После обеда я не стал нагружать их физическим трудом. Вместо этого повёл новобранцев на улицу, где долго пропагандировал их светлое будущее, фундаментом которого является их верность мне. Также заставил их думать, подкидывая простенькие логические и арифметические задачи. Это делалось для выявления особо разумных кадров для дальнейшего их выдвижения на высокие должности. После получасовых разглагольствований пришло время нагрузить ребят физически. Ох и погоняли же мои окрепшие за последние дни офицеры рядовых по огороду. А потом ещё и мастер-класс в рукопашном бою показали. По моим указаниям, они их особо не ломали. Однако пара тройка смачных ударов всё же прилетела по неокрепшим рожам новобранцев. Остаток дня они провели в разного рода тренировках. Искусство фехтования я им пока осваивать не давал. Решил оставить деревянные сабли на завтра. Сегодня же пускай по максимуму износят свои мышцы и связки, в чем очень заинтересованы их сержанты. Остаток дня пролетел незаметно и после внушительного ужина вся «часть» отправилась спать в тесные «казармы».

Интерлюдия. Иван.

Вот уже вторую седмицу мы со Светланой живём при Александре. Александр добрый хозяин, при нём мы вкусно едим, довольно много спим и вообще жизнь наша, что мёд. Вскоре после нас, он выкупил ещё двух холопов. Звали их Фёдор и Елисей. Мы с ними сразу сдружились, а Александр этому и рад был. Правда, сам он говорит, что не холопы мы, а его слуги верные. Мне не вестимо, отчего он так решил, но нам от того не убудет. Жили мы хорошо, сытно и в тепле. Дважды Александр свою игру иноземную учинял, где денег много смог получить. Мне до сих пор не совсем ясно, что это за игра дивная, однако ж он мне объяснял. Вот же, хозяин холопу… Ну или слуге своему, свои планы отворяет. После последней игры он каждому из нас аж по целому рублю выдал. Мы все те рубли бережно храним, потому как не ведаем пока, как их стратить. А вчера, так и вовсе, восемь холопов купил и Фёдору с Елисеем отдал в попечение. Сам их прозвал словом заморским «сержант», на нашенском десятник, а меня, так и вовсе над ними «лей-ти-нан-том». О как! То бишь сотник я теперь аж над десятком человек. Он их нам приказал, гонять, как когда-то он нас гонял, да дис-ци-плине учить. Это, значится, чтобы они слушались нас и ничего супротив не делали. В общем, дивный он человек. Но мнится мне, с ним нам токмо лучше будет.

Бум! Бум! Бум!

— Левой! Левой! Левой! — Надрываясь, вопил Фёдор. — Чётче шаг, мать вашу! Стой, раз, два! Рядовой Кузьма!

— Я! — С готовностью выкрикнул рослый пацан славянской наружности.

— В чём твоя проблема, рядовой?

— Ни в чём, сержант Фёдор! — Отрывисто и громко рявкнул он.

— Ответ неверный, рядовой! Твоя проблема в том, что ты не различаешь право и лево!

— Виноват, сержант Фёдор! — Уже совсем испуганно прокричал он.

