— Правильно, — равнодушно сказал он, — в такой одежде там будет хорошо. Поезжай сегодня вечером, перед ужином. Это самый удобный вариант. В Вараре найдешь отделение Ордена, назовешься. Там тебе скажут, где лучше разместиться, ну, и в случае чего, если помощь понадобится — пойдешь к ним.

Шарби было плюхнулся на кровать, но потом вспомнил одну вещь и поспешил к Калши.

— Ты говорил, что можешь магией спрятать клейма. Сделай, пожалуйста!

Калши оторвался от какой-то рваной рукописи и пожал плечами.

— Да, пожалуйста. Только какой смысл? Быть освобожденным рабом ничем не хуже, чем свободнорожденным. Может, даже более почетно, потому что рабов освобождают за какие-нибудь важные поступки, а свободный может ничего за все свою жизнь не совершить.

Шарби хмыкнул.

— Может быть. Только я буду привлекать к себе излишнее внимание. Вопросы ко мне обязательно будут… Люди бывают, знаешь ли, чрезмерно любопытны.

— Как скажешь… — Калши положил ладонь Шарби на бедро, легко провел ей по ноге. — Пожалуйста!

Шарби с удовольствием и легким удивлением посмотрел на совершенно чистую ногу. Он дотронулся до того места, где были выжжены клейма, и его пальцы ощутили привычные шрамы.

— Я их чувствую… — разочарованно произнес он.

— Я же не навсегда, — откликнулся Калши, — такое под силу только немногим лекарям, которые срежут клейма, а потом залечат так, что не останется и следа.

Шарби поблагодарил его и пошел к себе: ждать корабля. Днем начался сильный дождь. Пришлось идти в непромокаемой накидке. Их пропитывали липким соком каких-то южных деревьев, а потом нагревали. Получившаяся ткань не пропускала воды, но, все равно, Шарби старался идти побыстрее. В такую погоду на палубе делать было нечего, а стекла круглых окон в каюте были залиты дождевой водой. Книг Шарби с собой брать не стал: лишняя тяжесть. Но у капитана нашелся рыцарский роман, из тех, которые можно читать начиная с любого места и заканчивая где угодно. Шарби еще никогда не был на юге, за Серединным хребтом. Вся его короткая жизнь прошла в поместьях и на фермах между Брайнаром, Каргером и Транором. Но посмотреть на горы, мимо которых плыл корабль, ему не удалось: выходить наружу под дождь не хотелось. Впервые Шарби ехал куда-то в качестве слуги волшебника, со значком на груди. Разница была заметна: окружающие старились услужить ему, и он наслаждался комфортом. На корабле обнаружился подросток, племянник портного, сопровождавший груз готовой одежды в Варар. Шарби было напустил на себя важный вид, но мальчик смотрел на него с таким восхищением, что это быстро стало ненужным. Почти сразу Шарби выяснил, что думает простой люд о башнях. Волшебников уважали за знания, побаивались за них же, и гордились хоть какой-то причастностью к их знаниям.

Шарби не надо было прикидываться кем-то особо значимым: достаточно было только несколько раз вместо ответа сказать «это тайна магов» или «я не могу об этом рассказывать», как племянник портного начал смотреть на него как на небожителя. Время летело незаметно, в легкой болтовне. Хотя Шарби немного знал о Вараре из книг, рассказ человека, уже бывшего в нем пару раз, заинтересовал его. Кроме того, Шарби воспользовался случаем и взял у своего собеседника несколько уроков письменного счета. Ни Мастер-Лорд, ни Калши никогда не говорили об этом, а такое умение выглядело интересным. Поэтому, когда ближе к ночи следующего дня под ослабевшим дождем они добрались до Левнора, небольшого городка на слиянии двух рек, откуда караваны шли к Варару, он выбрал тот же постоялый двор и тот же караван, что и юный торговец, хотя варианты были и лучше. А подросток был очень горд тем, что слуга волшебника, знающий так много всего, умеющий читать с такой скоростью, мог чему-то у него научиться! Таким образом, когда караван прибыл в Варар, Шарби уже мог не только производить довольно сложные расчеты на умножение и деление, но и освоил дроби. В караванном порту они расстались: Шарби помахал ему рукой, подхватил свой мешок, в очередной раз проклял тяжесть золота и пошел в башню магов, до которой было недалеко.

