Раиса никак не могла наглядеться на среднюю дочь, всё в руках её Фаюшки спорилось. За несколько часов столько дел переделала, натаскала воды, баню истопила, постирала, прибралась чисто-чисто.

Дом сразу же засверкал так, что любо дорого посмотреть. Да ещё щей наварила и пирог испекла, запах выпечки сразу же по всей хате разнёсся, наверняка и на улице можно было учуять.

Пусть все знают, что и о Рае есть кому позаботиться, а то Зинка всё твердит, что толку с её детей, как с козла молока. Мол, понарожала, а они и носа к ней не кажут. А Фаюшка возьми и приедь, как только от соседки телеграмму получила.

Хорошая она всё-таки дочь, из всех детей одна благодарная, а уж умница и красавица какая, просто глаз не отвести. С годами знай только всё хорошеет, значит с мужем повезло. Прозорливая мать верно угадала, когда судьбу её устраивала.

А чем собственно плох Николай? И лицом вышел, и статью, подумаешь старше на 13 лет. Это для семейной жизни даже хорошо. Ну а то, что силой взял, так на то и мужчина, нечего было хвостом перед ним мести.

Меньше бы по танцулькам бегала, глядишь всё бы честь по чести промеж них и сладилось, вначале сватовство, потом свадебка, а там и постель по закону. Мужики они ведь всё и всегда по-своему понимают.

Видать Фая кокетничала, а он за интерес к себе принял и зажал в углу при первом удобном случае. А опосля- то уж чего сопли на кулак наматывать? Действовать надо было, ковать железо, пока горячо, не то потом вся семья бы позором покрылась.

В деревнях ведь как бывает? Пожалеть не пожалеют, а осудят запросто, скажут сама виновата и всё тут. Ну посадили бы Кольку, да только и Фая бы от этого пострадала, на неё враз бы клеймо порченой девки легло, кто бы потом женился на такой?

Да и другие дочки тоже вряд ли бы замуж удачно вышли. Нет, всё она сделала правильно, не зря Фаина с Николаем 20 годков прожили. Так бывает, вначале муж был противен, а потом свыклась и понравилось.

Как говорят в народе, стерпится, слюбится. Зато сейчас, как сыр в масле катается, муж ни в чём не отказывает, холит, лелеет, балует. И сынок у них получился просто на загляденье.

Правда Фаюшка редко его в деревню привозила, всё больше к себе мать звала. Теперь уж совсем взрослый парень стал, десантник, с парашютом прыгает, а уж как форма ему идёт, берет голубой, прямо под цвет глаз, любо дорого посмотреть.

Раиса рассматривала армейские фотографии внука и мысленно вела свой монолог. Управившись по дому, дочь долго парилась в бане. Вначале привела в порядок мать, накупала, переодела и сама пошла мыться. После бани накормила, напоила чаем, а потом вдруг захотела пройтись.

— Куда же ты пойдёшь вся распаренная, доченька? Стемнеет уж скоро.

— Мам, не волнуйся, я скоро приду. Схожу в рощу, воздухом там подышу.

— Ох, не понимаю я тебя, Фаюшка. В той роще, как будто мёдом намазано, нешто во всей деревне мест поближе нет, где можно подышать?

— Есть конечно, но среди берёз дышится особенно легко.

Фая высушила удлинённые до плеч волосы, заплела их в косу, оделась потеплее и вышла на улицу, всучив в руки матери небольшую стопку с фотографиями сына с присяги и те, что тот присылал уже после.

Красавец внучек, волос светло-русый, сам голубоглазый, рослый, косая сажень в плечах. И, что интересно, не похож ни на кого из родителей. В кого только таким уродился? Вроде и у матери, и у отца глаза карие. Наверное, в какую-нибудь дальнюю родственницу зятя пошёл.

Таким образом мать успокаивала свою совесть. Внутренний голос нашёптывал без устали, что дочь несчастна, да ты мол в глаза её грустные погляди, по ним же всё без особого труда прочесть можно, но Рая быстро затыкала его и знай себе твердила:

"Нет, что ни говори, но хорошая у Фаи получилась семья, жаль только ребёнок один, им бы ещё доченьку. Да и сейчас ещё не поздно, Фаюшке ведь и сорока ещё не исполнилось, всего-то 38 годок пошёл.

