— Вот ее род действительно древнее королевского, — осторожно сказал эльф и посмотрел на Викарея, может даже его узнал, увидел в какой-то книге. — Причем, основатель этого рода явился откуда-то и обладал весьма странными способностями. Он мог быть сразу в сотне мест, мог проходить через любую защиту, даже не замечая ее… Собственно, если верить одной записи, именно этот основатель начал вырашивать наш Лес. А потом один из его потомков подарил Лес королю, в обмен на земли и титул.

— Подожди, как подарил? — удивилась Риви.

— Понятия не имею, — признался Эйтжен. — Там так было написано.

— Подарил ритуал и сохраненные семена, — сказал Викарей, который, похоже, знал о роде королевы больше любопытных молодых эльфов. — И все было не так. Он пытался свой Лес растить, но у него не получилось, у него на тот момент магия была слишком чужда для нашего мира и деревья с его магией попросту не приживались. И за все время, что этот род жил в нашем мире, для их магии ничего не изменилось. Наверное, к тому моменту еще недостаточно времени прошло. А семена уже почти испортились и других взять было негде. Вот он и отдал их королевскому роду, объяснив что это такое и для чего нужно. Заодно отдал в жены свою дочь. Потому что наша магия семенам была тоже чужда. Прорастить их мог только кто-то из рода королевы, а заставить расти и развиваться кто угодно, только не они. А кто вырастил ребенка, тот ему и родитель. Хотя и связи с тем, кто фактически родил, Лес тоже не потерял. Поэтому этот род считался таким опасным, а вовсе не из-за умения быть одновременно в сотне мест. Тем более, сотня мест, сильное преувеличение. Да и чем больше копий бродит по миру, тем меньше они живут. Жизнь попросту разделяется между ними.

— И как они опять объединяются? — спросил Ваня, почему-то нахмурившись.

— Лишних убивают и их жизнь возвращается к тому, кто первый и настоящий. Тут главное, чтобы никто поймать не смог. А так они и повеситься запросто могут, чтобы вернуться в основное тело.

— Поймать? — спросил все тот же Ваня.

— Подожди, — поднял руку Яфин. — Викарей, вот мы сошлись на том, что Лес по своей сути — дух места. Просто очень большой, древний и странноватый, если честно. Дальше, предки королевы, делившиеся на части, воссоединялись, когда ненастоящих убивали, правильно? Тогда получается, что они по своей сути тоже духи, просто притворяющиеся людьми, как и ты. Хм… получается, их может поймать любой толковый шаман. Правильно?

Ваня почему-то тихо ругнулся. А Викарей подумал и пожал плечами.

— А еще получается, что один бывший советник сидит сейчас здесь рядом с нами, потому что среди его предков была королева, которая умела быть во множестве мест разом, — добавила Риви, которую вдруг взяло и осенило. — И повторить его ритуал кто попало не сможет. Результат будет какой угодно, но только не такой, как у него.

— Получается, — задумчиво подтвердил Викарей. — А еще получается, что мы прохлопали одну очевидную вещь. Может оказаться, что королевский род не умеет разделяться на части только потому, что никто его этому не научил.

— И не надо учить, — попросил за всех эльфов Эйтжен. — Тут и так не знаешь куда от этого рода деться. А если король, который точно-точно поехал на охоту к Синему озеру, может одновременно остаться во дворце, а то и наведаться к кому-то в гости, это будет уже слишком.

— Пхы, — ответил на эту просьбу Викарей.

— Нет, не сходится, — сказал Яфин. — Шаманы и маги в одном человеке не уживаются. Ладно, какие-то предки смогли повлиять так, что кое-кто вместо того, чтобы умереть спокойно, стал летать чайкой и надоедать потомкам. Но в целом, либо то, либо другое. И, уверен, род королевы свои способности бережет, холит и лелеет, может даже какие-то ритуалы над младенцами проводит, а то и во время зачатия, как это принято у шаманов. А вот в роду короля шаманы могут появиться на свет крайне редко. Классический дар более сильный, он вытесняет то, что делает шамана шаманом.

— Ну и хорошо, — явно обрадовался Эйтжен и выпил вкусного пчеловского напитка.

