Последствием бегства князя Витовта из Литвы было то, что Литва и Самагиттия, разделенные пагубным расколом надвое — на сторонников короля Владислава и сторонников Витовта, — стали приходить в упадок и подвергаться разорению из-за внешних и внутренних войн и многих бедствий.

Между тем Владислав, король польский, из опасения, что литовцы и русские, сторонники Витовта, люди сомнительной верности, когда-либо предадут главный, именно Виленский замок, Витовту и крестоносцам, отправляет в Литву подканцлера Польского королевства рыцаря Миколая из Мошкожова с бомбардами, балистами и военным снаряжением. Король дает ему в управление и держание Виленский замок, отставив князя Скиргайлу и изгнав оттуда некоторых литовцев и русских, которые считались склонными к преступному предательству.

Между тем после своего бегства, пребывая изгоем у крестоносцев Витовт, князь литовский, заключил с магистром и Орденом крестоносцев договор о вечном союзе и единении, скрепив его присягой и подписями; и чтобы союз был прочнее, князь вместе с несколькими боярами, бывшими с ним в изгнании, принял крещение в христианскую веру в Тапееве причем восприемниками его от купели были Виганд, командор Рагнеты, в жена старосты тапеевского.[54] Затем, отправив из Пруссии тайных послов к королю польскому Владиславу, князь Витовт не только умилостивляет короля, но даже примиряет его с собой. Короля страшило вероломство Витовта, совершенное им по его собственному почину и по наущению крестоносцев, у которых он нашел приют, так как Витовт, конечно, сильно домогался Литовского княжества; король же опасался предательства со стороны своих приближенных, единственно в силу чего Витовт мог бы достигнуть своей цели. И вот обнадеженный королем, что тот поставит его во главе великого княжества Литовского, Витовт без ведома крестоносцев выступает из Пруссии тайным походом в Литву. Затем захватывает три замка Ордена, куда он имел доступ и откуда, как союзника и друга, крестоносцы снабжали его всем необходимым, именно: Юргенбург, Мергембург[55] и Навандж. Братья Ордена, управлявшие замками, были перебиты и брошены в рвы, упомянутые же замки преданы огню; все остальное множество людей, которых он нашел в тех замках, Витовт увел с собой в Литву пленными.

Но когда с течением времени князь Витовт увидел, что надежды его получить великое княжение в Литве, внушенные ему королем, рассеиваются, он задумал обманом завладеть Виленским замком; приготовив много повозок, он поместил в них вооруженных людей; затем, прикрыв повозки сверху тушами диких животных, отправил их в Виленский замок якобы на празднование свадьбы своей сестры, с целью захватить его. Но так как обман был раскрыт, то Витовт в страхе за свою участь вместе с супругой и друзьями бежал снова в Пруссию. Заключив с крестоносцами новый договор и обменявшись с ними грамотами и клятвами, он в течение двух лет оставался в трех замках, именно Риттерсвердере, Навгарде и Метембурге, построенных для него Орденом на границах Литвы, и с помощью войск крестоносцев разорял литовцев и опустошал их земли [...][56]

Движимый благим сочувствием к страждущей отчизне, земле литовцев, которая терпела разорение от междоусобной войны и погибала от собственного меча, так как литовцы и русские старались превзойти друг друга во взаимной ненависти и следовали то одной, то другой из борющихся сторон, Владислав, король польский, чтобы помочь ей, набрал войско из польских рыцарей и в начале февраля месяца, когда следовало бы пребывать на зимовке, а не воевать, вывел его против замков Бреста, Малого Каменца[57] и Гродно, занятых отрядами князя Витовта, которые производили из них нападения на литовские области, и окружил осадой замок Брест.

Завоевав его в течение десяти дней, польское войско возвратилось по домам как из-за скудости и недостатка продовольствия, вследствие чего оно терпело лишения, так и из-за падежа коней. Воины знали, что если бы им пришлось идти далее вглубь, то их ожидали бы великие страдания из-за бесплодности и невозделанности почвы. Поэтому было испрошено и с трудом получено от короля разрешение возвратиться домой (король понимал, что рыцари покинут его, даже если он и не даст им такого разрешения), однако некоторые рыцари, преимущественно придворные и опытные в ратном деле, всего числом сто тридцать копий, остались с королем. Поручив Брестский замок польскому рыцарю Гинчку из Росковиц, король Владислав для выполнения своего замысла, не считаясь с малочисленностью оставшегося с ним отряда, направляется на приступ двух остальных замков князя Витовта. Ибо движимый любовью к отчизне, которую он хотел освободить, и стремлением оказать ей помощь, он не поколебался отправиться в Литву даже с малыми и слабыми силами, хотя и знал, что среди литовцев имеется много ненадежных и сомнительной верности людей. Король ведет с собой рыцарей, пошедших добровольно, правда менее девяти сот, но опытных, выдающихся и отличавшихся мужеством и силой. Взяв замок Каменец после легкого приступа и передав его рыцарю Зиндраму из Машковиц[58] в управление, король прибыл в начале великого поста в Гродно; затем, перейдя реку Неман, обложил замок осадой. На помощь ему при этой осаде, продолжавшейся весь великий пост, братья его Скиргайло, Владимир и другие послали литовские и русские отряды. Один из королевских братьев, греческой веры, князь Корибут Новгородский,[59] прибыл лично и, по-видимому, привел с собой рыцарей, и притом с отличным оружием и конями, больше, чем кто-либо из литовских князей.

Между тем князь Витовт, хорошо зная, что Гродненский замок не может выдержать долгой осады, прибыл с прусскими крестоносцами и их войском для освобождения осажденных. Расположившись станом на другой стороне реки Немана напротив Гродненского замка, он пытался насыпать земляной холм и возвести на нем новую крепость. Однако этот труд оказался тщетным и не принес осажденным никакого облегчения, ибо из-за того, что королевскими рыцарями взят был приступом нижний замок, а также вследствие непрерывного обстрела из бомбард, которыми много защитников верхнего замка было ранено и убито, они, впав в страх и отчаяние, заявили Витовту, что не выдержат далее осады. Обеспокоенные этим Витовт и крестоносцы, не будучи в состоянии выполнить главного, протягивают через реку Неман железную цепь, стремясь хотя бы добиться того, чтобы при помощи такой цепи и прикрепленных к ней лодок переправить из замка раненых и больных, а взамен доставить туда новые, свежие силы и продовольствие, так как и в этом ощущался недостаток у осажденных. Но и это хитрое изобретение Витовта и крестоносцев было расстроено королевским войском, ибо польские рыцари, приняв разумное решение, срубили выше по реке значительное количество высоких сосен с густыми ветвями, спустили их вместе с корнями и сучьями в реку, и те, прибитые стремительным течением к замку, своей тяжестью разорвали цепь и разбили несколько лодок; так же потоплены были лодки, которые вместе с людьми из неприятельского стана пытались бороться с напором деревьев. Один из неприятельских воинов, чтобы избежать грозившей ему смертельной опасности, подплывает к берегу, где находился королевский лагерь; и, хотя многие рыцари из войска крестоносцев громкими и настойчивыми криками по-немецки убеждали его лучше утонуть, чем плыть к вражескому лагерю, он, однако, когда один из польских рыцарей, Завиша из Рушкова,[60] протянул ему копье, ухватился за него и таким путем спасся. При этом он открыл расположение своих войск и рассказал, что они в следующую ночь намереваются бежать, покинув свой стан; это бегство действительно последовало, как сообщал беглец.