— Не рекомендую, — равнодушно бросил юноша через плечо, уже выйдя из ванной комнаты. — Он лет десять грязь копил… Лучше пусть поотмокает четверть-треть часа. Тряпки его сейчас же выкинь. Нет, лучше я их уничтожу.

Он повелительно протянул руку. Мальчик быстро выпутался из одежды; его рука случайно задела свежий ожог, и он вновь удивился тому, что не чувствовал боли. Он скомкал грязные, рваные штаны и рубаху и протянул ее волшебнику. Тот взял ком, повернулся и молча ушел.

— Залезай в ванну, чего стоишь? Утонуть боишься? — распорядилась Балора. — Мыться с тобой я не буду, уж больно ты грязен… Может, в следующий раз… Отмокай!

Мальчик послушно перелез через низкий борт и окунулся в горячую воду чуть ли не с головой: ванна была сильно углублена в пол. Балора вышла, закрыв за собой дверь и предоставив его самому себе. Сидя по шею в воде, он вовсю крутил головой: как бы, в самом деле, не заснуть и не захлебнуться! Непривычное, но необычайно приятное чувство клонило его в сон. Дважды ему случалось заглянуть во внутренние покои загородного поместья, но такой великолепной роскоши он там не встретил. Ванная комната размером лишь двукратно превосходила огромную ванну. Пол и стены выглядели единым целым, только теплый на ощупь узорный камень, никаких стыков или швов. Узоры, нанесенные на камень складывались, если долго присматриваться, в цветки и фигуры животных. Не было видно ни свечей, ни фонарей. Нежным, не очень ярким светом светился весь потолок. Делать было нечего, только смотреть на узоры. Ему все же удалось не заснуть до прихода Балоры.

— Так, голова сухая! Ныряй и держись сколько можешь! — приказала она, едва переступив порог.

Мальчик послушно погрузился в воду. Ему пришлось сделать так несколько раз, пока Балора не осталась довольной. Она вытащила откуда-то прямо из стены деревянную решетку и велела ему встать на нее. Она долго оттирала его жесткой мочалкой, потом велела вновь окунуться. Так повторилось еще два раза; всякий раз Балора брала новое мыло с другим запахом. После этого она тщательно намылила его уже голыми руками, очень долго намыливая ему между ногами. Потом она оставила его на решетке, повернула какие-то ручки, вода из ванны стала уходить, а из небольшой трубки на стене пошла горячая вода. Балора несколько раз окатила его из ковша, а затем начала намыливать ему голову. Еще минут десять — и она вытерла его пушистым полотенцем и накинула ему на плечи другое.

— Пойдем!

Мальчик послушно пошел за ней. Большое полотенце, в которое он закутался, тащилось по полу. Пройдя длинный коридор с дверьми по обе стороны, они вошли в полутемную комнату, освещенную только лампой на столе. Волшебник просто кивнул головой и женщина молча вышла. Его взгляд продолжал пугать мальчика.

— Вот теперь ты похож на человека, — без каких-либо чувств в голосе произнес волшебник. — Да, тебе нужно привыкать…

С этими непонятными словами он положил правую ладонь себе на лоб и, с видимым усилием провел рукой вниз по лицу. Рука убрала и изменила черты его лица: теперь вместо юноши перед мальчиком стоял немолодой мужчина. Его глаза, спокойные, холодные, мудрые, остановились на мальчике. Теперь мальчик понял, что пугало его раньше: взгляд не соответствовал кажущемуся возрасту. Сейчас маг уже не выглядел ужасным.

— Когда мы входим в полную силу, мы начинаем казаться молодыми на людях. Видя нас нестареющими, простые люди больше уважают и боятся нас. Но ты, скорее всего, будешь мне служить, поэтому тебе можно знать это все.

— Хозяин… — заикаясь начал мальчик.

— Зови меня Мастер-Лорд, — перебил его волшебник. — И обращайся ко мне, как к равному. Нам предстоит много разговаривать, а я не люблю тратить время на пустые церемонии.

Мастер-Лорд! Мальчик знал, что означает этот титул. Перед ним стоял главный волшебник города и округи.

— Мастер-Лорд, ты сказал, что я буду твоим слугой…

— Ты можешь отказаться, — опять перебил его волшебник.

— Как я могу отказаться? Ты же меня купил!

— И освободил.

— Но почему?

— Мне не нравится иметь дело с рабами, работающими под страхом наказания. Мне нравятся свободные люди, которые работают с удовольствием за хорошую плату. На них чаще можно положиться. Ты свободен и можешь уйти, когда захочешь… Но, я думаю, тебе некуда идти. Да?

