Перед глазами возникает картинка, как Ася застыла на пороге кухни при виде моей физиономии, и её большие глаза стали ещё больше от испытываемого шока. Я чувствовал, как она вся сжалась, но смело не подала вида. Да. Она очень смелая. И сильная. Казалось, что она вот-вот расплачется, но ни одна слезинка так и не выскользнула из этих её огромных серых озёр. А её руки! Волнение захлёстывало её, это было видно по тому, как она кусала свои чувственные губы. Но руки были такими твёрдыми, такими уверенными, они точно знали, что делали. Я в ней нисколько не ошибся. Но сам наделал глупостей.

Во-первых, нельзя было допускать, чтобы Муха видел её здесь. Он не тупой и сделал правильные выводы. Все, блять, до единого правильные.

Во-вторых, я сам себе зарекался не впутывать в свои дела близких людей. И облажался. Мне столько времени удавалось быть одиночкой. Я столько сил вложил в то, чтобы оградить от моих дел единственного до настоящего времени важного человека. Чтобы меня невозможно было связать ни с кем в этом мире. Чтобы я был свободен и отвечал только за свою жизнь. Но тут появилась Ася. И все мои принципы полетели к черту.

Смотрю на неё. Этот ангелок даже не представляет, какое влияние оказывает на меня.

Когда она исчезла после боя неделю назад, я сначала обрадовался. Но уже на следующий день мне жутко её не хватало. Я скучал. Я не видел её всего несколько часов, но сходил с ума. Меня ломало, как наркомана в завязке. И я всё время вспоминал глаза девушки в тот момент, когда увидел её у ринга. В них был неподдельный страх, даже ужас. И эти чувства внушил ей я. Моя ярость, агрессия. В тот момент я и сам испугался, но решил, что так даже лучше. Что теперь она знает кто я на самом деле. И возможно так ей будет проще держаться от меня подальше. Ведь я чувствовал, что нравлюсь ей. Этого невозможно было не прочитать в её глазах. Но в тот вечер в них отразились совсем другие чувства. Она убежала. И спряталась.

Первые пару дней я держался. Уговаривал себя, что так будет правильно. Что незачем менять уже устоявшиеся за много лет привычки из-за временного помутнения рассудка. Но потом сломался. Я стал искать Асю. Я следил за её мамой, надеясь, что увижу их вместе и потом прослежу за самой девушкой, узнаю, где она скрывалась от меня. Мне нужно было увидеть это маленькое светлое пятнышко в моей жизни.

Пятнышко! Улыбаюсь. Да, тогда я именно так назвал её в своих мыслях: светлое пятнышко, которое притягивало меня к себе, как огонь мотылька.

В итоге я узнал, что её мама медицинская сестра, а также в какой больнице она работает. Асю я так и не увидел. Логично было предположить, что эти дни она жила с отцом или у подруги. Как выйти на отца мне не представлялось, но с подругой мне помог Фил. Собственно в тот злополучный вечер именно Фил пригласил свою новую знакомую на бой. Кто ж знал, что она притащит с собой подружку, да ещё ею окажется Ася. Где жила эта Катя, с которой я, кстати, её тоже видел пару раз, Фил не знал, но рассказал, где они учатся. Так я узнал, что Ася будущий врач.

Я следил за принцессой, как грёбаный псих, но не мог унять в себе желание видеть её. Каждый день я ошивался возле института и наблюдал. Я видел её такую счастливую в компании своих друзей. Они шутили, смеялись, разговаривали. Вместе учились, гуляли, устраивали посиделки в кафе. У них было столько общего! И, казалось, она даже не вспоминала меня, не думала обо мне. Её жизнь была наполнена смыслом, любовью, светом и без меня. А моя нет. Без неё в ней не было ничего хорошего. Я понял, что только эта девушка способна рассеять темноту окутавшую меня. Я злился на себя за то, что пустил её себе под кожу. Но ещё больше меня злило то, что она сейчас не со мной, хотя я сам и оттолкнул её. Разве не этого я хотел? Чтобы она жила своей жизнью, подальше от меня? Почему же мне тогда хотелось рвать на куски всех, кто провожает взглядом её идеальную фигурку? Почему так отчаянно хотелось быть рядом? Защищать её, оберегать. И любить. Мне хотелось её любить!

