– Нет, – иеромант обратился к Самиру. – Валберт не узнает ничего о том, что было сегодня, – заверил он эльфа.

Самир взглянул на Чандру и улыбнулся Гидеону. – Я не понимаю тебя, но я тебе верю.

– Надеюсь, мы еще встретимся, – вежливо ответил Гидеон.

Эльф перевел взгляд на иероманта. – Вам двоим наверняка надо сказать друг другу кое-что, прежде чем вы расстанетесь. Я жду снаружи, Гидеон. Когда будешь готов, я проведу тебя к тропе, которая ведет на восток из леса. Оттуда ты легко выйдешь на дорогу к Зинаре. Сейчас так много солдат Ордена патрулируют местность, и ты можешь встретить, хм, товарищей-всадников совсем скоро после того, как уйдешь отсюда. Возможно, они помогут тебе добраться до храма.

– Спасибо, Самир.

Снова оставшись наедине с Чандрой, Гидеон сказал ей:

– Тебе нужно немедленно покинуть Регату.

– Я только что пришла, – упорствовала пиромантка.

– Пока ты здесь, всем грозит опасность.

– Зная, насколько Валберт уверен, что я вернусь, я не думаю, что кто-то будет в безопасности и после того, как я уйду, – не соглашалась Чандра. – Он будет продолжать разыскивать меня.

– Это закончится, только если ты уйдешь и никогда больше не вернешься.

– Я не собираюсь убегать, – сказала девушка. – Не сейчас, когда крепости Керал придется иметь дело с одержимостью Валберта моим захватом в плен.

– Я позволяю тебе сейчас свободно уйти, – пояснил Гидеон, – но...

– Позволяешь? — переспросила Чандра. – Ты вообразил, что мог бы...

– ... Но это лишь пока я на твоей стороне. Ты совершила много неправильных поступков, Чандра.

– И Валберт тоже!

– Будет только хуже, если ты останешься, – предупредил ее Гидеон. – Если ты сейчас покинешь Регату, я солгу Валберту. Скажу, что ты не возвращалась сюда, что ты погибла в другом мире. Но я не сделаю ничего сверх этого.

– Можешь и этого не делать.

– Если ты останешься, я не буду помогать тебе, – предостерег он.

– Мне ни к чему твоя помощь!

– Я не предам Орден, – Гидеон взял Чандру за плечи. – Ты понимаешь меня?

– Убери от меня руки, – проговорила она сквозь сжатые зубы.

Его хватка усилилась. – Я не намерен избегать своей службы.

– Какой службы? – нахмурилась Чандра. – Что из этого имеет к тебе отношение? Ты не отсюда. Ты провел здесь еще меньше времени, чем я!

– Орден Гелиуда не ограничен лишь одним миром, Чандра, – сказал иеромант. – Орден Валберта – это... местное подразделение, если можно так выразиться, чего-то более значительного. Того, что простирается по другим мирам Мультивселенной.

Чандра медленно вдохнула, осознавая, что говорит Гидеон. Ее голова кружилась. – Поэтому Валберт знает о мироходцах? Должен знать, раз он часть того, что существует во множестве миров.

– Да. Валберт знает. Знает и его назначенный преемник. Но больше никто.

– А если и ты – часть всего этого, то вот, значит, откуда ты знал про Очистительный Огонь еще до того, как прибыл сюда. Потому что... – Чандра озадаченно посмотрела на Гидеона. – Как ты сказал? Слухи летят быстрее лошадей, мчащихся вскачь. Даже по разным мирам, видно.

– ...И в тех местах, куда может попасть только мироходец.

Именно как мироходец Гидеон был исключительно важен в организации, которая присутствовала в более чем одном мире. Чандра спросила: – Так в чем же состоит твоя служба?

— Я подчинен Ордену. Моя служба – то, что от меня потребуется.

– Какова же цель Ордена? Мешать жить народам всех миров, пока те не начнут себя вести так, как хочется вам?

– Его цель – нести гармонию, защиту и закон в Мультивселенную.

Это заявление словно разбудило призраков прошлого Чандры. Но она подавила их и раздраженно произнесла:

– Отлично, что ты как следует поел. Тебе понадобится много сил.

Гидеон отпустил Чандру. – Да, нужно много сил, чтобы справиться с огненным магом, который не остановится перед убийством, грабежом и разрушением.

