Последние слова воодушевили. Я тепло улыбнулась, не обращая внимания на насмешливое лицо Эмиля. В конце концов, это не важно.

Небольшая пауза возникла между нами, в процессе которой я успела трижды поменяться в лице. Все дело в том, что, анализируя его слова, я отчего-то решила, что Эмиль может оказаться сутенером, содержащим бордель. Именно поэтому он сказал, что проживание там никому не нравится. Но почему тогда в одном из разговоров он осуждал мужчин, продающих жён в бордели?

— Вы случайно не сутенер? — на всякий случай уточнила я, а его вопрос развеселил ещё сильнее. И хотя он смеялся над моим неумением расспрашивать деликатно, меня не разражала его реакция. Было в ней что-то доброе, беззлобное. И смех теплый, бархатный, который хочется слушать и слушать, пусть для этого придется сказать тысячи глупостей.

— Отличный вопрос для девушки, которая гуляет со мной второй раз, — ответил он, насмеявшись. — Нет, я бы не смог заниматься торговлей людьми и вообще не одобряю подобную деятельность. Мне кажется, что сия, с позволения сказать, профессия, уничтожает человеческое достоинство.

Ответ меня полностью удовлетворил. Словесно согласившись с ним, я вновь замолчала, мысленно поблагодарив всех богов, что Вайлет не была проституткой.

И хотя догадка оказалась неверной, желание спрашивать дальше отпало. Сосредоточившись на лице спутника, я бесстыдно рассматривала его глаза, спускаясь по тонкой линии носа к красивым сухим губам, которые безумно захотелось увлажнить.

— Что такое? — спросил Эмиль, когда моя наглость при разглядывании перешла всякие границы. Я стала буквально поедать его глазами, отчего даже такому стойкому на вид мужчине стало не по себе и пришлось задать вопрос.

— Ничего, просто, — загадочно начала я, а заканчивать не хотела. Неужели мой томный взор и учащенное дыхание ни о чем ему не говорят?

Эмиль, тем не менее, не шевельнулся, будто ожидал, когда я сама начну действовать. Что же, попытка не пытка. Если оттолкнет — то меня не сильно ранит изнутри. Надеюсь. Ужасно хочу его поцеловать вновь.

Подождав, когда карета чуть замедлилась, я приподнялась и без спроса пересела на сидения рядом с мужчиной. Он встретил меня удивлённым взором, который превратился в изумлённый, когда я положила руки на его плечи, медленно обвила шею, сцепив пальцы в замок. Скромно улыбнувшись, я ощутила приятный запах чего-то знакомого, но определить, что это, пока не могла.

Сосредоточившись на губах, я сглотнула накопившуюся слюну и коснулась приоткрытым ртом его плотно сомкнутых губ. Эмиль хоть и был удивлен, но не отталкивал меня, замер, словно хищник, к которому добыча сама идет в лапы. Я приняла его бездействие за разрешение и стала целовать настойчивее, бесстыдно облизывать губы, которые оказались с привкусом винограда, словно он совсем недавно его ел или, что вероятнее, сделал глоток пряного вина. Совсем скоро я почувствовала тепло рук на талии, хотя он и касался довольно скромно. Не лапал, как обычно делают мужчины, а прикасался скорее как к какой-то ценной вещи, нежели как к желанной женщине. Надеюсь, если наши отношения продляться дальше, то его можно будет… переучить.

— Вайлет… ты сходишь с ума, — прозвучало, как утверждение, хотя должно было быть вопросом. Да, я схожу с ума от жары на улице и от похоти, которая переполняет меня, когда нахожусь настолько близко к этому мужчине. Мне даже немного тревожно от этого, потому что доселе ничего подобного ни с кем я не испытывала. Как бы совсем не потерять голову?..

— Не одна я, — я оторвалась от губ и игриво улыбнулась, намекая на то, что ощущаю его возбуждение через одежду. Трудно, в общем-то, не заметить, сидя на коленях. Эмиль согласно кивнул, мысленно проклял меня за “наблюдательность”, и я впервые заметила в его взгляде нотки стеснения. Мне очень нравится это качество в мужчинах, но они обычно так заморочены со своей гордостью, что шифруются, как могут.

