— Гур…

Глава 10. Литэрианцы

Из сна меня выдернул предостерегающий крик девушки:

— Нельзя так долго находиться в купели! Керша может как дать тебе силы и бодрость, так и забрать их… Вылезай!

Я нехотя открыл глаза и посмотрел на девушку. Та стояла на коленях, уперев руки в края купели, и с тревогой вглядывалась в мое лицо.

Пока мы шли с охотником Керачу к этому селению, я неплохо научился читать мимику лица литэрианцев и понимать язык их жестов. Поэтому в поддернутой вверх губе и чуть прищуренных глазах мне виделось явное беспокойство.

Нехотя кивнув, я сначала уселся, а затем и встал в полный рост. Тяжелая и тягучая, как кисель, вода, тонкими струйками стекала с моих плеч и груди, образуя на гладкой поверхности множество разводов.

Стараясь не смущать девушку своим детородным органом, я быстро вылез из купели и сразу же напялил на себя шорты. Затем приладил за спиной Черныша и посмотрел на неё.

— Куда дальше?

Та, опустив глаза, молча обошла купель, и направилась к тому же коридору, из которого мы попали сюда.

И в этот раз нам на пути никто так и не попался, хотя мой биорадар и показывал мне множество засветок впереди нас. Не думаю, что они меня пугаются, или что-то еще… Может, принято так с чужаками…

Немного пропетляв по узким переходам лабиринта, мы вскоре вышли к жилищу семейства Керачу.

Возле шкуры, перекрывающей вход, толпилось несколько представителей племени Пакача. Две девушки и один рослый мужчина с огромной плетёной корзиной в руках. Завидев нас, они расступились в стороны, причём женщины опустили взгляд, а мужчина, наоборот, посмотрел на меня прямо и, если я правильно разобрался в его мимике и выражении глаз, то еще и с вызовом.

При нашем приближении полог из шкур откинулся в сторону, и на пороге появился Керачу.

— Что так долго? — немного грубовато обратился он к сопровождавшей меня девушке.

Та пожала плечами и скосила глаза в мою сторону.

Чуть наклонив голову набок, Керачу осмотрел меня с головы до ног, затем победно зыркнул на мужика с корзиной и, громко кашляя, хлопнул себя ладонями по коленям.

— Силен ты, Зорг! — выкрикнул он. — Столько времени плескаться в Тришге! Тут не каждый Гекшам так сможет!

Снова победный взгляд в сторону мужика и еще один радостный хлопок по коленям.

Соплеменник что-то рыкнул, резко поставил корзину у ног Керачу и, быстро развернувшись, ушел. Обе девушки, стрельнув в меня глазками, тут же поспешили за ним следом.

Я проводил их взглядом, догадавшись, что Керачу только что выиграл какое-то пари, и эта оставленная здесь корзина тому подтверждение. Интересно, а на что он спорил со своей стороны?

Надеюсь, не на мой Шикр?

Керачу с улыбкой отошел в сторону, пропуская нас в помещение.

Мой сверток с Шикром всё также лежал там, где я его и положил. Возле него была постелена тонкая циновка с причудливым узором посередине.

— Сейчас подкрепимся, — весело воскликнул охотник, затаскивая корзину вовнутрь, — ты, наверное, жутко голоден… После Тришге такое часто бывает. Уж я-то знаю!

Тришге, как я понял, это и есть та самая чудодейственная купель, а вот кто такие Гекшамы… ладно, надеюсь, узнаю чуть позже.

— Как-то давно, на охоте меня потрепал огромный Куен, и я, залечивая раны, пролежал в Тришге дольше всех, — сказал Керачу и продемонстрировал мне ужасный шрам, шедший через грудь и живот. — Когда раны затянулись, я был так голоден, что готов был отгрызть себе руку, а еще так ослаб, что не смог самостоятельно выбраться, и меня оттуда вытаскивали трое крепких мужчин. А потом я сожрал целого Цирика* и пролежал на циновке несколько дней не в силах пошевелиться…

Пока охотник рассказывал мне о своих похождениях, девушка сноровисто сложила посреди комнаты небольшую пирамидку из зеленоватых камней и водрузила поверх нее большое, чуть вогнутое блюдо из такого же точно камня. Затем она взяла в руки красноватый шарик размером с куриное яйцо и начала интенсивно дуть на него, и катать в ладонях. Потом, видимо, решив, что хватит, ловко подсунула его под пирамиду и дунула еще несколько раз.

