— На талии, — решила поторговаться.

— На сиськах. На них нет пунктика, — вскинул брови паршивец.

— Только дотронься, и будешь искать крюк для своей конечности.

— В общем, Масяня, у нас жопа, цветы, мороженое. Если готова — то буду жертвенным агнцем.

— Без фанатизма, — сдалась, понимая, что если не будет реалистичности, то нет смысла и затевать весь этот фарс.

— Прости, коть, но я буду тебе изменять, — притворно-виноватым тоном заявил Стас.

— Только не в универе, — напомнила ему правила.

— С тебя все рефераты и курсовки до родов. Плата за мое воздержание.

— Я сошла с ума, — прикрыла глаза ладонью.

— Еще есть шанс сказать правду, — улыбался Звягинцев-второй.

— Ни за что! Привыкай к роли папочки, ми-и-и-илый.

— Чую, вылезет мне все это боком, но ты ж дура, Масянь. Не я, значит, другого найдешь. А этого я допустить не могу.

— Спасибо, Стас, — искренне поблагодарила я друга.

— Рожай на здоровье, — хмыкнул парень и вздохнул. — Когда с родителями будем разговаривать?

— Через пару недель, как только заставим всех поверить, что вместе.

— У меня есть план. Тебе понравится. А пока реши вопрос с оленем.

Мой новоиспеченный парень быстро ретировался, чмокнув меня в лоб. Половина дела была сделана. И я впервые за долгое время — не считая последней ночи с Антиповым, — спала без кошмаров и слез. Как младенец.

Очередная отправная точка в моей жизни. Такими мыслями я начала новый день. А еще с улыбкой и желанием принарядиться, чего отродясь за собой не замечала. Разве что… когда встречалась с Лешей.

Приодевшись в синие узкие джинсы на низкой посадке и черную полупрозрачную рубашку, я собрала волосы на макушке и мазнула блеск на губы. Все будут в шоке. Желание вырядиться вполне объяснимо: скоро я раскабанею, так что надо ловить момент, а еще у меня новый парень и надо ему соответствовать.

Выползла из подъезда и наткнулась на новую, но уже знакомую темно-синюю “аудюху” Стаса. Мой кавалер кивнул мне небрежно, мол, залезай быстрее, решив не проявлять джентльменские замашки.

— Привет, моя беременная придурковатая подруга, — зевнул во весь рот Звягинцев-второй. — Не выспался из-за тебя. Ладно, погнали.

— Аккуратнее только, — предостерегла на всякий случай.

— Не ссы в компот, там повар ноги мыл.

Через полчаса мы прибыли на место. Вот тут Стас проявил себя во всей красе: дверцу открыл, руку подал, а потом и вовсе меня ошарашил.

— Там на заднем сиденье веник забери, — открыл пассажирскую дверь, а я уставилась на букет ярких гербер.

— Подготовился, — улыбнулась и шлепнула его по плечу.

— Самое сложное впереди, Масяня. Пляха, надо привыкать называть тебя иначе, а то спалимся.

— Любимая? — поддела нарочно.

— У меня в лексиконе такое слово отсутствует. Как же я зову девочек обычно? — задумался Стас.

— Котенок, солнышко, зайка? — решила набросать варианты.

— Точно! Котя… Хотя ты больше кошара, — заржал Стас, а когда увидел, что на нас смотрят, изобразил на лице самое милое выражение. Эдакий юноша, внимающий шуткам своей душной девочки.

Игра началась.

Самым сложным оказалось поговорить с Игорем, но и тут не обошлось без Звягинцева-второго. Едва по привычке Ломов меня обнял в вестибюле, как появился «отец моего ребенка», показав себя в агрессивной ипостаси.

— У тебя, пляха, руки лишние? — Стас подошел вплотную к парню, заглядывая ему в глаза вызывающе, со злостью.

Насколько я закаленная к его подавляющей ауре, и то испугалась.

— Что? — Игорь сделал шаг назад, медленно переводя взгляд со Звягинцева на меня.

— На меня смотри! — прорычал Стас, дергая того за плечо.

— Эй… — я поспешила вмешаться.

— Стой молча, — гаркнул “папаша” недоделанный, пригвоздив меня взглядом к месту.

Ну, нет! Ему точно хотелось почесать кулаки, но он ошибся. Вклинившись между парнями, я уперлась ладонями в грудь Стаса, а по факту отодвинула Игоря подальше.