— И что мы будем с этим делать? — жарко прошептала я, склонившись к его уху. Заметила, как по крепкой мужской шее побежала волна мелкой дрожи, которую он смог перебороть, стиснув руки в кулаки изо всех сил. Ох, как же мне хочется продолжения… пусть даже и здесь, в карете. Я не кисейная барышня и не развалюсь.

— Полагаю, ничего, — хриплым голосом Эмиль начал, но затем откашлялся и немного отодвинул меня.

— Почему? — изумилась я, не понимая его реакции. Почему он отказывает? Я же вижу, как ему нравятся мои поцелуи… да он сам тянется ко мне, приобнимает, его явственно бросает в жар от моих действий… Ничего не понимаю. Неужели я слепа и придумала себе все?

— Здесь не место, — выровнял он тон голоса и с теплой улыбкой добавил: — Мне претит сама мысль о том, чтобы предаваться страсти с вами в этой грязной карете на виду у бог знает кого. Вы — самое прекрасное создание на земле, к тому же, занимаете значительное место в моем сердце, а потому я не могу с вами так поступить.

Я была одновременно рада и не рада ответу. Говорил он очень красиво, но я едва могла соображать после того, как вкусила его губы и надышалась ароматом кожи, так что очень хотелось бы, чтоб он передумал, и еще хотелось бы, чтоб он продолжал стоять на своем. Именно поэтому спорить и лезть к нему… или, что хуже, обижаться я не стала.

— Хорошо, — хитро улыбнулась я. — Тогда, надеюсь, когда-нибудь место вы найдете.

— Определенно, — ответил Эмиль лукавым взглядом. — Я же обещал, что сегодня мы с вами еще увидимся.

— Точно, — удивилась я тому, что уже запамятовала. — В таком случае, буду очень вас ждать.

Карета как раз остановилась, потому что, видимо, мы подъехали к особняку, где я жила. Эмиль выглядывать не стал, только спросил, нужна ли мне помощь при выходе, и так как я отказала, он решил, как обычно, не светиться даже перед слугами. Мастер конспирации, блин.

— До встречи, — тепло попрощалась я, получив в ответ лишь короткий кивок.

Когда я отошла ближе к воротам, карета резко тронулась, словно Эмиль действительно куда-то спешил. Интересно, куда? Может, на работу? Или собирается до вечера приготовить мне какой-нибудь сюрприз? Последняя мысль, хоть и не была ничем подкреплена, но очень грела мне душу.

В очередной раз меня никто не встречал. Прислуга занята делами, а Ксандром даже и не пахнет. Ну и хорошо. Меньше нервов, больше дела. И пока я опять не растеклась лужицей на месте, обдумывая прогулку с Эмилем, решила занять голову работой, а именно — попыткой зачаровать первый кулон. Если получится, то остается только найти клиентов… ну и место продажи, желательно. Хотя кулоны — вещь не тяжелая, если нужно, то смогу и сама к покупателю прийти. Лишь бы он нашелся…

Спустившись в подвал, я сразу же принялась открывать записи. В том месте, где Вайлет описывала процесс зачарования, я загнула листок, потому быстро нашла нужное место.

Как хорошо, что здесь была печь, потому как первым делом мне нужно было подготовить камни к зачарованию, хорошенько проварив их в жиже из купленных ингредиентов. Следуя инструкции, я взяла побег огарийского дерева, мелко нарезала и измельчила в ступке. Пока занималась этим, вода в небольшом котелке закипела, и я закинула корень на десять минут. Когда время почти подошло к концу, по кабинету разлетелся приятный, терпкий запах тропических растений, немного цитрусовый. Котелок я не закрывала, а потому могла наблюдать, как пар из бесцветного постепенно становился желтым, после чего открыла инструкцию и взяла маленький прозрачный флакончик со слезами хамелеона. Варево вспыхнуло, но быстро улеглось, а я тут же накрыла его темной тканью. Теперь нужно подождать час. Но сидеть и ничего не делать я не могла. Пока есть время, попробую добыть лепесток алого цветка. Казалось бы, что в этом трудного, учитывая, что растение стоит неподалеку? Однако, если верить Вайлет, то мне как минимум нужно надеть перчатки, потому что прикосновение голыми руками сулит язвами. Хм… не связаны ли пятна на теле с этим? Как жаль, что я вообще нигде не смогла найти упоминания об этом. Разве что, может, вновь спросить зеркало?