Если во время езды дул ветерок, была тень, да и дни стояли пасмурные, то теперь, в середине дня, под ослепительным солнцем, зной обрушился на него со всей силой. Ветер застрял в узких улочках, тени от домов не помогали. Вдобавок, было еще и очень душно от озера, на берегу которого стоял город и недавнего дождя. Хотя еще на корабле Шарби переоделся в шорты и рубашку с короткими рукавами, он весь облился потом, пока шел к башне. Подойдя к двери он мысленно обругал себя за глупость: он, несмотря на предупреждение, надел-таки на себя нижнее белье, отчего было неудобно и очень жарко.

Башня встретила его прохладным полумраком.

— Меня зовут Шарбоин, я слуга Мастер-Лорда Брайнара, — представился он охраннику.

Волшебник кивнул Шарби.

— Нас предупредили о вас, Шарбоин. Сейчас идите в первую улицу налево от башни, через три дома будет постоялый двор «Белая Башня». Его держит волшебник, отошедший от дел, после того, как унаследовал этот постоялый двор. Покажите свой значок, и он устроит вас лучшим образом. Если будет нужна помощь или деньги — обращайтесь к нам.

— Спасибо, — Шарби улыбнулся волшебнику и пошел из ласковой прохлады под палящее солнце.

«Белая Башня» и выглядела как настоящая башня, правда, невысокая и широкая. Шарби во все глаза смотрел на еще не старого человека в богато украшенном кабинете: надо же, променять башню на трактир! Но владелец постоялого двора несчастным вовсе не выглядел. Он прямо-таки лучился радушием и сам повел мальчика устраиваться. Полтора аура в день вместе с завтраком приятно порадовали Шарби: комната выглядела гораздо дороже; с таким удобством на постоялом дворе он еще не сталкивался. Он догадывался, что такая цена была только потому, что он все-таки как-то принадлежал к Ордену. Шарби было чуть неудобно отнимать время у хозяина, но тот сам, не дожидаясь вопросов, рассказал, куда лучше пойти и какие развлечения можно найти в городе человеку одиннадцати лет отроду.

В небольшой комнате с чуть приоткрытыми ставнями на окнах Шарби первым делом разделся, снял трусы и майку, подумав, снял и носки, надев рубашку, шорты и сандалии прямо на голое тело. В мешке у него не было ничего, кроме денег, смены нижнего белья и накидки от дождя. Одежду он убрал в комод, а деньги в мешке понес вниз, где были сделаны железные шкафчики для хранения ценностей. В карманах у него было двадцать ауров — даже больше, чем нужно для развлечений. Теперь он был готов забыть все дела.

Первым делом Шарби пошел обедать. Здешняя кухня представляла собой помесь обычной с южной. Здесь можно было поесть южных фруктов и не в засахаренном, а натуральном виде, пусть и чуть перезревших. Шарби не стал обращать внимания на мясо каких-то южных животных, а набрал целое блюдо диковинных на вид фруктов и свежих, только с дерева, персиков. Под навесом у бокового выхода «Башни», где были расставлены столики, было не так уж и жарко, но так же душно, как и во всем городе. Хозяин порекомендовал ему поспать после обеда, пока солнце не начнет клониться к закату, и только потом идти на пляж, чтобы не обгореть с непривычки. Так Шарби и поступил; его разбудили стуком в дверь комнаты.

Жар немного спал, появился чуть заметный ветерок. Сначала Шарби пошел в лавку, купить трусы для купания, какие было принято носить здесь. Затем он направился на пляж, решив сегодня не искать того, кто бы мог научить его плавать, а просто полежать и погреться на солнце. В небольшом домике при пляже можно было переодеться и оставить там свои вещи в ящике шкафа. В купальных трусах был небольшой тщательно застегивающийся карман, специально для бронзового ключика от ящика. Босиком, в одних трусах, Шарби вышел через другой выход — и оказался на горячем песке. От неожиданности он ойкнул и подпрыгнул, но, спохватившись, пошел к воде, осторожно ступая. Через полминуты он лег на песок у самой воды. Озеро было теплым сверху и холодным внизу: в него несли воды холодные и бурные реки с гор, а солнце нагревало сверху. Если бы не речка, вытекающая из него, то оно бы непременно засолилось. Речка впадала в Реку, но из-за многочисленных порогов плавать по ней было невозможно. А Варар находился на южном берегу озера, раскинувшись в длину узкой полосой.