63. Dum spiro… 29) Пока из рук не выбито оружье, Пока дышать и мыслить суждено, Я не разбавлю влагой равнодушья Моих сонетов терпкое вино. Не для того гранил я рифмы гневом И в сердца кровь макал своё перо, Чтоб Луврским модным львам и старым девам Ласкали слух рулады сладких строф! В дни пыток и костров, в глухие годы, Мой гневный стих был совестью народа, Был петушиным криком на заре. Плачу векам ценой мятежной жизни За счастье — быть певцом своей Отчизны, За право — быть Гийомом дю Вентре. 64. Крестьянский бог Французов приучают к двум богам. Один подлаживается к богатым: Он любит власть и блеск, парчу и злато, Ему аббаты курят фимиам. Другой потрафить тщится беднякам: Вставать с зарёй, трудиться до заката, Блюсти посты велит голодным свято, Привыкнуть к хамству, к нищете, к пинкам… Есть третий — вспыльчивый, но добрый Бог, Не слишком строгий к прегрешеньям нашим. Сам винодел. Он сам и землю пашет, Идя за плугом в золотых сабо; В вине и девках понимает вкус… Parole d’honneur 30) — вот истинный француз! 65. Старый ворчун Люблю тайком прохожих наблюдать я И выносить им желчный приговор… Вот эта дама, скромно пряча взор, Куда спешит? — К любовнику в объятья! Ханжа-монах, прижав к груди распятье, В кабак идёт, а вовсе не в собор. Проворно улепётывает вор, И вслед ему торговка шлёт проклятья. Вон девушка с повадкою весталки Спешит за справкой к своднице-гадалке: «Мадонна! Отчего растёт живот?!» А вот несчастный юноша бредёт — Так нехотя, ну словно из-под палки: Не то к венцу, не то на эшафот. 66. В походе Проклятый зной!.. Ругаясь по привычке, Взметая башмаками пыль дорог, Идём, идём… Ни выстрела, ни стычки. Я б отдал пять пистолей за глоток! Торчат ограды выжженных селений — Картина, надоевшая давно. Кто написал здесь: «Шатильон 31) — изменник»? Давай исправим: «Генрих Гиз — …дерьмо!» Хоть бы колодец! Чёртова жара… Сюда б Ронсара: сочинил бы оду — Не про божественный нектар, про воду! А мне сейчас, клянусь, не до пера: Пишу пока свинцом. Чернила — порох. Да временами — мелом на заборах! 67. Отпущение грехов Нотр-Дам де Шартр! Услышав твой набат, Склонив колено в набожном смиренье, Целую перст аббату. Но аббат Глаголет: «Сын мой, нет тебе прощенья! В твоих глазах я вижу Сатану, Твой рот — немая проповедь разврата, И весь твой лик — хвалебный гимн вину. Нет, этот лоб не целовать аббату!» О горе мне! Неужто не смогу я Святейшего добиться поцелуя И, грешник непрощенный, ввергнусь в ад?! Но, слава Господу, есть выход дивный: Когда тебе лицо моё противно, Святой отец, — целуй мой чистый зад! 68. Бродячий шарлатан Спешите, люди добрые, купить-с! Учёный лекарь я, не чернокнижник: На дне бутылки вижу счастье ближних, Узнать могу я по глазам — девиц. Каков товар! Он исцеляет горе! Вот от дурного взора амулет, Вот для влюблённых — приворотный корень. Купи, пастух, — всего-то пять монет! Вот мушки шпанские — мужьям ленивым; Бальзам, настойки, эликсиры, сок! Вот мазь целебная — от жён сварливых! От блох и попрошаек порошок! Кому чего? От всех недугов лечим: Больных — добьём, здоровых — искалечим! 69. Жижка 32) нашего полка До берега мне суждено доплыть: Долготерпенье исчерпавши, боги Пошлют Агриппе смерть на полдороге, Обрежут Парки трепетную нить. Покроет олимпийца пыль и плесень… Ну что ж, друзья! Не надо лишних слов, Ни залпов пушечных, ни скорбных песен. Взамен бессмертья символов, венков Попросим нашего мажортамбура Благоговейно снять с поэта шкуру И ею барабан свой обтянуть. Заслышит враг в пронзительной шагрени Трескучий бред Агриппиных творений — Его сразит смертельный страх и жуть! вернутьсяЖижка Ян (ок. 1360–1424) — чешский национальный герой, прославившийся в гуситских войнах и в борьбе с папскими крестовыми походами. Предание гласит, что Жижка завещал соратникам после его смерти снять с него кожу и натянуть её на войсковой барабан. |