— Да, Мастер-Лорд.

— Вот и хорошо. А теперь…

Договорить ему не дала вошедшая Менса.

— Вот эта дрянь, — она кинула сверток на стол прямо перед волшебником. — Ботинки стоят у входа. Пожалел ты денег на нормальную одежду, что ли?

— Одежда, которую ты называешь нормальной, понадобится ему позднее. Я знаю что делаю. Одевайся, — он потянул полотенце с мальчика.

Его пальцы на какой-то миг скользнули по ожогу. Мальчик послушно развернул сверток и ахнул: там были не только штаны и рубашка, нет, он с восторгом увидел носки, трусы, майку — то, что раньше он видел не просто на свободных, но на тех, кто казался ему знатнейшими и богатейшими. С каким-то благоговением он натянул нижнее белье, надел рубаху и штаны — все совершенно новое! — и закончил носками.

— Вот и хорошо, — подытожил Мастер-Лорд. — А как тебя звать?

— Никак.

С волшебника слетело его спокойствие и невозмутимость, Менса тихонько ахнула.

— Как это — «никак»? — растерянно спросил волшебник. — Ведь тебя как-то называли родители?

— Я не знаю своих родителей. Я всегда был рабом.

— А как же к тебе обращались?

— Мне кричали: «Эй, ты» или называли просто мальчишкой. Одна хозяйка звала меня «Лайка», я хотел всегда так называться, просто потому, что у меня не было никакого имени, но другие рабы сказали, что это не имя, а собачья кличка.

Мастер-Лорд вздохнул.

— Тогда я назову тебя Шарбоин, сокращенно — Шарби. Согласен?

— Это хорошее имя, — осторожно ответил мальчик, — но мне все равно…

— Когда ты родился, ты, конечно же, не знаешь, хотя тебе на вид, с учетом постоянного недоедания и тяжелой жизни, лет десять.

— Может быть. Я не знаю.

— А чем ты занимался? — спросила его Менса.

— Работал.

— Например?

— Последний хозяин варил джемы. Я целыми днями сидел в подвале и резал яблоки или выдавливал косточки из вишен. Это была хорошая работа: я всегда был сыт.

— А та, которая обзывала тебя собачьей кличкой?

— Она не только меня так называла — всех. Она купила десять детей; мы несколько дней сажали маленькие луковички на большом поле. Когда мы все закончили, она опять продала нас.

— А в домах прислуживал?

— Нет, никогда.

— Сейчас мы поговорим, а потом Менса покажет тебе мой дом. Поживешь немного, привыкнешь, отдохнешь… Или тебе с Балорой интереснее будет? Правда, я думаю, что она доведет тебя только до своей постели.

— Он же совсем маленький! — запротестовала Менса. — Она, по-твоему, что, уже не только мимо мужчины пройти не может, но и мимо ребенка?

— Похоже, да.

— Чем она с тобой занималась, Шарби?

— Намыливала, а потом смывала.

— Руками?

— Сначала мочалкой, а потом руками.

— Хотя для этого есть хорошая губка, — спокойно сказал волшебник. — В общем, Менса, подожди немного, пока мы не поговорим… Да, Шарби, ходить по дому будешь в ботинках: твои ноги их не знали, будет больно и неприятно. Привыкай. И ожог еще должен зажить. Я сейчас наложил заживляющее заклинание, но не все так быстро, как нам бы хотелось…

— Мне не больно… Это такая магия?

— Да, и очень простая. Иначе бы сейчас ты не мог нормально разговаривать, а только бы плакал.

— Я стараюсь не плакать: за слезы нас наказывали дополнительно.

— Бедняжка, — вздохнула Менса и вышла закрыв за собой дверь.

— Пару раз, правда, попадались надсмотрщики, которым, наоборот слезы нравились. Я научился плакать, когда нужно.

— Это хорошее умение. Оно может пригодиться тебе.

— Ты хочешь сделать меня своим учеником и помощником?

— Нет. Чтобы стать волшебником, нужна волшебная сила. Она дается от рождения; этому нельзя научиться. У тебя волшебной силы нет. И, хотя ты сможешь пользоваться многими заклинаниями, даже теми, которые знает не каждый маг, волшебником ты не будешь. Тебе мои слова кажутся противоречивыми? Заклинание лишь набор символов, которое достаточно воспроизвести мысленно, и только волшебная сила выполняет его. Есть возможность исполнить слабое заклинание любому человеку… В свое время ты узнаешь этот секрет. Да, мне не нужны ни помощники, ни ученики. Слуги мне тоже не нужны: Менса, Балора и Свева полностью удовлетворяют все мои потребности и даже более того…