Младшенький мой народился, когда мне почти 40 было, только вот прожил всего ничего, ушёл на небеса в детском возрасте, как будто сглазил его кто. Хотя известно кто, Зинаида, больше некому.

Это же она костерила меня на чём свет стоит и проклинала, когда думала, что Никитушка от мужа её нагуляный. Золовка тогда совсем из ума выжила, надеялась себе дитя забрать, даже денег за него предлагала.

Потом, когда мальчик заболел и помер, всё твердила, что это меня Бог наказал. Может и правда наказал, что отдать не согласилась? Как знать, если бы жил с ней Никитушка, может ничего такого бы не произошло?

От грустных мыслей Раису отвлёк стук калитки, она обрадовалась, думая, что это дочь быстро с прогулки вернулась. Но не тут-то было, спустя пару минут в дверь вплыла Зинаида, собственной персоной. Помяни чёрта, он и появится, быстро прискачет на зов.

— Привет, сношенька, как ты, милая? Вот шла мимо, дай думаю загляну, может водицы подать тебе надобно, раз уж больше некому? Гляжу с улицы в окна, какую иллюминацию себе устроила, свет всюду включен, али праздник у тебя какой?

— Да, праздник, гости у меня.

— Это кого же к тебе нелёгкая принесла? Неужто кто-то из сыновей или снох сподобился наконец таки? — золовка рыскала по дому глазами, делая вид, что не знает, кто именно из гостей прибыл.

— Нет, Фаюшка ко мне приехала, гостинцев навезла.

— Понятно, могла бы и не спрашивать, никому ты больше не нужна. А тётку родную по отцу значит навещать не нужно, да? Короткая нынче у детей память, не помнят они добра, неблагодарные.

— А за что ей тебя благодарить, не скажешь? Ты же её терпеть не могла?

— Неправда, Файку я всегда любила, хоть и языкастая девка росла. Так что же, где она? И пошто от тётки прячется?

— Прогуляться вышла, соскучилась говорит по берёзкам.

— Да уж, по берёзкам скучает, а о тётке даже не вспомнила.

— Будя ворчать, Зинаида, налей себе лучше чаю, да отрежь пирога. Извини, не могу за тобой поухаживать, ты уж как-нибудь сама.

В это время Фаина подошла к двум берёзкам, что стояли рядышком, склонившись друг к дружке пожелтевшими кронами. Когда-то, ещё в той, прошлой жизни, они с Ильёй отождествляли свою пару с этими белоствольными деревьями.

В отличие от них самих, берёзы были по-прежнему верны друг другу. Уж и Ильи давно нет в деревне, неизвестно, что с ним, да как. С тех пор, как расстались, так и не слышно о нём ничего.

Она тоже стала другой, но когда бывает в родных местах, всякий раз непременно заглядывает в рощицу, чтобы поздороваться с двумя неразлучными деревцами, символом её так и неслучившегося женского счастья.

Фаина подошла поближе и задрала голову вверх, откровенно любуясь берёзовой парочкой. Сколько она так простояла возле тех деревьев, час или два, а может всего-то минут 5 или 10?

Почти смеркалось, когда сзади хрустнула ветка и Фая поняла, что не одна. Кто-то ещё пришёл на ночь глядя в берёзовую рощу с целью подышать, а может быть просто полюбоваться безмолвной красотой деревьев, одетых в роскошное осеннее убранство.

В родной деревне Фаины все друг друга знали, местные жители сроду не боялись гулять или ходить в лес и рощу по темноте. Приезжие бывали здесь обычно летом и старались вести себя тихо. Если и случались преступления, то очень редко и чисто на бытовой почве.

То семейные разборки закончатся скандалом, когда чей-то не в меру разбушевавшийся супруг поколотит свою половину, то мужики соседские передерутся, пережрав самогонки. Или кто-нибудь, баловства ради, свернёт шею чужой заблудившейся курице и пустит её на шашлык.

А уж об убийствах или изнасилованиях здесь и не слыхивали. Случай с Фаиной был исключением из правил. Мать не стала выносить сор из избы, предпочтя не давать делу ход. Всё закончилось благополучно, если конечно можно так выразиться.