И с ним даже согласились все, кроме задумчивого Вани.

Ваня же зачем-то оглянулся, помассировал подбородок и пробормотал себе под нос:

— Нет, сначала надо их расспросить толково. А то подслушивать они не очень умеют и может в виду имелось вовсе не это.

— Что? — заинтересовался Викарей, обладавший феноменальным слухом.

Ежиный папаша вздохнул и признался:

— Ежи услышали кое-что странное. Один эльф, я понятия не имею кто это, но могу на него указать, сказал нашему красноперчаточнику, что королевы две.

— О, — сказала быстро соображающая Риви.

— Аталаро этому сообщению не обрадовался, — добавил Ваня. — Оно его обеспокоило, поэтому они и решили мне рассказать.

— И куда же эта девчонка полезла? — спросил непонятно у кого Викарей.

— Я бы отправилась к белолицым, чтобы узнать, что там на самом деле происходит и как скоро прорвутся их враги, — призналась Риви.

— А белолицые по своей сути шаманы и должны уметь ловить духов, — добавил задумчивый Яфин.

После чего Викарей ругнулся, превратился в чайку и улетел. Видимо учить жизни потомков и требовать от них вразумительных ответов.

— Ну, хоть королю будет на кого покричать, — сказал Яфин. — А то у него был такой вид, словно оно ему просто жизненно необходимо, но воспитание и положение не позволяет.

И никто даже не стал выяснять, на кого, жену или бывшего советника, покричит в свое удовольствие эльфийский владыка.

Кто бы что ни думал, затворница королева вовсе не была глупа. И уж тем более, она никогда не была домашней девочкой. И будущего мужа она себе выбрала сама, еще в то время, когда он был помолвлен с одной недостойной девицей, умудрившейся ввязаться в заговор и потерять любые шансы на замужество. Ну, кому вообще понадобится в жены странная особа, которая предала, даже не успев стать женой? А потом еще и совершенно глупо попалась?

В общем, та невеста была классической дурой. И помолвка состоялась только из-за того, что когда-то ее отец очень уж удачно поймал совсем юного принца на слове. Тогда той невесты еще на свете не было, а отец для нее уже ловил самого завидного жениха. А эта дуреха взяла и все разрушила.

Нэра из рода Дхаштей рассчитывать на то, что отец станет ей помогать ловить жениха не могла. В ее роду это вообще было не принято. Девушки свое будущее должны были обеспечить сами. Причем, с пользой для рода. А владыка Леса с этой пользой никак не сочетался. Да любой сильный маг не сочетался, потому что чем сильнее маг, тем сложнее перебить его наследие и сохранить в детях родовые таланты.

Но Нэре был нужен именно этот мужчина, пускай он о ней даже не подозревал.

Так уж получилось, что она его видела, а он ее нет. Он тогда зачем-то приехал к отцу, а она из любопытства решила посмотреть на гостя. Издали, через приближающее стекло, штуку не магическую, поэтому незаметную при использовании. Ну, и насмотрелась. Как-то она не ожидала, что принц окажется таким вот. С открытым лицом, светлыми волосами, связанными в хвост. С этим запоминающимся разворотом плеч, хоть скульптуру великого героя ваяй. А главное, с улыбкой, такой, перекошенной, из-за того, что левая сторона рта у него улыбалась сильнее, чем правая. Как потом оказалось, правую сдерживал едва заметный шрам и именно благодаря ему улыбка у короля получалась столь обаятельной. Или столь пугающей, смотря какого эффекта он хотел добиться.

Да, именно в улыбку Нэра и влюбилась.

Она понимала, насколько это глупо. Пыталась поступить умно и во благо роду. Но владыка Леса не пожелал исчезать из ее мыслей. Он вообще был упертым и никогда не отдавал свое. И в какой-то момент она решила, что хватит, что раз невозможно выбросить этого мужчину из головы и сердца, следует поймать его и поселиться в голове и сердце уже у него. Просто ради справедливости. А этот несносный мужчина взял и предложил стать его женой. И даже поехать поговорить об этом с отцом не побоялся. В одиночестве. Впрочем, дорогу он знал.