Сердце ухнуло в груди так, что меня окатило жаром. Закрутил воду в яме воронкой и выплеснул наружу, едва успев подхватить безжизненное тело...

Первый порыв – вернуть к жизни. Я стал неистово трясти холодное, мокрое тело, выкрикивая что-то нечленораздельное, периодически прислушиваясь к сердцебиению. Его не было. Как и воды в легких. Это могло означать только одно: она оказалась под водой, уже будучи мёртвой. В голове что-то взорвалось, а в области сердца словно растеклась раскалённая лава. Мы опоздали! Эта мразь успела высосать из моей девочки все жизненные силы. До последней капли.

Мозг отказывался воспринимать действительность, и я продолжал трясти Солару и требовать, чтобы она очнулась. За этим занятием и застал меня Алекс.

- Карт! Картериан! Прекрати! Ты её не вернёшь!

Но я, словно заведённый, продолжал теребить безжизненное тело. Я тряс её до тех пор, пока Алекс не влепил мне звонкую пощёчину.

- Всё! Хватит! Возьми себя в руки! Я отправил вестника, скоро здесь будут твои люди. Соберись… И вообще… ты уверен, что это Солара?

Я какое-то время пытался осмыслить услышанное, потом осмотрелся: сижу на кровати, на коленях лежит маленькое измученное тело в каком-то старом драном тряпье. Вгляделся в лицо, пытаясь найти знакомые черты. В старухе, что только что была в моих объятьях, было проблематично кого-то опознать: волосы полностью седые, кожа, обтянувшая кости, сморщенная как сушёный виноград. Именно так выглядят люди, которых выпили до дна. От человека оставалось жалкое подобие. Мумия.

Резким движением перевернул мёртвую женщину на живот и, с трудом отлепив мокрый подол изорванного платья от её ног, стал медленно его задирать, подбираясь к нижнему белью.

- Ты что творишь?! Совсем с ума сошёл от горя?! – внук был явно шокирован моими действиями.

- Заткнись, — прошипел я, — Лучше посвети. Я пытаюсь выяснить: Солара это или нет.

- И для этого лезешь ей под юбку?! Там есть что-то знакомое тебе?!

В другой ситуации я бы, наверное, рассмеялся: от абсурдности происходящего, от ошарашенного вида Алекса, но сейчас мне было не до смеха.

- У Солы на левой ягодице есть родимое пятно…

- Не стану спрашивать, откуда ты это знаешь, — возмущенно пробурчал внук, разжигая на ладони небольшой, но яркий костерок.

А я, наконец добравшись до трусов, и оголил то, что осталось от некогда округлых ягодиц.

Приветствую новых подписчиков! Рада, что Вы со мной!

Всем огроменная благодарность за звезды и спасибо, что читаете мои книги!

Ваша Нита)

Внимательно изучил открывшийся вид. Родимого пятна не было. Облегчённо выдохнул.

- Я передумал, - оживился внук, - Давай, рассказывай откуда тебе известны такие интимные подробности?

- Обойдёшься, - устало постановил, перекладывая на кровать рядом с собой неизвестную жертву графа. – Ты Соле не настоящий жених, а значит за знание таких подробностей я должен буду тебя убить. Так что лучше живи в неведении.

Пока внук переваривал полученную информацию, я откинулся спиной на каменную холодную стену и прикрыл глаза.

- С чего это вдруг? Ты ей тоже не жених. Значит и тебя надо… того…

Приоткрыл один глаз и увидел, как он провел большим пальцем по горлу.

- Размечтался. Я её будущий муж. Мне можно.

Алекс ошарашенно замолчал, и пристроился рядом со мной.

- Эй, а кто за Дегорским будем присматривать, пока наши не явятся? И, кстати, почему ты его оставил одного? Думаешь, он будет ждать пока его арестуют?

- Будет. Я его вырубил.

- Насовсем?

- К сожалению, нет.

- Так он уже, наверное, очухался…

- Успокойся. Я ведь не дурак. Привязал его к дереву его же ремнём. Так что никуда он не денется, привязанный и без штанов.

-А без штанов-то почему?

