Заканчивая свой скромный домашний обед, которым, по всей видимости, ему придется обходится весь следующий год, его сотовый зазвонил. Имя абонента вызвало неоднозначные эмоции – то ли трепет, то ли приятное удивление, но он все же ответил на вызов.

– Альберт! Какими судьбами, шакал ты старый?

– Васильич, здорово! Есть время встретиться вечерком?

***

Судя по картам, добираться до Таганского парка оказалось проще простого – троллейбусные маршруты здесь следовали по одной единственной Таганской улице, а сесть на общественный транспорт можно было сразу при выходе из метро Марксистская. Несмотря на жару в этот день, лоб и ладони Волка потели совсем от другого.

От неизвестности. Кто-то позвонил ему вчера вечером, представился неким инсайдером Иннокентием, упомянул их знакомство с Тихоном. Рассказал, что из-за инцидента на гонках в среду в Измайлово Волк попал на мушку, и инсайдер может помочь решить вопрос. Детали при встрече.

Выходя на остановке «Марксистский переулок – Детский театр», сердце Волка застучало сильнее. Исходя из разговора, встреча не должна была быть подставной, учитывая, что она проходила в обед, а на дворе солнечная пятница. Вроде как рабочий день, а отдыхающих собралось, как на праздник. Неудивительно – большая часть гуляющих были мамочки с детьми, у кого отпуск, у кого – декрет.

Напротив огороженной футбольной площадки пролегали небольшие прогулочные аллеи, обустроенные потрепанными скамьями. Большая их часть была оккупирована как семьями, облизывавших со своими детьми фруктовый лед, так и просто ребятней, переводящих дух после езды на самокатах и велосипедах. Среди этой массовки одна скамья была занята одиноким мужчиной в солнцезащитных очках и черной кепке. Справа от него лежал чуть потрепанный черный портфель, а сам мужчина читал в бесплатную ежедневную газету «Metro».

Точнее, делал вид, что читал. К нему и направился Волк. В телефонном разговоре Иннокентий даже подстраховался кодовой фразой.

– У вас не будет прикурить, а то жарко? – задал Волк не совсем логичный вопрос, подсев к нему рядом на скамейку.

Мужчина в очках чуть опустил газету, сканируя взглядом парня. Чуть оглядевшись по сторонам, он ответил:

– Сам не курю, и молодым не советую.

Обмен кодовыми фразами прошел успешно. Волк выложил на скамью выключенный телефон – то было одно из требований Иннокентия.

– Здравствуй, Егор. Один пришел? – спросил мужчина.

– Да.

Иннокентий отложил газету в сторону, достав из кармана черных брюк такой же черный телефон очень знакомой фактуры. Проведя несколько манипуляций, он запустил какое-то видео и подвинулся ближе к Егору.

– Смотри.

Ролик был снят на видеорегистратор, изображение было практически не видно из-за окружавшего солнечного света и ночного времени суток. Приглядевшись в задний фон, Егор начал догадываться, что будет дальше. Через какое-то время послышался рев приближающихся двигателей, и через пару секунд в кадре пролетела сначала коричневая «Тойота», а затем серая «Мазда» с розовым «Ниссаном». Мужчина подгадал момент и поставил видео на паузу.

– Твоя? – чуть тихо спросил он, показывая пальцем на «Мазду».

– Там не понятно…

– Не отнекивайся, знаю, что твоя. Снято позавчера ночью на Сиреневом бульваре.

– Откуда оно….

– Неважно, – продолжал информатор в полголоса. – Тихон должен был сообщить вам, на каком уровне заинтересовались вашими… увлечениями. А также лихачом, который врезался в скорую. Когда он поправится, к нему придет следователь, и тот милостиво расскажет, кто состоит в вашем клубе.

Иннокентий потянулся к черному портфелю, отстегнул его и достал сложенную в файл кипу бумаг.

– И к ним в руки попадет это досье.

Нижняя челюсть Егора чуть провисла, когда он увидел в самом верху бумажного комплекта вложенную копию его действующего паспорта.

– Это еще не все, – продолжил инсайдер. – Тут и дарственная от…Агафьи Петровны (Иннокентий усмехнулся про себя, вспомнив названия некоторых шампуней от выпадения волос), диплом об окончании РГГУ, копия твоих прав и…договор купли-продажи твоей «японки». Целый набор.