И тогда я осознал, что больше не желаю бессмысленно существовать и решил измениться. Я решил порвать со всем окружавшим меня дерьмом, чтобы быть с ней. Чтобы она была со мной. Я подумал, что если начну проигрывать бои, то Тарантино сам исключит меня из своей схемы. Зачем ему тот, кто не приносил пользы? Участвовать в его настоящем грязном бизнесе я отказывался. Сознательно избегал всех разговоров о реальных делах, хотя прекрасно знал, чем живёт мой босс. Меня интересовал только ринг. Мне нравилось драться, так я не только получал удовольствие, но ещё и неплохо зарабатывал на ставках. Но, оказалось, мой план был в корне не верным. Я ошибся.

На столике громко вибрирует мой телефон, и принцесса ворочается в постели. Морщась от резкой боли, я в один прыжок добираюсь до него, хватаю и, увидев на дисплее номер телефона босса, спешу скрыться на кухне. Делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться и отвечаю:

— Да.

Тарантино не спешит говорить, выдерживая свою фирменную угнетающую паузу.

— Мне бы очень хотелось услышать твои оправдания, друг мой, — этот его вкрадчивый тихий голос пробивает мурашки на моей коже.

— А какие могут быть оправдания? Я просто проиграл. Такое случается даже со мной.

— Хм. Неужели.

— Послушай, Тарантино, я…

— Нет. Это ты послушай. Я хочу знать, что происходит с моим лучшим бойцом, — он впервые повышает голос на меня. Это хреново. — Жду тебя и твои объяснения у себя в кабинете. И поторопись, если не хочешь, чтобы за тебя отвечали твои друзья.

— Буду через час.

Я отключаюсь от разговора первый, чтобы последнее слово осталось за мной. Опрометчиво. Но пусть знает, что я не из пугливых, ведь именно это ему всегда нравилось во мне. Я оборачиваюсь и вздрагиваю от неожиданности. В дверях стоит Ася и внимательно смотрит на меня.

— Я всё слышала.

— Ну, тогда ты понимаешь, что тебе пора, — снова грублю, но оправдываю себя тем, что это ради неё.

Ася поджимает губы. Открывает стоящую на столе аптечку и роется в ней. Достаёт картонную коробочку. Выкладывает на стол блистер с таблетками, а картон разрывает. Потом берёт карандаш, на котором ещё виднеется моя засохшая кровь и что-то пишет на образовавшемся клочке. Я слежу за её движениями.

— Не больше трёх в день. — Ася кивает на таблетки. — Если будут вопросы или когда ты перестанешь быть таким придурком, позвони мне. — Она пододвигает ко мне бумажку, на которой я вижу десять цифр. Берёт в руки аптечку и двигается к выходу.

Что она делает? Она никогда не сдаётся, да? До чего упёртая девчонка! Я чуть не посылаю её открытым текстом, а она всё равно не отворачивается от меня. Да как такое возможно вообще? Уже не впервые становится стыдно за своё поведение.

— Ася…

— Нет, Стас, — девушка останавливается и разворачивается ко мне. Её глаза просто пылают. — Разберись сам с собой для начала. Пойми, чего ты хочешь. Мой номер у тебя есть.

Ася снова смотрит на меня и быстро выходит из квартиры, гордо подняв при этом голову.

Я знаю, чего хочу. Тебя.

Тарантино сидит в своём кабинете. Его брови удивлённо ползут вверх, когда он видит, в каком виде я предстаю перед ним. Кивком головы указывает на стул напротив его стола, а сам откидывается в кресле. Я уверенно сажусь, не выказывая ни доли страха. Босс молча, разглядывает меня. С виду он порядочный и мягкий человек, с простыми неприметными чертами лица. Встретив на улице такого, вы ни за что не подумаете, насколько он жесток и безжалостен на самом деле. Хотя именно за такой внешностью, как правило, и скрываются самые настоящие маньяки.

— Я хочу завязать, — озвучиваю я свои мысли. Не собираюсь ходить вокруг да около. — Я устал. Мне надоело.

— Хм. Устал от денег?

— Не в них смысл…

— А в чём? Ну-ка расскажи мне. — Босс подаётся вперёд, складывая ладони в замок и кладёт их на стол. Буравит меня блёклыми глазами.

— Я не на исповедь пришёл. Я пришёл сказать, что ухожу.

— Вчера мы просрали кучу денег. Ты просрал. И ты должен отработать долг.