- Они с него спали, как только я выдернул ремень, а я не стал натягивать. Там поблизости муравейник… Пусть пока насекомые порезвятся. Когда им ещё такая возможность представится…

Я хмыкнул. А внук-то у меня затейник, каких поискать.

- Что будем дальше делать? – озвучил Ал вопрос, который не покидал мои мысли с момента обследования чужого зада.

- Надо с Бианой поговорить, может она знает какого-нибудь отвергнутого поклонника Солы, всё-таки они подруги. А может девчонки посмеялись над кем. Мало ли. Мужчины бывают такими ранимыми. Особенно если от рождения хлюпики.

- Не уверен, что она захочет помогать.

- Это почему? - я скосил глаза на родственника, и увидел виноватое лицо.

- Она обиделась на нас с Солой за то, что мы обручились. Для неё это было такой же неожиданностью, как и для всех. А мы ведь друзья... Устроила нам после бала взбучку, и теперь не желает общаться.

- Не думаю, что из-за обиды принцесса откажется помогать в поиске подруги. Она хоть и слегка взбалмошная девица, но не дура и не эгоистка. И потом – она последняя наша надежда.

Сола

Я лежала на тонкой вонючей лежанке и думала, как покончить с собой. Надежда на то, что меня найдут улетучилась сразу, как только этот гад в красках расписал моё положение. Меня искали не там и подозревали не того. И шансов, что что-то изменится не было никаких. На эту мерзкую беспринципную тварь никто никогда не подумает. И потом, я была не первая его жертва, а значит заметать следы он научился мастерски.

Меня до сих пор передёргивало от перспективы, которую он подробно обрисовал. О, сколько при этом было предвкушения на его ненавистной роже. Разве что слюни не текли, как у моих безобразных надсмотрщиков. Я бы и этому не удивилась. Ведь наверняка он не случайно выбрал себе таких помощников – подсознательно родственников ищет.

От его прикосновений меня передёргивало всем телом. А когда он слюняво поцеловал в шею, упираясь при этом в попу вполне ощутимым желанием, меня едва не стошнило, и то только потому что нечем было.

Сегодня мне повезло: он решил не спешить. Так как некуда, - как он пояснил. Поэтому исполнение своих низменных желаний гад решил растянуть по максимуму. Даже расписание озвучил, в котором по полочкам разложил, когда и как он меня будет использовать. И до главного действа у меня были всего одни сутки. И их я проведу с пользой.

Я не дамся без боя. Лучше сдохну как бродячая собака в подворотне: в грязи, вони и голодная.

Но прежде кое-что сделаю.

Полезла запазуху и достала найденную серьгу. Теперь я была уверена, что она принадлежала той, что была моей предшественницей. Этот урод её долго насиловал и истязал прежде, чем она умерла от истощения и обезвоживания. Мерзкий извращенец! Я внесу свою лепту в раскрытие твоих преступлений! И сейчас моя задача добраться до мизерного окна под потолком.

Вернула драгоценность на место, встала и принялась поднимать колченогий стол, который опрокинула, пятясь от трупаха. Он оказался тяжёлым. Но я должна справиться.

С трудом поставив его на три полноценные ножки, стала двигать к намеченной цели, попутно думая о том, зачем он тут вообще нужен, если узников не кормят. Но сейчас этому нелогичному предмету интерьера я была рада. Он мне послужит. Хоть и не по назначению.

То толкая, то таща волоком, наконец придвинула стол к кровати и уперла «хромым» краем в спинку. Конструкция получилась ненадёжная, но другой не было. И если я при падении с него убьюсь, будет даже лучше – не надо будет придумывать как это сделать. Впрочем, тут больше шансов покалечиться. А я уверена, что никакие увечья моего мучителя не остановят. Скорее всего это его ещё больше раззадорит.

Осторожно взобралась на сомнительное сооружение, придерживаясь за стену, и смогла дотянуться до стекла. Я по-прежнему не могла видеть ничего, кроме неба, но хотя бы могла постучать. Вдруг кто-то услышит. О том, что услышит уродливая охрана, не беспокоилась, так как уже поняла, что их умственные способности очень ограничены: они выполняют только те команды, которым обучены.