось? — спросил я у секретаря, ожидающего меня в коридоре.

— Все узнаешь на месте, — резко отрезал он. — Пойдем.

Кабинет директора находился в соседнем корпусе, так что идти пришлось минут пять. Проводив меня до нужного места, мужчина остался в приемной и молча показал на закрытую дверь.

— Можно? — постучал я и, не дожидаясь ответа, вошел внутрь. Картина, открывшаяся там, меня совершенно не обрадовала.

За большим столом сидел лысый грузный мужчина в возрасте. Александр Александрович Медведев, директор академии. Напротив него стояло три человека. Какая-то девочка, которую я видел первый раз в жизни, и два пропавших одноклассника. Но с одним небольшим дополнением.

Кто-то неплохо их разукрасил — среди месива синяков и кровавых подтеков было сложно разглядеть лица. А судя по тому, что вызвали сюда именно меня, картина в голове прорисовывается вполне очевидная.

— Привет, Арсений, — директор, который тоже разглядывал меня, начал говорить.

— Здравствуйте, Александр Александрович. Что-то случилось?

— Это мы как раз хотели спросить у тебя, — усмехнулся директор. — Ничего не хочешь рассказать про ситуацию с этими молодыми людьми?

— Нет, — пожал плечами. — Когда я последний раз их встречал, то оба были в добром здравии, а девушку так вообще первый раз в жизни вижу.

— А вот эти двое утверждают совсем другое, — недобрая улыбка на лице директора расплылась еще сильнее. — Что ты подкараулил их в уборной и нагло избил. Если ты думал, что отсутствие камер в туалете спасет тебя от ответственности, то ты сильно ошибся.