– Хотите облегчить следователям работу…?

– Я? Что я, на стукача похож? Только если следаки ко мне сами придут. Вчера ребята со своими машинами распрощались. Ты со своей разобрался?

– В смысле распрощались? Кому-то сбагрили?

– Сбагрили на металл, друг мой. Теперь это просто кубики, обреченные в лучшем случае на переплавку. Осталась только твоя «Мазда».

– Я не собираюсь сплавлять свою….

Инсайдер поднес указательный палец к губам и зашипел, призывая собеседника сбавить тон. Егор перешел на полушепот.

– Свою машину ради чьей-то прихоти. Жить-то мне тогда на что будет?

– Это уже будут не наши трудности. Вчера покровители Тихона из органов заверили ребят, что ты разобрался с машиной. И если ты с ней где-то засветишься…

– Не засвечусь, я ее надежно спрятал.

Иннокентий будто не слушал его.

– … если уж ты говоришь про средства на жизнь, одно скажу точно – в местах не столь отдаленных ты точно будешь обеспечен всем необходимым от государства. И окажешься там, не успев доехать до границы к своим родителям.

– Вы из… органов? – спросил Егор шепотом, наклонившись к нему.

На этот вопрос Иннокентий отреагировал лишь секундным молчанием.

– Скажу так – есть контакты. И тебя позвал точно не для того, чтобы читать мораль. Я предлагаю тебе решение, при котором ты сможешь жить спокойно. И даже будешь ездить на своей «Мазде». Не сразу, конечно, но все же…

– Я все же хочу сначала понять. Раз Вы смогли так раскопать под меня, то наверняка знаете, кто автор этого видео.

В этот раз Иннокентий вновь усмехнулся, но уже не про себя.

– А ты включи логику. Кто недавно вступил в ваш клуб, после чего начались проблемы?

***

Меркулов без каких-либо вопросов дал Степану добро на пятничный отгул, чтобы проводить свою мать в последний путь. Предупредил, что не сможет присутствовать лично, и попросил передать Алексею Ивановичу свои самые глубокие соболезнования. Договорились на том, что Степан выйдет в свой выходной в понедельник.

После окончания представления с казнью машин Кира все-таки согласилась поехать на церемонию прощания с Елизаветой Павловной, матерью Степана. Лейтенант заехал за Кирой в районе 9 часов утра. Несмотря на позднее пробуждение, если его можно так назвать после нескольких часов сна, девушка успела даже помыть голову и заварить себе растворимый кофе. Вопреки своей приверженности к контролю за фигурой, в этот раз она решила использовать вместо подсластителя обычный сахар. Из траурной одежды нашлись старые черные джинсы и мятая футболка со спортивным логотипом.

Степан оценил такой вид лишь молчаливым вздохом. Но сейчас ее поддержка была куда важнее, чем презентабельность компаньона среди других присутствующих, хотя это тоже немаловажный фактор статуса. Он набрал службу такси, и они направились в морг больницы имени Плетнева.

По прибытию в морг отец Степана не проявлял каких-либо эмоций при виде неизвестной спутницы, сухо поприветствовав девушку. По утру он предлагал Степану подвезти его до морга, но сын отказался, и теперь понятно, почему. В ответ Кира высказала лишь соболезнования об утрате матери и жены.

– Я бы вас обоих довез, – сказал Алексей Иванович.

– Не хотел Вас обременять, – ответил Степан. Кира удивилась, когда он обратился к отцу на «Вы».

Церемония отпевания и прощания прошла без бурных обсуждений. Пока подруги и коллеги Елизаветы тихо проливали слезы, Казначеевы лишь молча смотрели в лицо покойной. На лицах отца и сына отчетливо вырисовывалась немая скорбь. Одна из маминых коллег подошла к главе семейства и злобно прошептала.

– Леша, пообещай, что ты найдешь тех лихачей-подонков …

– Уже работаем над этим.

– У нас в городе раскатывают эти банды прямо под носом полиции, а те их не ловят, как так?

Кира почувствовала мандраж в ногах. Это они сейчас про «Ночных всадников»? Она вопросительно повернулась к Степану, но тот встретил ее взгляд без капли эмоций. Все ясно, помалкивай, женщина. Еще в такси он просил не упоминать про ситуацию с ее братом в присутствии отца.