Загородный дом близнецов значительно отличался от коттеджа Антипова. Здесь преобладал стопроцентный лофт как снаружи, так и внутри. Трехэтажный дом серо-бежевого цвета, внешне облицованный натуральным камнем и штукатуркой, с окнами в пол, огромной террасой, отделанной деревом. Внутри цветовая гамма дублировала наружную, много стекла и металла, мебель строгая, явно дизайнерская, массивная, дорогая. Часть декора точно сделана на заказ, потому что имела совершенно неожиданные формы, но при этом все смотрелось гармонично, правильно, на своем месте.

Придомовой участок большой, ухоженный, огороженный кованым забором с воротами. На въезде парковка минимум на четыре автомобиля. Слева гараж. Если у Антипова все дорожки вымощены фигурной плиткой, то у Звягинцевых просто заасфальтированы по всем правилам, с установленными по бокам небольшими бордюрами. По участку много туи и кустарников. Летом здесь явно очень красиво.

Неожиданностью стало для меня знакомство с родителями близнецов. Я-то наивно полагала, что будет короткое «здрасти», оценивающий взгляд дипломатов, и мы со Стасом юркнем в его комнату. Конечно, наутро мое греховное падение выльется в презрение старшего поколения, как иначе, но мой малыш стоил любых испытаний. Но все оказалось сложнее.

Вера и Денис Звягинцевы, — они запретили называть их по отчеству, — красивые и очень влюбленные друг в друга люди. Глядя на них, я реально завидовала. Нежные взгляды, понимание без слов, легкие, бережные касания. В общем, я как очумелый псих наблюдала за ними и почти пищала от умиления. Мама Стаса сразу поняла мое настроение и мягко, с пониманием улыбалась. Недоделанный режиссер представил меня как свою девушку, зараза. Такой подставы я не ожидала. Понятно, для чего мы готовили легенду моим предкам, но вот Вере с Денисом такое вообще знать было ни к чему. Их радостные поздравления и одобрения взрастили во мне чувство вины за обман. Честно признаться, со слов Киры, дипломаты редко бывали в городе. Работа накладывала свои отпечатки. Я рассчитывала, что кроме Романа нам со Стасом никого больше кормить ложью не придется.

— А ты не мог выбрать другое время для… — набросилась на Звягинцева-второго, едва мы зашли в его комнату на третьем этаже. — Хоть бы предупредил о родаках.

— Не мог, Масянь. Братиш приезжает, только когда мать с отцом в городе, — Стас стянул с себя водолазку и швырнул на стул, щеголяя передо мной с голым торсом. — Так, пляха, сейчас мы попрыгаем на кровати, чтобы создать видимость беспорядка. Пока я переодеваюсь, ты выбери киношку. В комп не лазить. Захочешь посидеть в инете, я ноут принесу.

Комната моего кинооператора обычная. У правой стены благородного серого цвета, стояла офигенно здоровая кровать, заправленная светло-мышиным покрывалом. В тон четыре подушки и продолговатый валик. На полстены огромное окно с тяжелыми шторами и рулонными жалюзи. Сбоку от окна массивный стол с монитором. Напротив кровати плазма. В углу по той же стене дверь, как я поняла в ванную.

Кто бы слышал, как смеялся Стас, когда я достала из сумки пижаму. Конечно же, я подготовилась к ночевке с язвительным гадом и выбрала самый плотный вариант, под горло и с длинными рукавами. В итоге пришлось одеваться в его футболку для полноты и правильности картины.

К моменту приезда Ромы мы с моим новым парнем успели подурачиться, два раза поесть и посмотреть французскую комедию.

— Есть идея! — выпалил Стас и подорвался с кровати. — Масяня, вставай к стене и оголи живот. Будем каждый день фоткать тебя. Для истории.

— Ты и так меня снимаешь целыми днями, — отмахнулась на бредовую идею.

— Это другое! Вот вырастит твой бебик, сделаешь ему альбом. Прикинь, как круто. Ой, еще кое-что забыл…

Ненормальный носился по комнате как ужаленный в задницу. Устанавливал видеокамеру на телеке, настраивал что-то на компе, а потом — на крутом «Кэноне» с коротким объективом, который он зазывал «ширик».

— Все, я готов, — выпалил Стас, заставляя меня встать боком у стены.

И все бы ничего, если бы потом он не задрал на мне одежду до груди, заявив:

— Придерживай тут.