— Пятёрка, упор лёжа принять! Раз! Два! Раз! Два! — Мерно отсчитывал ритм отжиманий непреклонный Фёдор. Я знал, что ему откровенно жаль этих ребят, ведь за прошедшие две недели они стали ему как родные. Когда он пришёл просить для них поблажек, я похвалил его за то, что он ценит своих парней, но рассказал мудрость аля «тяжело в учении — легко в бою». И он проникся. И он, и Елисей, вскоре подошедший ко мне с подобной проблемой. И Иван, который помимо руководства над обоими пятёрками стал, фактически, моим адъютантом. Все трое наверняка представили себе сцену гибели всего отряда только из-за того, что кто-то не смог лишний раз отжаться или перепутал право и лево. И они накинулись на своих подопечных, невероятно замотивированные в том, чтобы сделать из них настоящую элиту. Сейчас мы с Генрихом, который, пожалуй, стал моим добрым приятелем до конца жизни, стояли на недавно построенном балкончике полностью перестроенной избы. Её площадь увеличилась почти в двое, ведь за счёт объединения трёх участков. Моя гвардия, на пару дней переквалифицированная в строительную бригаду, смогла под моим чутким руководством отстроить фактически новое здание из старого. Теперь это была не простенькая изба пятистенка. Это был полноценный двухэтажный дом с тремя комнатами на первом и ещё тремя на втором этаже. На первом я организовал пусть и примитивный, но всё же сан узел. В любом случае сейчас такого ни у кого в городе нет точно. Слив уходил в отдельную яму, очищение которой было весьма трудоёмким процессом. Нет, никакой сан техникой здесь и не пахло. Всё было сделано максимально просто, на основе небольшого склона сточной канавы, которая от «унитаза» направлялась прямиком в яму. А чтобы объект невероятного удобства не смердел на весь дом был даже установлен простенький стульчак. А для уверенности нужно было иногда выливать туда ведро воды или другой текучей жидкости. В принципе, это стало моим первым удавшимся техническим новшеством в этом времени. М-да, кому расскажешь, не поверят. Попал в шестнадцатый век и изобрёл унитаз. Хотя кому я теперь об этом расскажу? Вторая комната на первом этаже дома была самой большой. Это было что-то вроде столовой с большим прямоугольным столом. Третья комната включала в себя печь, которая отапливала всё здание и имела выход дымохода не через крышу, по ряду технических нюансов, а в бок, в стену. Это была по совместительству кухня и спальная комната Светланы. Остальные две хозяйки были расселены по «казармам», которые, хоть и были одноэтажными, также имели несколько комнат. Благодаря налаженной системе вентиляции, которая, фактически, заключалась в сети отдушин, тепло относительно равномерно распределялось по всему зданию. Второй этаж моей «резиденции» включал в себя мою личную комнату, чему я был несказанно рад, комнату, где жил Иван и некое подобие моего кабинета. Пока что все комнаты выглядели довольно пустыми. Ощущалась явная нехватка мебели и какого-то навороченного ремонта. Но это на мой прогрессивный взгляд. Все остальные даже от такого были в восторге.

Так вот. Мы с Майером стояли на балкончике, тот с удивлением смотрел на происходящее и лишь медленно кивал. После чего всё же заговорил:

— Браво, Александр! Какая дисциплина, какая слаженность и строгость! Если бы какой-нибудь монарх заполучил пусть даже полк таких воинов, он бы стал повелителем мира! — Генрих разразился хвалебными отзывами об увиденном.

— Ну что ты, друг мой. Это только начало. Мне с этими остолопами ещё работать и работать. — Поспешил перервать его я. За эти две недели они неслабо шагнули в прогрессе как в плане дисциплины, так и в плане своего физического развития. Донельзя простая система «изнурительные тренировки плюс усиленное питание», впрочем, никому здесь ещё неизвестная, дала свой первый результат.

— Удивительно, — Продолжал поражаться Майер. — А отчего ж воины твои безоружны? Или ты их кулачному бою хочешь обучать? — С усмешкой спросил он.

— И кулачному тоже. Просто рано им пока сабельки настоящие выдавать. Поранятся, али заденут кого. Ну, ты понимаешь. Пускай на деревянных покамест упражняются.

— Понимаю, — Кивнул немец. — Это ты правильно решил. — Мы ещё минуту постояли в молчании, наблюдая за тренировками пятёрки Фёдора. — Ты пригласил меня только чтобы я на гвардейцев твоих глянул?

— Не только, — Интригующе начал я, вызывая нешуточный интерес Генриха. — Но давай, для начала, прогуляемся до дома Мстислава.

— Пошли, отчего ж нет. — Легко согласился он.

Пятиминутная прогулка до дома купца прошла без происшествий. Торговец радушно встретил нас и пригласил в дом:

— Мстислав, я к тебе по делу. — Я решил не откладывать вопрос в долгий ящик. — Как там дела с моим заказом?

— Всё точно в срок, Саша. Вот, — Он протянул мне увесистый мешочек весом около килограмма. — Ну и озадачил же ты меня.

— Что это? — Встрял в разговор Майер.

— А ты посмотри, — Заговорчески подмигнул я и протянул ему мешочек. Он аккуратно развязал его, понюхал, поморщился, взял щепотку сыпучей субстанции, после чего брезгливо вернул её на место.

— Порох? — Разочарованно спросил он.