Здесь всё решают драгоценные секунды, поэтому кулак уже врезается в нос суки с желанием навсегда сделать его кривым. И тем временем уже второй кулак отправляю в лицо и бью под правым глазом. К сожалению, продолжить атаку не получается, так как в правое ухо прилетает оглушающий удар. Разумеется, напарники девушки не будут просто стоять в сторонке, и я тут в меньшинстве.

Сразу два человека скидывают меня с девушки, но я не борюсь с ними и даю себя стащить, поднимаясь в это время на ноги, так как если снова окажусь на земле, то буду скорее всего забит до смерти. Сердце в груди стучит как сумасшедшее, а температура тела повышается еще сильнее. Я ощущаю толчки и удары, но будто нахожусь под общей анестезией, оставаясь при этом в сознании. Это помогает мне продолжать бой, не заботясь о боли и здоровье.

Мой бешеный напор и полное игнорирование боли вызывает оторопь у окружающих людей. А вот разум тем временем странно цепенеет, покрывая пространство алыми лучами и волнами. Думается мне, что это какие-то галлюцинации или просто чересчур сильно получил по голове. Либо состояние аффекта, которое никогда в жизни не испытывал. Скорее всего инстинкт самосохранения сейчас заставляет сражаться на 100 % потенциала тела, не заботясь о последствиях, и вырубает в теле и разуме всё, что не нужно для выживания в эту секунду.

Возможно, именно поэтому я словно смотрю кино от первого лица, где чувствую давление в местах ударов, но не ощущаю их. А скорость тела постепенно увеличивается, поэтому я успеваю реагировать на вражеские выпады и даже споро перемещаться по полю битвы. Да, никак иначе, чем битва, я это не назову, хотя для постороннего наверняка будет выглядеть как типичная уличная потасовка.

Кажется, что мое естество поет, а перед глазами алый вихрь, из-за которого я с трудом замечаю детали, но периодически вижу, как уже мои удары достигают цели, а также высокую опасность в лице мужика со светящейся зеленым светом рукой. В мозгу подобно пуле пролетает мысль о том, что противники сейчас оправятся от шока, возьмутся за оружие и начнут использовать суперспособности. Значит, нужно что-то предпринять, например, сбежать.

Рывком подтаскиваю к себе одного из противников и оказываюсь за его спиной, успевая в последнюю секунду, когда поток какой-то жидкости превратил переднюю часть тела выставленного синкера в обожженную массу. К этому урону добавляю несколько чувствительных ударов по почкам, а потом толкаю свой «щит» на того, кто использовал способность на товарище.

Резко дергаюсь от попадания с другой стороны, меня нешуточно огрели монтировкой, но боли опять же не почувствовал, поэтому схватил одной рукой инструмент, а вытянутым пальцем второй засадил прямо в глаз оппонента. Сейчас мне совершенно все равно на то, что я нанесу непоправимый вред здоровью или даже убью человека. Здесь не действует иных законов, кроме подчинения администрации и выживании самого сильного, наглого и хитрого. Конечно, сейчас у меня нет ни силы, ни хитрости, для выживания остается только наглость.

Человек с дикими криками хватается за глаз, позволяя выдернуть из рук монтировку. Это почти метровый металлический прут с гранями, где на одном конце гвоздодер с выгнутой для рычага частью, а с другой ломик со сплющенным концом. Прежде всего это инструмент, а не оружие, но сейчас я готов использовать что угодно для победы. Ну, или хотя бы для того, чтобы пережить чертов день.

В теле возникает ощущение легкости и, кажется, что я скачу из стороны в сторону на большой скорости, не давая себя окружить или применить сверхчеловеческие способности без риска попасть по своим. Мне это даже начинает нравиться, волна удовольствия затапливает разум, и всякий раз, когда конец монтировки оставляет рассечение на чьем-то лице или выбивает зубы, мне хочется орать от радости и жажды большей крови. Возможно, я действительно ору, собственное тело теперь кажется чужим.

