Раненная рука дрожала, когда охотник выстрелил, и стрела пролетела мимо.

Плечо прошило резкой болью. Арлен схватился другой рукой, рукав был влажный и теплый. Он посмотрел на ладонь, она была в крови. Арлен посмотрел на охотника, тот снова заряжал арбалет.

«Он меня убьет», — мелькнула мысль в голове. И Арлен побежал прочь.

Туман сгущался, забираясь в низину. Арлен быстро выбрался из оврага и понесся, не разбирая дороги. Он слышал позади тяжелое ритмичное дыхание, вдалеке снова кричал человек, а меж деревьев разносился низкий, утробный волчий лай. Бешено бьющееся сердце постепенно заглушало все эти звуки, оставляя Арлена глухим и слепым. Если Вильгельм его догонит, если выстрелит, если попадет…

Деревья возникали из-за плотной дымки внезапно, заставляли лихорадочно метаться из стороны в сторону. Несколько раз Арлен чуть не врезался, с десяток раз споткнулся, но чудом оставался на ногах. Он споткнулся снова, но на этот раз не смог устоять, кубарем покатившись по влажной траве. Он вскинул голову и огляделся. Никого.

Арлен замер. Постепенно сердце успокаивалось, а слух возвращался. Крики и лай стихли, чужих шагов не было. Вильгельм уже не гнался за ним.

Не сразу Арлен понял, что все-таки слышит посторонний звук. Он прислушался. Скулеж. Слабый, прерывистый, совсем рядом. Арлен пополз на звук и скоро обнаружил, обо что споткнулся. Точнее, об кого. Раненный волк лежал в траве и медленно истекал кровью. Из-под передней лапы торчало оперенье стрелы. Арлен подполз ближе и присмотрелся, попытался прощупать. Волк слабо рыкнул, но никакого сопротивления не оказал. Бедолага. Скорее всего, зверь умрет, но кровь текла слишком медленно, а значит, смерть будет долгая. Милосерднее свернуть ему шею, и тем самым облегчить страдания.

Арлен примерился, обхватил руками голову и приготовился дергать.

Подстреленное плечо опять прострелило резкой болью. Арлен коротко вскрикнул и мгновением позже оказался прижат к земле. Рядом с лицом рычал волк, уже другой, темнее и явно здоровее. Он клацнул зубами рядом с шеей, но вгрызаться не стал.

— Я хотел помочь, — прошептал Арлен, надеясь объяснить неразумному зверю свои действия.

— Убийство это не помощь, — прожурчал мягкий нежный голос.

Арлен застыл, не решаясь что-то отвечать. Голос точно был женский, а в этом лесу нет других женщин, окромя ведьмы.

Рядом прозвучали легкие шелестящие шаги. За волчьей головой Арлен рассмотрел лишь каштан волос и зелень одеяний. Будто дерево ожило, обрело человечий облик и пошло гулять по своим делам.

— Зверь обречен на долгую смерть, хотел избавить его от страданий, — сказал он чуть громче.

— Эта волчица не обречена, пока в ней теплится жизнь, — возразила ведьма.

Ответить было нечего. Да и что ответить ведьме? Вдруг она умеет исцелять любые раны? Тогда волчица действительно может выжить.

— Несколько жизней… — тихо добавила ведьма, будто уже и не разговаривала с Арленом.

— Она беременна? — уточнил он.

— Да, она родит крепких здоровых волчат. Ближе к следующей полной луне.

Значит, он чуть не убил волчицу и ее не рожденных детенышей, посчитав ее смерть неизбежной. И даже не подумал про ведьму. А ведь она всегда заботилась о лесных зверях, потому и они всегда ее слушались. Надо было сразу подумать о ведьме! Дурак!

— Спасибо, что остановила меня, — произнес Арлен.

— Пожалуйста, — непринужденно ответила ведьма. И в голосе ее послышалась улыбка.

Арлен не видел, что она делала, но слышал, как она что-то шептала на непонятном языке. Волчица жалобно скулила, будто молила о чем-то. Волк все еще скалился и прижимал Арлена к земле собственным весом. Вся ситуация казалась какой-то ненастоящей, и густой туман вокруг лишь подкреплял это ощущение.

Время текло странно и непонятно. Арлен не мог сказать, сколько прошло с тех пор, как он убежал от Вильгельма. Он не понимал, сколько пролежал под тушей волка, пока ведьма лечила волчицу. Время будто застыло, не желая продолжать неумолимый бег.