— Ты совсем обалдел?! — одернула я на себе футболку, пряча хэбэшные трусы с пандой.

— Ой, ну иди причешись, если тебя так волнует, пляха, твой внешний вид, — закатил глаза Звягинцев.

— Да причем тут мой вид? Ты меня до трусов раздел!

— Масянь, я что, трусов не видел? — в полном недоумении уставился на меня Стас. Казалось, он реально не понимает сути проблемы. — Ты только представь, можно будет потом сделать ускоренное видео, как развивался спиногрыз…

И «Остапа понесло»… Глядела на него и понимала, что могу стесняться кого угодно, взывать к порядочности где это уместно, но вот с помешанным на своих идеях Стасом все выглядело как надуманная ерунда. Наверное, разденься я сейчас догола — тот бы не заметил. Вздохнула, махнула рукой и задрала футболку, удерживая край под грудью.

— Как встать-то? — усмехнулась, поглаживая одной ладонью еще плоский живот.

В этот самый момент, как по заказу, вошел Роман. Я пискнула, а Звягинцев-второй быстро закрыл меня собой, делая шаг к брату.

— Не по-о-онял… — ошарашено протянул близнец.

— О, братиш! Постучать забыл?

— Привет, Ром, — промямлила я, заливаясь краской.

— Ты с дуба рухнул, Стас? — сверлил взглядом брата Роман. — Мария, собирайся. Отвезу тебя домой.

— Она останется, — твердо сказал мой парень.

— Нет. Ты же не самоубийца, — не отводя взгляда, настаивал на своем тиран.

— Я останусь, — вмешалась, чтобы закрыть тему. — Так получилось, что я люблю Стаса.

Мне показалось, что Ромку передернуло. Он перевел взгляд на меня, и в нем столько всего, что я не могла понять реальные эмоции.

— Пиздеть будете другим, — процедил Звягинцев-первый. — Одевайся.

— Нет. Я останусь!

— Что за игру вы устроили? Стас, к чему это все?

Мы явно где-то просчитались, и теперь мне казалось, что все летит в тартарары.

— Братиш, я тебе завтра все объясню. Лады? А сейчас свали к себе, если не собираешься нам свечку держать.

— Глупости не делай, Стас, — раздувая ноздри, злой как черт, Рома вышел из комнаты.

— Начало положено, — хмыкнул довольный Звягинцев-второй и развернулся ко мне. — Все, Масяня, назад дороги нет.

— Он не поверил…

— Как раз наоборот, котя. Стонать нам сегодня всю ночь. Пойду карты принесу. У предков где-то были.

… И мы стонали. Играли в карты на кровати, перешептывались и стонали как ненормальные. Надеялась, что и родители Звягинцевых не слышали наши идиотские крики. Поначалу я стушевалась. Как-то меня не радовал вариант озвучки постельных сцен, но тогда Стас принялся меня щекотать. Тут-то и прорезался голос. Так что сидели мы как два идиота, резались в «дурака» и покрикивали. А еще ржали, уткнувшись в подушки, потому что иначе никак не получалось.

Услышав, как хлопнула дверь по соседству, Стас напрягся. Веселье схлынуло.

— Масяня, а теперь быстро под одеяло, — скомандовал, подорвавшись с места.

Я моментально натянула на себя одеяло, а мой сообщник молниеносно разделся. Догола! Не забыв при этом, плеснуть себе в лицо половину стакана воды.

Че-е-ерт, тут-то я с головой укрылась. Хорошо, Стас стоял ко мне спиной.

Откуда и как близнецы знают повадки и мысли друг друга? Ведь реально через несколько секунд в комнату влетел Роман. Энергетика ярости чувствовалась отчетливо. Меня ею накрывало до дрожи.

— Оденься и выйди, — процедил сдавленно гость и вышел.

— Стас, — подала я голос из-под одеяла, — не ходи…

— Отдыхай, Мася. Загонял я тебя сегодня, — дал мне понять сообщник, что сейчас не время болтать лишнего.

— Обожаю тебя, — явно переигрывала я.

— Ты меня снова заводишь. Готовься. Сейчас вернусь.

Не знаю, о чем говорили братья, но с этого дня Рома следил за нами как коршун. Несколько раз мне пришлось самой импровизировать и целовать Стаса в щеку, на что тот праведно возмущался и взывал к приличию. Вместо запланированных пары недель нам потребовался месяц, чтобы окончательно стать парой для всех без исключения.