– Бери этот костюм, – деловито прищуривается Роза.

Красавица, каких мало, она тратит свободное время на защиту лесов и спасение редких видов зверей от вымирания. Я восхищаюсь Розкой, а кто-то считает ее чокнутой… Или выскочкой, набирающей популярность за счет «бедных» животных.

– Уверена? – оглаживаю бедра я.

Брюки из плотного костюмного хлопка сидят, как влитые. Пиджак оверсайз и шелковая блузка дополняют образ, подчёркивая мою природную хрупкость. Нравлюсь себе, что уж греха таить.

– Вам к лицу красный цвет. И фасон ваш! – вторят подруге две близняшки – продавцы-консультанты магазина. – Давайте еще вот эти платья померим? Кирилл Игоревич настоятельно просил помочь вам с выбором.

– Какой мужчина! – они синхронно закатывают глаза. – Сама щедрость и деликатность.

– Вика, ты же не пойдешь в этом костюме в загс? – перебивает их Роза. – Ты впервые выходишь замуж. Должно быть свадебное платье.

– Ерунда какая-то… У меня сын, и… Розик, мы терпеть друг друга не можем, – шепчу ей на ухо. – Тебе ли не знать, что белые платья надевают только счастливые невесты.

– Ты должна сегодня так выглядеть. Утереть нос всем. И тому уроду, кто тебя подставил. Наверняка, он сейчас наблюдает за тобой. Он или она хотели рассорить тебя с Киром. А сегодня вы женитесь. Послушай меня и не упрямься.

– Только не пышное, Роз… Не хочу выглядеть, как баба на чайник.

– Девочки! – командует Роза, – Виктория покупает костюм и эти платья. Подберите к каждому наряду туфли. Еще нужны сумочки. Вик, а повседневные вещи? Джинсы, рубашки, например?

– Как я отвыкла от всего этого! – стону я. – Я даже накраситься не успею. Про прическу молчу.

– У тебя есть я! Стилист-любитель, – улыбается Роза, показывая чемоданчик с косметикой и средствами для укладки волос. – Жаль, что в этом магазине нет свадебных платьев. Девочки! Где ближайший от вас свадебный салон?

– Через дорогу, – отвечают они. – Там и укладку с макияжем помогут сделать.

– Упакуйте нам все. Через пять минут сюда войдет водитель Виктории. Отдайте вещи ему.

– А ты быстро вжилась в роль, волонтер, – улыбаюсь я, облегченно вздыхая.

Сама бы я точно не справилась.

– Пусть Кирилл тренируется держать свой подбородок, Викуль. Потому что при виде тебя он будет падать. Может, захватить скотч?

– Ха-ха! Очень смешно.

– И прекрати говорить всякую ерунду, будущая Аристова! Ненавидит, терпеть не может… И прочее бла бла бла. Завтра позвоню и спрошу про первую брачную ночь. Уверена, все будет на высшем уровне.

– О, боже… Мы просто вернемся домой, Роз. Все будет, как вчера или…

– Спорим, Вика? На благотворительный взнос для спасения плавунов.

– Для кого? Неважно... Спорим. Мы поедем домой, я сниму платье и… И на этом все.

Глава 13.

Кирилл.

Разве можно одновременно чувствовать себя счастливым и несчастным? Наверное, да… Иначе, как объяснить мое состояние? Я счастлив видеть ее и несчастен при воспоминаниях о нас. Мое сердце словно заново разрезали. Не по старым шрамам, вовсе нет… По свежему, еще живому мясу, так, чтобы больнее, больнее… Что от меня потом-то останется? Один большой, бесчувственный рубец. Или он уже есть, не знаю… Тогда, почему сердце срывается со своего привычного места и падает тяжелым камнем при виде Вики?

Она выходит из машины в свадебном платье. С аккуратным, безупречным макияжем и легкой укладкой. Улыбается, оглаживая бедра, держит спину, как английская королева. А за ней следом мелькает голова ее подруги Розы – яркой брюнетки с волнистыми волосами, подруги из прошлого… Его сегодня слишком много – прошлого… Болезненного, жгучего, заставляющего организм работать на максимум… Внешне я невозмутим, как мне кажется. А вот Ромка…

– Охуеть. Других слов у меня нет, брат, – протягивает он. – Хорошо, что ты меня послушал и надел костюм.