Ведьма встала и издала непонятный звук. Волк последний раз рыкнул и отошел в сторону, и его место заняла ведьма. Теперь Арлен мог разглядеть ее лицо. Совершенно обычное, мало чем отличающееся от большинства молодых девушек и женщин, но при этом по-своему красивое. А глаза… Яркие зеленые радужки и глубокие черные зрачки, в которых можно было разглядеть бездну. Она бесстрастно смотрела в самую душу, словно исследуя каждый уголок.

Тепло прокатилось по раненой руке и постепенно расползлось по всему телу. Арлен выдохнул, — он только сейчас понял, что все это время терпел боль, которая растворилась без следа. Ведьма поднесла окровавленную руку ко лбу и прикоснулась большим пальцем.

— Зря ты под стрелы подставляешься, дурак, — сказала она, все так же смотря в глаза.

— Ты наблюдала? — спросил Арлен. Ведьма кивнула.

— Я слежу за всеми, кто ходит по моему лесу. Но помочь всем и сразу я не могу. Пришлось выбирать.

Арлен напрягся и нахмурился. Пришлось выбирать? О чем она?

— Не понимаю… — начал Арлен, но ведьма не позволила ему закончить.

— Ты не должен понимать. Мне нужен помощник, и раз я вылечила твое плечо, отплати мне. Волчица заснула, ее нужно отнести в безопасное место.

Ведьма встала и отошла в сторону. Арлен встал следом, ощупал плечо и не обнаружил раны. Будто и не было ее вовсе, лишь порванная рубаха да кровавое пятно напоминали о стреле охотника.

— Быстрее, — поторопила ведьма.

Арлен подошел к волчице и не без труда поднял ее на плечи. Ведьма шла впереди, указывая путь. Вдруг она остановилась и посмотрела куда-то в сторону. Что она могла разглядеть сквозь густой туман? Но она продолжала внимательно смотреть в одну точку.

— Зараза, — тихо выругалась она. Ее брови грозно сошлись на переносице, челюсть напряглась, аккуратные руки сжались в кулаки. Она вся подобралась, будто собираясь немедленно бежать, но резко обернулась к Арлену и посмотрела на волчицу. Выдохнула и спокойно добавила. — Пойдем.

Они шли молча. Волк шел рядом, неотрывно наблюдая за Арленом. Вряд ли зверь доверял кому-то из людей, помимо ведьмы.

— Сюда, — указала ведьма на старое дерево. В его корнях была большая нора, в которой с легкостью могла поместиться волчица. Арлен аккуратно снял ее с плеч и уложил в нору. Ведьма коснулась коры, и дерево ожило, закрывая волчицу корнями и ветвями от посторонних глаз.

— Я выполнил твою просьбу, ведьма. Теперь отпусти меня обратно в деревню.

— Не отпущу, — сказала ведьма, подошла вплотную, приподнялась на цыпочках и укусила в шею.

В тот же миг в голове поселился морок, мешая смотреть, думать, стоять. Арлен шагнул назад, упал на колени и посмотрел на ведьму.

— Ты не покинешь мой лес, Фелан.

Арлен очнулся на рассвете. Ему снились странные сны. Там точно была мама, а еще были большие зеленые глаза. Точно не мамины, у нее были теплые карие радужки с чуть заметными желтоватыми бликами, когда она смотрела на солнце. Зеленые глаза принадлежали кому-то другому.

Глаза ведьмы были темнее. И видеть их вновь не хотелось.

Воспоминания о прошедшем дне были такими же нечеткими, как и сны. Арлен помнил, как ведьма укусила его, но дальше — лишь обрывки. Он помнил туман и лес, помнил волчьи морды, помнил руку на щеке. И почему-то помнил свое самое первое имя.

Арлен сел на своем лежбище и огляделся. Он лежал на скамье в небольшом домишке, в окно заглядывали первые солнечные лучи, пробившиеся сквозь стволы и кроны. У порога лежал тот самый волк, что защищал беременную волчицу. По убранству домик мало чем отличался от любого деревенского. Но пыль и совершенно пустой стол говорили, что здесь вряд ли кто-то живет.

Встать не получилось. При первой же попытке закружилась голова и потемнело в глазах. Поэтому Арлен сразу сел обратно на скамью. Собственное тело ощущалось слишком легким и слишком чужим.

Болела шея. Арлен прикоснулся к месту укуса, кожа там бугрилась следами зубов. Это с какой же силой кусается ведьма? И зачем ей это? Зачем ей Арлен?