Наамла – мой стажер, она воспитана волками.

– Не так уж это и смешно, как вам кажется, – сообщает она, постукивая по экрану, где строчки моего мысленного журнала, прокручиваются в реальном времени, на самом маленьком мониторе Китовой Акулы.

Когда новые люди нанимаются в ЭлеАллок, они сохраняют свои фамилии. Наамла – в значении Волка. Капитаны кораблей, по сути являющиеся их руководителями, дают им имя, на время их стажировки. После чего, стажеры так и продолжают именовать себя, в последующих миссиях.

Например, как я, называющей себя Викторией, в значении – Победа.

Я выбрала имя Наамлы после того, как она предложила мне прекратить все время кричать: «ДА!» и «НЕТ!»

Происхождение её имени – арабское.

«ДА» и «НЕТ» по-арабски – это «НААМ» и «ЛА».

Вечно забываю, что у меня есть стажер. Прошло немало времени с тех пор, как я устанавливала что-либо в режиме приватности и похоже я совсем забыла, как это делается. Очень важные моменты, я конечно никогда не забываю, но, если я планирую прожить несколько столетий, у меня нет никакого желания засорять центры памяти программными командами, которые в конечном итоге, устаревают.

Так что я просто беру рулон клейкой черной ленты из ПВХ, и накладываю несколько слоев на самый маленький экран моей посудины. Не собираюсь гадать, что при этом действии думает Наамла, потому что она вежливо опускает темное забрало шлема, пряча глаза в моем присутствии и пытаясь свести к минимуму мои крики.

– Ничего я не химичила, – невозмутимо ответила я, после того как я надежно спрятала экран, под слоями ленты, – давно уже собиралась заменить этот неисправный датчик. Половина топливного бака, спрятана под Вторым Принтером, то есть объем бака, фактически вдвое больше, чем показывает датчик. Давление правильное, но масса показывается неправильно. У нас пятьсот тысяч литров, а не двести пятьдесят.

Вес жидкого азота – 1782 грамма на литр на Земле, 677 граммов на литр на Меркурии, и он почти невесом в пути следования.[62]

Необходимость в таком количестве возникает из-за того, что механическое охлаждение слишком медленное, чтобы работать в дневное время, да и в любом случае, такой способ охлаждения не способен снизить температуру на несколько сотен градусов. Для поддержания комфортной температуры в наших умных костюмах – на уровне + 20 °С в день, при соответствующей температуре Меркурия +200 °С требуется: 100 граммов азота, на человека в минуту – это лишь малая часть из 6000 л/мин., которая потребуются Китовой Акуле не только для охлаждения реактора – мощностью 12 МВт, но и для поддержания пригодности нашего жилого пространства и жизнеспособности моей новой руки, которая выросла уже на две трети.

Во время нахождения на планете, необходимо производить захват азота и повторно его замораживать, но для этого требуется специальный модуль, который я продала еще на Луне, чтобы купить на вырученные деньги новый Принтер Два.

Если бы я не врала касательно датчика топливного бака… пятьсот тысяч литров хватило бы для присутствия на поверхности Меркурия целый час и даже того больше. Ну конечно при условии присутствия в относительной безопасности, от ускорителя масс в ущелье Гога, при проверки открытой поверхности шахтной установки.

Пока я даю неверную информацию, мы можем позволить себе потратить только тридцать минут или того меньше, на изучение системы добычи – длиной в двенадцать километров.

Итак, все просто прекрасно. Все даже очень замечательно. Проблема будет только с ускорителем масс.

– Ну если это так, как вы утверждаете, – с сомнением в голосе произнесла Наамла, – в таком случае да, это пятьсот тысяч.

Не очень-то она похожа на волчицу, и она ненамного моложе меня. Всего-то девятнадцать земных лет, а терпения у нее, как у того марсианского кактуса, ожидающего дождя. Но к счастью, я нетерпелива, иначе не стала бы так быстро составлять уравнения в уме. Или спешить, испытывая нехватку ресурсов, выполняя опасные задания с очень-очень приятными днями зарплаты.

Внутри своего умного скафандра, я игнорирую странное ощущение от жидкого азота, кипящего на стыке моей онемевшей конечности и чувствительного плеча, где нагревательный элемент, поддерживает границу температуры тела. Газообразный азот, в шесть раз превышающий объем жидкого азота, выпускается через шланг. Пока мы находимся в ледяном вакууме, газ может быть легко повторно конденсирован кораблем.

Просто, всего лишь необходимо не снимать скафандр с подсоединенным шлангом, чтобы избежать удушья или избыточного давления в кабине корабля.

И то, и другое, было бы плохим концом.

– Как продвигается их миссия на Марс? – поинтересовалась я.

Потому что Волк по-арабски – значит Диб.

Ах, да!

Наамла воспитана моим худшим врагом.

Её отцом.

Я ненавижу отца Наамлы, потому что его девиз гласит: «Молодой мозг – это тупой мозг». Ему двести лет и его части тела, заменялись чаще, чем алмазы на сверле системы добычи – «MINE-Z». И похоже это имеет какое-то отношение к тому, почему Наамла со мной.

А еще тот факт, что я с Северного Марса. На всякий случай, вдруг я участвую в каком-то заговоре и у меня должен быть шпион с Южного Марса… ну или наоборот. Не уверена, кем является стажер от Джихад Диба, но им бы лучше подвязаться к такому скучному занятию, как просматривать видеозаписи и опрашивать поисковые экипажи.

– Они пока еще ничего не нашли, – ответила Наамла. Поток её мыслей, направляются прямо к Джихад Дибу, а его – к ней. Так что здесь практически невозможно уединиться, хоть с лентой ПВХ или без неё.

– Чертовски верно, – говорю я, ухмыляясь.

– Да, как и мы, с тем же пока результатом, – подмечает Наамла, её козырек повернут в сторону Меркурия, яркой и далекой точки за окном.

– Бьюсь об заклад, это один из датчиков давления электромагнитной катапульты, – предполагаю я. А я эксперт по их починке.

Меркурий, проход второй

Навеянная песня в голове: «Локомотивное движение».[63]

Время пролетает незаметно, особенно когда ты на шаг впереди конкурентов.

В конце концов мы добираемся.

Ну здравствуй, Меркурий!

Корабль фиксирует несколько электронных всплесков. На сей факт, я почти не обращаю внимания. Отсутствие атмосферы, вынуждает мою посудину механически менять угол наклона панелей управления и тягу, согласовывая давление солнечной радиации, с вызывающей тревогой потери азота. Я внимательно слежу за нашим выходом на стабильную орбиту, когда меня прерывает стажер.

– Какая-то аномалия, – сообщает она, – наблюдаю газовый шлейф на Серными Равнинами. Довольно крупный, и больше напоминают тот, какой можно было бы увидеть на Энцеладе.[64] Это явление соответствует активному участку «MINE-Z» и находится недалеко от перерабатывающего предприятия.