– Да, наверное, – сухо бормочу я, не отводя взгляда от Вики.

Зачем было покупать такое платье, а? Превращать себя в гребаный магнит для похотливых мужских взглядов?

– Просто слов нет… Какие же у нее классные сиськи. Еще и в этом платье, блять… И плечи, и…

– Заткнись, Державин! Ты все-таки про мою будущую жену говоришь, – цежу сквозь зубы я.

– Ты сказал, что тебе плевать на нее, Кир! Ненавидишь, не прощаешь… Что там еще, забыл… Презираешь. Женишься ради сына. Я все пункты верно указал?

Багровею от ярости. Что он себе позволяет? А я? Говорил ведь такое, не отрицаю… И боль испытываю в последние дни просто нечеловеческую.

– И что? Мои чувства тебя не касаются, ясно? Она – мама моего сына, а не барная шлюха, которую можно обсуждать в таком тоне.

– Брейк, братан. Прости, был не прав. Прости… Я серьезно.

Роман быстро тушуется. Уж не знаю, что на него так действует – мой прищуренный взгляд, направленный на Вику, или моя предельно ясная просьба? Но он переключается на ее подругу.

– А эта фея свободна? Хороша… Как дикая роза или астра. Или… Нет, никакая она не астра, она…

– Роза ее зовут. И она точно не для тебя. Таких, как ты она терпеть не может, уж прости, – усмехаюсь я.

– Каких это таких?

– Застройщиков. Она ненавидит все, что разрушает природу. Не советую с ней связываться. Идем встречать невесту, Ромка.

Возле загса бегает толпа журналистов с фотоаппаратами и микрофонами. Тут же стоят наготове родители и Светлана Николаевна с Егоркой на руках. Нарядные, с цветами. Взволнованные, немного сбитые с толку неожиданным событием в жизни единственного сына. Я и сам обескуражен происходящим. Сбит с толку – ничего не сказать… Я боюсь этой красавицы, широко улыбающейся журналистам. С досадой отмечаю, что на ней нет никаких украшений – я держу бархатную коробочку в кармане. Однако Вика дает интервью внезапно подбежавшей Кире – журналистке канала Love-ТВ с царственным спокойствием. Знаю, что сей факт не укрывается от внимания репортеров, поэтому отдаю букет Роману и спешу ей навстречу.

– Простите, господа. Дорогая, позволь подчеркнуть твою красоту моим подарком.

Вика вспыхивает. Боже, какая же она красивая… У меня, блядь, встает, несмотря на присутствие прессы. Вспышки фотоаппаратов летят в спину, как дротики, но я не ощущаю их. Ни черта не замечаю…Смотрю на ее нежный румянец, полураскрытые губы, высокую, полную грудь в тугом лифе платья. С трудом заставляю себя встряхнуться. Вынимаю ювелирный футляр и распахиваю его под аккомпанемент довольных возгласов журналюг и вспышек.

– Спасибо, дорогой, – находится с ответом Вика.

Мои пальцев дрожат, когда я касаюсь ее нежной кожи. Только у нее такая… Глупо так думать, все бабы устроены одинаково, как говорит Роман. Но у Вики она и правда особенная – тонкая, почти прозрачная. Колье из белого золота с бриллиантами, затем длинные серьги… Я справляюсь на отлично, помогая невесте облачиться в украшения.

– А кольцо? Кольцо покажите! – орут журналюги.

– Кольцо я надену невесте в загсе, извините.

– Все очень красивое, любимый, – шепчет Вика. Припадает к моим губам и целует.

Зачем так? Так... оглушительно больно? Можно было без всего этого обойтись, но она решила играть до конца. Все аплодируют, наблюдая за нашим спектаклем. Одна лишь фальшь… Ее смущение, улыбки, осанка… Все для прессы, но разве я не этого хотел? Сам просил ее подыграть, что же сейчас?

– Идем, дорогая. Нас заждались в загсе.

Наконец, мы отрываемся от надоедливой толпы. Ромка передает мне букет, я вручаю его Вике.

– Викуля, ну какая красавица, – широко улыбается мой папа. – И платьице-то какое…

Похоже, и папа залип на грудь моей жены.

– Игорь… Прекрати смущать нашу… Вику, – шипит мама.

Она-то ее терпеть всегда не могла… Искренне радовалась, когда с нами все это случилось.

– Доченька, какая ты у меня красавица!