Зеленоватые камни быстро приобрели насыщенный зеленый цвет, и от пирамиды пошел довольно хорошо ощутимый жар.

Еще раз дунув на «яйцо» под пирамидой, девушка вскочила и умчалась в другую комнатку, которую я раньше окрестил как кладовка. Не прошло и минуты, как она снова появилась, но теперь уже с небольшой корзинкой в руках.

Керачу, не обращая на неё абсолютно никакого внимания, увлеченно рассказывал мне, как он потом выследил ранившего его Куена и в одиночку, без чьей-либо помощи одолел его, чем вызвал глубокое уважение не только в племени Пакача, но и в других селениях.

Внимательно слушая охотника, я краем глаза следил за стряпней девушки. Лучше всё-таки своими глазами видеть то, что мне предстоит вскоре съесть, а есть и вправду хотелось неимоверно. Кира пыталась приглушить мое чувство голода, но это ей не очень-то хорошо удавалось.

Девушка поставила возле «очага» корзину, достала из нее белый кусок чего-то там, напоминающий жир, и бросила на сковороду. Тот, заскворчав, начал быстро таять, распространяя по комнате едкий запах жжёного сала. Затем из корзины появились четыре приличных по размеру куска желтоватого мяса и отправились вслед за салом на сковороду. Пока пахло не совсем аппетитно, но даже несмотря на это, рот наполнился тягучей слюной. Дальше в ход пошли какие-то коренья, травы, приправы, и после этого запах жаренного мяса стал такой, что я только и успевал глотать слюну и в нетерпении посматривать на девушку.

В самом конце готовки она накрыла всё это широкими, пахнущими мятой листьями и, сняв сковороду с очага, отставила в сторону. Затем на ее место она установила глубокую чашу, куда она бросила какие-то коренья и пару больших мясистых плодов.

Откуда-то неожиданно появился мальчуган, всё это время где-то пропадавший. Заглянув в чашу, он умчался в кладовку и почти сразу выскочил оттуда с четырьмя широкими дощечками и небольшими деревянными чашками, больше подходящими для питья. Шустро разложил всё вокруг очага и, в нетерпении поглядывая на Керачу, начал приплясывать на месте.

А тот так увлекся своим рассказом, что, казалось, не замечал ни дурманящих запахов вокруг, ни голодных глаз своего семейства. Наконец прервавшись, он посмотрел на девушку.

— Готово?

Та заглянула в чашу на очаге и быстро закивала.

— И чего молчишь? Издеваешься над нами?..

Он быстро уселся возле дощечки и, кивнув мне на место рядом с собой, требовательно посмотрел на девушку.

Мальчишка вместе с девчонкой положили нам по большому, исходящему паром куску мяса, и затем, взяв свои порции, они уселись напротив.

Керачу отщипывал по маленькому кусочку, смазывал его в жирном соусе из трав и кореньев и потом закидывал в рот.

Ну что же, пора вспоминать свое земное прошлое… я мясо уже не ел, по-моему, целую вечность… Без труда отщипнув небольшой кусочек, окунул его в соус и по примеру охотника закинул в рот.

Ум… а что! Ничего так!

Мясо, обильно приправленное специями, по вкусу напоминало земную баранину, правда слегка горчило и было немного пересолено, но это так, на любителя.

Покончив со своей порцией, охотник сыто отодвинул от себя дощечку и взялся за деревянную чашку. Зачерпнув из каменной кастрюли содержимое, он протянул ее мне.

— Горячее! — предупредил он. — Пей осторожней.

С благодарностью кивнув, я осторожно пригубил напиток.

Да ладно!.. Настоящий компот! В меру сладковат и в меру кисловат. Такой бы холодным…

За ширмой из шкуры, обозначающей входную дверь, послышались голоса.

— Керачу! — позвали оттуда. — Священный костер готов. Все ждут только тебя и твоего друга-пришельца.

— Сейчас, — нехотя ответил тот и зачерпнул себе компота, — ждите, скоро придем.