Поэтому не сразу замечаю, что воздух звенит, а неприятный звук издают динамики над потолком. Это моментально отрезвило моих врагов, но не меня, я словно сошел с ума, стараясь убить как можно больше. Моральная сторона вопроса словно перестает существовать, я вижу лишь цель и множество способов выбить жизнь из тела врага. Однако, меня тоже вынуждают остановиться, точнее, словно сбивает невидимый автомобиль, впечатывая в стену.

— На этом стоит закончить, — произносит чей-то властный голос.

Возникшая пауза заставляет потерять боевой азарт и опьянение кровью, сейчас будто прихожу в себя, сидя на земле и прислонившись к стене. Губы и подбородок в капающей слюне, тело мелко дрожит, а дыхание с хрипами выходит из горла. В переулке стоит тот самый Мясник, что убил сбрендившего синкера в мой первый день в подготовительном центре.

Сейчас можно рассмотреть его с близкого расстояния, и зрелище внушает уважение. Передо мной словно гигачад, Аполлон или даже Император Человечества. Это высокий и подтянутый мужчина, чьи глаза испускают голубой оттенок, а на плечах синий плащ. Вещь наверняка из подземелий, как и светящаяся брошь на груди. Вокруг синкера еле заметны нити, эффективность которых я хорошо знаю. Весь его вид говорит о принадлежности к элите, а особо впечатлительные люди точно сравнят с полубогом.

Как только голова прочищается от ярости, сразу понимаю, что именно он остановил схватку, а тот сигнал был послан администрацией. Мои противники сразу прекратили со мной драться, услышав его. Значит, это было предупреждение, к которому только я не прислушался. И из-за этого сюда пришел Мясник, чтобы усмирить буйного меня. С трудом поднимаю руки, показывая, что сдаюсь, но сил что-либо сказать, у меня нет.

— Звуковой сигнал означает, что нужно остановиться. Ты нарушаешь правила, — Мясник смотрит только на меня.

— Увлекся, — тихо произношу я, силясь говорить громче. — Я защищал свою жизнь.

— Мне плевать. В качестве наказания отправишься в карцер. Вставай и за мной.

Спорить я не могу и даже считаю, что это наказание весьма кстати. Не знаю, что из себя представляет здешний карцер, но скорее всего моих противников там не будет. Значит, смогу перевести дух. С удовлетворением замечаю ту наглую девушку, которая вздумала пытать меня своей способностью. У нее корка засохшей крови под носом и заметный фингал под правым глазом. На земле лежит труп синкера, которым я закрылся от атаки его дружка. Вероятно, администрация вмешалась только потому, что был риск смерти или недееспособности сразу нескольких синкеров.

Но сильно радоваться не могу, так как «Презрение к боли» перестает действовать вместе с тем, как остываю после схватки. Сейчас понимаю, что пострадал куда сильнее оппонентов. Уж не знаю, как я дошел до карцера, ведь у меня сильное сотрясение мозга, сломаны ребра, почти оглох на правое ухо и большое количество синяков и ссадин. Но пускай мне досталось куда сильнее, я все равно считаю себя победителем, так как не стал подчиняться тупым приказам и при этом выжил. Однако мне наверняка захотят отомстить.

Карцером оказывается тюремная камера без мебели и лишь сливным отверстием в качестве туалета. Подобные камеры расположены в другой части поселения синкеров, поэтому пришлось пройти немало. К счастью, дорогу Мяснику никто не думал перегораживать. Сейчас сижу на холодном бетоне и пытаюсь немного отдохнуть. Под ногами лежит военный трофей в лице монтировки, которую Мясник отбирать не стал. Не знаю, сколько меня тут должны продержать, но как минимум несколько часов точно проведу тут. Может, даже сутки или того больше.

[Статус: 1–0

Общая оценка: N/A

Баллы: -50]

Проверяя информацию с чипа, понимаю, что меня наказали не только карцером, но еще и оштрафовали на 50 баллов. Даже не представляю, много это или мало, в подготовительном центре об этом вообще ничего не говорили, свалив обязанность на кураторов. А мой куратор смылся в рейд и до сих пор не вернулся. Возможно даже, что вообще передумал брать меня в команду. Если это так, то мне будет в десять раз сложнее тут выживать и придется искать новых союзников. Без этого я вряд ли протяну хотя бы неделю.