В первой половине 1690 г. заговорщики начали готовиться к реализации своего плана. Шотландские магнаты начали тайно вооружать своих вассалов[1295]. В марте по подозрению в подготовке реставрации Якова II был арестован якобит лорд Олифант и несколько его сообщников[1296].
В то же время следует отметить, что по мере подготовки государственного переворота на первый план начали выступать внутренние противоречия между заговорщиками. В частности, обнаружилось, что расхождения в политических взглядах между якобитами и радикальными пресвитерианами были столь велики, что Дж. Монтгомери длительное время был вынужден скрывать от большинства своих соратников факт объединения с партией Якова II[1297]. Важную роль сыграли также этнические и личные противоречия. В частности, из-под контроля Джеймса Монтгомери и его шотландских союзников вышли английские якобиты. Фактически в Лондоне возник самостоятельный заговор.
В английской столице якобитами был создан заговорщический комитет, в который вошли граф Кларендон, родной брат виконта Престона полковник Джеймс Грэм, графиня Дорчестер, квакеры У. Пенн и Ф. Греймс[1298]. В своих показаниях М. Кроун сообщал, что на собраниях лондонских якобитов присутствовали агенты Якова II из Дублина и Сен-Жермена[1299].
Членами лондонского комитета был разработан собственный план переворота с целью реставрации низложенного Стюарта, в котором центральное место отводилось Англии. Предполагалось, что как только Вильгельм III транспортирует свои войска в Ирландию, Яков II должен будет немедленно высадиться со своей ирландской армией в Шотландии или на западном побережье Англии[1300]. После успешного завершения этой операции французский военный флот, на который якобитским комитетом возлагалась задача переброски войск низложенного Стюарта из Ирландии, должен был встать в Ирландском море и отрезать таким образом Вильгельма Оранского с его армией от Британии. Согласно планам заговорщиков, после высадки Якову II надлежало как можно скорее прибыть в Лондон и немедленно объявить всеобщую амнистию, дабы успокоить население, после чего созвать парламент и «облечь себя королевскими полномочиями, дабы ни один гарнизон в Англии не мог более сопротивляться его власти»[1301].
Обсуждение этого плана вызвало серьезные разногласия среди лондонских якобитов. Супруга одного из главных заговорщиков миссис Оглторп выступила против предложения ирландского десанта в Англии, предлагаемого большинством участников конспирации. Узнав, что два якобитских агента с соответствующей резолюцией лондонского комитета отправляются ко двору низложенного Стюарта в Дублине, леди Оглторп решила опередить их и отправилась в Ирландию, чтобы добиться личной аудиенции у Якова II. Однако в результате интриг полковника Ф. Греймса и миссис Клиффорд она была задержана английскими властями в Честере и посажена под арест[1302].
Несмотря на внутренние противоречия среди якобитов, реставрационный заговор приобрел угрожающие для правительства масштабы. Источники свидетельствуют, что нити якобитской конспирации пронизывали важные политические институты Англии: парламент, государственную церковь, армию. Согласно данным следственных материалов, граф Кларендон и другие заговорщики вошли в сношение с бывшими соратниками Якова II герцогами Бьюфортом и Ньюкаслом, графами Рочестером и Эйлсбери, епископами англиканской церкви и членами парламента. М. Кроун сообщал на судебном процессе, что к заговору был причастен известный торийский лидер Эдуард Сеймур. Якобиты установили контакты со вдовствующей королевой — матерью Якова II[1303].
Наиболее многочисленные сведения сохранились о заговоре в вооруженных силах. Один из заговорщиков полковник Т. Оглторп сообщал У. Пенну, что «даже в личной гвардии короля Вильгельма есть люди, которые при первой возможности готовы снести ему голову»[1304]. Якобиты надеялись поставить под свой контроль часть британской армии и флота. С этой целью лондонский комитет по указанию королевы Марии Моденской назначил командующим военно-морскими силами, оставшимися верными Якову II, адмирала барона Дартмута, известного своими якобитскими симпатиями, а сухопутными силами — генералов Дж. Фенуика и Э. Сэквилла, а также полковника Т. Оглторпа[1305].
Во Франции Мария Моденская готовила в порту Дюнкерк корабли с грузом оружия и боеприпасов, которые по первому сигналу Дж. Монтгомери должны были отправиться в Шотландию. Кроме того, супруге низложенного Стюарта удалось собрать 6 тыс. ливров для оплаты военной службы повстанческой армии генерал-майора Т. Бахана, которая должна была поддержать заговорщиков в Эдинбурге[1306].
Сам Яков II, узнав о масштабах якобитской конспирации в Британии, потребовал от своих сторонников поставить под свой контроль два крупнейших южных порта Англии — Плимут и Портсмут[1307]. Свергнутый монарх и его ближайшее окружение в Ирландии полагали, что единственным средством избежать разгрома в столкновении с армией Вильгельма III в предстоящей военной кампании в Ирландии является превентивное вторжение в Англию. Однако для осуществления этой операции Якову II были необходимы французские регулярные части (его ирландские войска по-прежнему находились в крайне плачевном состоянии) и поддержка французского военного флота. В своей корреспонденции лидер ирландских якобитов герцог Тирконнел отмечал, что достаточно только французскому флоту войти в Ирландское море, чтобы «Яков получил шанс»[1308]. Таким образом, вопрос оставался в том, согласится ли Людовик XIV оказать своему кузену Якову II помощь в столь рискованной операции.
Зимой-весной 1690 г. якобиты по всем каналам начали оказывать давление на французское правительство. Яков II требовал от своего посла во Франции виконта Довера, чтобы тот добился у Людовика XIV предоставления «оружия, боеприпасов, флота и войск, дабы вторгнуться в Англию и сделать диверсию в Шотландии»[1309]. Герцог Тирконнел писал находившимся во Франции своим знакомцам — дипломатам Полю де Баррийону и графу д'Аво. Супруга Якова II королева Мария Моденская пыталась действовать через французского министра маркиза де Сеньеле, ведавшего французским военно-морским флотом[1310].
Однако в то время главным фаворитом Людовика XIV был государственный секретарь по военным делам маркиз де Лувуа, который ввиду полного контроля британским и нидерландским флотом пролива Ла-Манш считал невозможным оказать помощь Якову II в масштабах необходимых для осуществления вторжения из Ирландии. Кроме того, мнение французского монарха о положении дел на Британских островах усугубили пессимистические отчеты о своих миссиях дипломата графа д'Аво и французских офицеров, вернувшихся из Ирландии. В итоге, к началу 1690 г. Людовик XIV потерял надежду на то, что в Англии может подняться массовое восстание в пользу Якова II, а без твердых гарантий успеха французский король был не намерен оказывать масштабную помощь своему кузену[1311]. Поэтому в ответных посланиях низложенному британскому монарху Бурбон советовал ему оставить мысли о каких-либо предприятиях в Англии и Шотландии и сосредоточиться на обороне Ирландии[1312].
