Вагнер Хандрил и я частенько, без сомненья, Но не испытывал подобного стремленья. Ведь скоро надоест – в лесах, в полях блуждать… Нет, что мне крылья и зачем быть птицей! Ах, то ли дело поглощать За томом том, страницу за страницей! И ночи зимние так весело летят, И сердце так приятно бьется! А если редкий мне пергамент попадется, Я просто в небесах и бесконечно рад. Фауст Тебе знакомо лишь одно стремленье, Другое знать – несчастье для людей. Ах, две души живут в больной груди моей, Друг другу чуждые, – и жаждут разделенья! Из них одной мила земля – И здесь ей любо, в этом мире; Другой – небесные поля, Где духи носятся в эфире. О духи, если вы живете в вышине И властно реете меж небом и землею – Из сферы золотой спуститесь вы ко мне И дайте жить мне жизнию иною! О, как бы я плащу волшебному был рад, Чтоб улететь на нем к неведомому миру! Я б отдал за него роскошнейший наряд, Его б не променял на царскую порфиру! Вагнер Не призывай знакомый этот рой, Разлитый в воздухе, носящийся над нами; От века он душе людской Грозит со всех концов и горем, и бедами. То мчатся с севера, и острый зуб их лют, И языком они язвят нас, как стрелою; То от востока к нам они бездождье шлют И сушат нашу грудь чахоткой злою; То, если из пустынь пошлет их жаркий юг, – Они палящий зной над головой нам копят; То с запада они примчат прохладу вдруг – А после нас самих луга и нивы топят. Они спешат на зов, готовя гибель нам: Они покорствуют, в обман увлечь желая, Уподобляются небес святым послам, И пенью ангелов подобна ложь их злая. Однако нам домой пора давно: Туман ложится, холодно, темно… Да, только вечером мы ценим дом укромный! Но что ж ты стал? И чем в долине темной Твое вниманье так привлечено? Чего твой взор во мгле туманной ищет? Фауст Ты видишь – черный пес по ниве рыщет? Вагнер Ну да; но что ж особенного в том? Фауст Всмотрись получше: что ты видишь в нем? Вагнер Да просто пудель перед нами: Хозяина он ищет по следам. Фауст Ты видишь ли: спиральными кругами Несется он все ближе, ближе к нам. Мне кажется, что огненным потоком Стремятся искры по следам его. Вагнер Ты в зрительный обман впадаешь ненароком: Там просто черный пес – и больше ничего. Фауст Мне кажется, что нас он завлекает В магическую сеть среди кругов своих. Вагнер Искал хозяина – и видит двух чужих! Взгляни, как к нам он робко подбегает. Фауст Круги тесней, тесней… Вот он уж близок к нам. Вагнер Конечно, пес как пес – не призрак: видишь сам! То ляжет, то, ворча, помчится без оглядки, То хвостиком вильнет: собачьи все ухватки! Фауст Иди сюда! Ступай за нами вслед! Вагнер Да, с этим псом – конца забавам нет: Стоишь спокойно – ждет он терпеливо; Окликнешь – он к тебе идет; Обронишь вещь – он мигом принесет; Брось палку в воду – он достанет живо. Фауст Ты прав, я ошибался. Да: Все дрессировка тут, а духа ни следа. Вагнер Да, вот к такой собаке прирученной Привяжется порой и муж ученый. Воспитанник студентов удалых, Пес этот стоит милостей твоих. Они входят в городские ворота. Кабинет Фауста Фауст входит с пуделем. Фауст Покинул я поля и нивы; Они туманом облеклись. Душа, смири свои порывы! Мечта невинная, проснись! Утихла дикая тревога, И не бушует в жилах кровь: В душе воскресла вера в Бога, Воскресла к ближнему любовь. Пудель, молчи, не мечись и не бейся: Полно тебе на пороге ворчать; К печке поди, успокойся, согрейся – Можешь на мягкой подушке лежать. Нас потешал ты дорогою длинной, Прыгал, скакал и резвился весь путь; Ляг же теперь и веди себя чинно. Гостем приветливым будь. Когда опять в старинной келье Заблещет лампа, друг ночей, Возникнет тихое веселье В душе смирившейся моей, И снова мысли зароятся, Надежда снова зацветет – И вновь туда мечты стремятся, Где жизни ключ струею бьет. Пудель, молчи! К этим звукам небесным, Так овладевшим моею душой, Кстати ль примешивать дикий твой вой? Часто у нас над прекрасным и честным Люди смеются насмешкою злой, Думы высокой понять не умея. Злобно ворчат лишь, собой не владея. Так ли ты, пудель, ворчишь предо мной? Но горе мне! Довольства и смиренья Уже не чувствует больная грудь моя. Зачем иссяк ты, ключ успокоенья? Зачем опять напрасно жажду я? Увы, не раз испытывал я это! Но чтоб утрату счастья заменить, Мы неземное учимся ценить И в Откровеньи ждем себе ответа, А луч его всего ясней горит В том, что Завет нам Новый говорит. Раскрою ж текст я древний, вдохновенный, Проникнусь весь святою стариной И честно передам я подлинник священный Наречью милому Германии родной. |