– Да как ты смеешь...

– Мне надо возвращаться в Зинару, – перебил ее Гидеон. – Ты уйдешь из Регаты сейчас?

– Нет.

Он мгновенно погрустнел. — Тогда я не смогу тебе помочь.

– Я уже сказала, что не хочу помощи от тебя.

– А я не позволю твоему выбору стать моей слабостью, – твердо возразил иеромант.

Девушка сложила руки на груди и посмотрела на него. – Пока ты держишь слово не втягивать ни во что Самира, меня не касается, что ты будешь делать, когда уйдешь.

Гидеон смотрел на нее целое долгое мгновение, ничего не говоря. Потом он поднял руку и коснулся ее щеки.

Пиромантка хотела отодвинуться и вновь предупредить, чтобы он ее не трогал, но когда их взгляды пересеклись, она обнаружила, что не может этого сделать.

– Чандра...

Больше он ничего не сказал. Что еще можно было сказать, после всего?

Она вспомнила, как хотела убить его там, в Кефалае, когда была в плену в темнице прелатессы. Чандра желала вновь почувствовать тот же гнев. Ей не хватало ясности той жаркой, простой ненависти, знакомой, резкой уверенности бывших ощущений. Она готова была плакать об их потере.

И сейчас, вместо того, чтобы убить Гидеона, вместо того, чтобы драться с ним, или заставить его убрать руку, она в печальной тишине слышала собственное сбивчивое дыхание и слишком быстрое биение своего сердца. Они стояли так близко, глядя в глаза друг другу, и его пальцы касались ее щеки так легко, что было почти щекотно.

Но Гидеон выдохнул и отвернулся. В дверях хижины, уже спиной к Чандре, с рукой на свернутом сурале, свисавшем с пояса, он тихо произнес, еле повернув голову:

– Ты спасла мне жизнь в Дирадене.

Чувствуя тяжесть в груди, она призналась.

– Наверное, я жива только потому, что там со мной был ты.

– До свидания, Чандра.

И он ушел.

В плаще с капюшоном, покрывавшем ее рыжие волосы, с Самиром в качестве провожатого, Чандра покинула лес этой ночью, при серебряном свете растущей луны.

Ветки деревьев и кустов вцеплялись в нее, пока она шла. Она едва видела, куда ступает. И она знала, что все возможные волшебные и обыкновенные твари выбрались бродить по лесу с наступлением темноты. Но, несмотря на это, Чандра сочла Великий Западный лес ночью намного более приятным и уютным местом, чем был Дираден. Здесь везде была жизнь, во всем ее первобытном и изменчивом разнообразии. И даже сейчас, в нынешних обстоятельствах, хотя бы не все в этом лесу намеревалось убить ее, съесть, замучить или предать. После того, как пиромантка выжила в Дирадене, прокрадываться через ночной лес в Регате не было для нее тревожным переживанием.

Самир, напротив, был необычайно встревожен. Пока Чандра находилась в его землях, он ощущал ответственность за ее безопасность. И, когда они добрались до опушки густого леса и ступили на каменистую тропу, которая вела в крепость Керал, тревога Самира не утихла.

– Ты должна прибавить шагу, чтобы к восходу солнца быть в безопасности, – наставлял Чандру Самир. — Силы Ордена патрулируют также и нижние склоны горы Кералия. Если они увидят тебя, могут напасть.

– И пожалеют об этом, – жестко сказала Чандра.

– Когда Орден затянул свою петлю вокруг монастыря, – пояснил Самир, – торговля и связь стали затруднительны для Керала.

Он протянул Чандре маленький свиток. – Прошу, передай эту весть матушке Лути. Я не буду подвергать моих людей опасности, открыто отвергая решение межплеменного совета, но я друг Лути, – и твой, – и потому я сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе, если нужна моя помощь.

– Спасибо тебе, Самир.

Чандра искренне сжала его руку, принимая у него свиток.

– Было бы лучше для всех, если бы все народы Регаты восстановили взаимопонимание и стали вновь терпимыми друг к другу, – заметил эльф.

Вообще-то, Чандра полагала, что было бы лучше для всех, если бы Валберт сгорел на костре, но она сказала лишь: – Да, ты прав.

– А теперь поспеши. Тебе нужно оказаться в стенах монастыря до рассвета.