— Еще раз увижу вместе — пиздюлей огребете оба. А теперь, марш на занятия… Ко-тя, — Звягинцев в оскале вскинул левый уголок губ и кивнул мне в сторону лестницы.

Вот же…

— Игорь, прости… — повернулась и виновато посмотрела на бывшего парня. — Так получилось, что…

— Я понимаю, Маш.

Долгих объяснений не понадобилось, но и мое «прости» далось нелегко. Обида читалась во взгляде Игоря, но надо отдать ему должное, до оскорблений и гадостей не опустился. Вздохнул, опустил глаза, поджав губы, но принял мое решение достойно.

Стас настоял, чтобы я рассказала о «любви» к нему Кире. Таким образом, по его мнению, подруга, сама того не зная, подготовит почву для Ромы. Первый близнец был тем самым Станиславским, которому предстояло доказать наши отношения. Учитывая, что братья знали друг друга с пеленок, не мудрено, что проколоться мы могли на любой фигне.

Мы с Кирой сидели в коридоре второго этажа и ждали, когда начнется третья пара.

— Я встречаюсь со Стасом, — выдала сразу всю информацию, чтоб она переваривала быстрее.

— Как это? — опешила Золотарёва.

— Как вы с Ромой, только пока живем раздельно, — вздохнула я и засунула в рот мятную конфету. От тошноты помогало.

— Ты шутишь, да?

— Почему? Все серьезно.

— Маш, как бы, мне хоть не ври, а? Обидно…

— Кир, ну хочешь, сейчас сама спросишь у второго Звягинцева?

— Хочу! — с вызовом выпалила подруга, явно обижаясь.

Я набрала номер Стаса и попросила подойти к нам.

— Котя, ты же не рассказала про нас Кире? — начал представление Стас. — Я хотел позвать их в кафе и там поделиться обретенным счастьем.

— Вы оба гоните, что ли? — растерянность подруги била мне по нервам.

Мне жаль, что пришлось обманывать, но иначе сейчас нельзя. Все ради ребенка. Не хочу, чтобы меня насильно на аборт отправили родители Антипова. Связей у них как у Папы Римского.

— Так получилось. Не психуй, — обняла неверующую Фому. — Сама не заметила, как влюбилась в этого идиота.

— Из нас двоих я самый адекватный, коть, — не остался в долгу мой парень. — Братише пока не говори, Кирюха. Потом сюрпризом будет.

Звягинцев подмигнул Золотаревой, а меня все же шлепнул легко по заднице, прежде чем умчаться на занятия.

Несколько дней подруга присматривалась к нам со Стасом, а мы были готовы. По сути, ничего между нами не изменилось, он только стал ближе ко мне подходить, обнимал ненавязчиво, опускал руку ниже пояса и неизменно снимал гребаное видео.

Оставалось самое главное — убедить Рому. И тут пришлось входить в ступор мне, потому что фантазия у “будущего папочки” оказалась на высоте. Как положено такому извращенному бабнику и будущему режиссеру.

В пятницу, пока мы ехали до универа, я копалась в социальных сетях, рассматривая новые фотки одноклассников, не забывая показывать Стасу общих знакомых.

— Сегодня ночуешь у меня, — убавил он звук магнитолы и мельком посмотрел на меня. — Будем создавать доказательную базу. Братиш приедет с ночевкой к предкам.

— В смысле?

— Спать в одной кровати, котя, — съехидничал засранец.

— Сдурел?

— Масяня, ты, конечно, сексуальная бываешь временами, но не в моем вкусе, — скривился, будто ему лимон в рот сунули. — Изобразим акт любви, в котором состругаем нашего Буратино.

— Офигел? А ну быстро скажи, что это ребенок! — приказала, метая глазами молнии. Не позволю обижать мою крошечку.

— Тебя только это смутило? — вскинул он бровь и заржал. — Хорошо, будем создавать видимость зачатия бебика.

— Ты спишь на полу.

— И не подумаю.

— Тогда я на полу.

— Застудишь ребенка.

— А говорил, я не в твоем вкусе, — передразнила его.

— Я трахаю все, что шевелится, а что не шевелится… шевелю и трахаю, — поучительно-серьезным тоном выдал Стас.

— Береги Фаберже, Звягинцев. Я решила их коллекционировать.

— Кровать большая, даже не столкнемся, — моментально нашелся бабник.