Однако моё желание быть похожим на этих персонажей и потеря части своих собственных воспоминаний после падения с моста, сыграли со мной злую шутку. Теперь у меня в голове целая каша из кинофильмов об этих суровых мужиках. И я прекрасно понимаю, что выгляжу очень странно, когда говорю о себе в мужском роде и рассказываю о себе то, чего никогда не было.

Но постепенно я к этому привыкаю.

— Завтра мы идём к психотерапевту! — расписалась в своём собственном бессилии Аня.

Девушка наконец-то поверила в рассказ Олега. А ещё Аня решила, что она сделала всё, что было в её силах. Она пыталась окружить Настю своей заботой, учила её заново одеваться, краситься и расчёсываться. Терпеливо объясняла основы японского быта. И даже попросила помощи у местных богов. Но ситуация никак не изменилась. Настя по-прежнему вела себя как совершенной чужой человек и считала себя мужчиной.

А значит, сестру надо отвести к психотерапевту. Вот только…

— И если я снова стану прежней беспомощной Настей, ты сможешь меня защитить? — усмехнулся Олег. — Ты сможешь сама отстреливаться от Синобы и диктовать свои условия старику Такояме? Я не против пойти к врачу прямо сейчас, но ты можешь мне гарантировать, что без моих новых талантов нам удастся пережить эту ночь и всё будет в порядке?

И конечно, никаких гарантий Аня дать не могла. Однако и от своей идеи «вылечить Настю» она отказываться не стала. А стало быть, начавшийся было скандал, перетёк в вялотекущий разговор о том, что врачам всё же надо показаться. Вдруг речь идёт не просто о потери памяти, а о чём-то более серьёзном.

— И сколько нам это будет стоить вся эта «медицина»? — поинтересовался Олег о цене вопроса, вспомнив о том, что он вообще не разбирается в этой теме. — У нас есть какая-то медицинская страховка или нас будут бесплатно лечить и обследовать?

— Ну-у…,- тут же замялась Аня. — После того, как мы лишились работы в ZARA, мне стоило обратиться в Отдел национального медицинского страхования, чтобы переоформить документы. Есть целая система скидок для безработных, которая уменьшает сумму обязательных страховых взносов. Но сами взносы (пусть и существенно уменьшенные), нам бы всё равно пришлось выплачивать в обязательном порядке, даже если бы мы не смогли найти работу в течение нескольких лет.

Однако переоформить документы я так и не успела. Вначале мы были заняты похоронами отца. Потом произошла вся эта история с Кимом…

— Иными словами, сейчас мы будем вынуждены оплатить все медицинские расходы из своего кармана в полном объёме? — уточнил Олег. — Ведь страховые взносы за нас никто не платит, а как безработные мы официально не оформлены.

— На самом деле, это оформление было не так уж и важно для нас, — пробормотала Аня (скорее даже оправдываясь). — После похорон отца, мы были не в состоянии оплатить даже коммунальные платежи за этот месяц. Что уж говорить о медицинской страховке? Нам требовалось как можно скорее найти новую работу, а не тратить время на бесполезное оформление документов по безработице.

— Как интересно, — в свою очередь удивился Олег местной страховой системе. — Получается, такого понятия, как бесплатная медицина, тут нет в принципе? А государство может лишь снизить размер обязательных взносов, которыми я оплачиваю свою медицинскую страховку.

— Если ты молодая и здоровая девушка, способная работать, то да, — подтвердила Аня. — Совсем бесплатно и исключительно за счёт государства, конкретно нас лечить никто не будет.

— А если у меня денег нет на эти взносы?

— То предоставят отсрочку по платежу, — пожала плечами Аня. — А потом повесят долг, который обязательно с тебя высчитают (даже если это придётся сделать с твоей пенсии).

— Тогда, нам нужно срочное официальное трудоустройство в банке старика Такоямы, прежде чем обращаться к врачам, — подытожил Олег.

— Я не хочу работать на этих людей, — пробормотала Аня. И тут же она обречённо вздохнула, кажется и сама прекрасно понимая тот факт, что её желания тут вообще никакой роли не играют.

PS:

Если взрослый, здоровый японец вдруг теряет работу или его увольняют (или речь вообще идёт о домохозяйках), то таких граждан не освобождают от обязательных медицинских взносов. В свою очередь, взносы эти необходимы для того, чтобы снизить стоимость лечения. Ведь даже простой приём у врача — стоит денег (и без страховки — сумма выйдет солидная).

В случае если безработный японец не является инвалидом или пенсионером, то в зависимости от иждивенцев в его семье и места его проживания (муниципалитета) — такому японцу могут предоставить скидку до 70 %. При этом японцу необходимо самостоятельно собрать все необходимые документы, для получения данной скидки.

Если денег у безработного нет даже с учётом этой скидки, то ему следует обратиться в ближайшую кассу Национального медицинского страхования, где могут согласиться предоставить отсрочку по уплате взноса. Но чтобы государство полностью и навсегда освободило здорового человека от данных выплат — это какой-то редкий и исключительный случай.

Фестиваль Согадон («сжигания зонтиков», как назвала этот праздник стримерша), или «Согадон-но Каса-яки», или 曽我どんの傘焼き должен был состояться на безлюдной набережной. Всё же сжигать целую гору зонтиков в центре города и вблизи зданий — побоялись (или же просто пожарная охрана не разрешила).

Сам же этот фестиваль появился из вполне реальной истории, которая началась в октябре 1176 года. Именно в этот исторический период два провинциальных феодала, которые были ещё и соседями, возвращались из совместной охоты. По дороге у них возник территориальный спор. И в пылу этого спора один феодал убил другого.

Поскольку дело это происходило в феодальной Японии, то конфликт поторопились потушить в зародыше. Истинный правитель всей Японии тех времён — Минамо́то-но Ёрито́мо (вскоре ему суждено было стать сёгуном) ясно дал понять, что он против междоусобной войны из-за такого «пустяка», как месть. Ослушаться данного приказа — это верная смертная казнь. Поэтому все стороны конфликта разошлись по своим углам.

Вот только у убитого феодала осталась жена и два сына.

28 мая 1193 года два молодых самурая, нарушив приказ Ёритомо, всё же отомстили за убийство своего отца. Их обидчик был заколот мечом, как свинья, в компании своих остолбеневших генералов и орущих шлюх. Нападение было совершено ночью, и вместо стандартных факелов, двое самураев использовали горящие зонтики.

Эта история мести двух юношей, которые твёрдо решили, что честь семьи дороже их собственной жизни, — вошла в историю Японии и обросла легендами.

В честь этого события теперь и сжигаются зонтики каждый год. Так же проводится показательный бой на бамбуковых мечах (мечи эти называются синай или 竹刀) между мальчиками и зрелыми мужчинами. Отчасти, это отсылка к тому историческому факту, что двум юным самураем противостояли опытные и зрелые воины.

А узнал это всё Олег, пролистав смартфон Ани, пока добирался до места праздника на автобусе. Всё же ему было интересно, почему сжигаются именно зонты, и что это символизирует. И конечно же, этот праздник он представлял немного иначе.

Во-первых, зонтики оказались летними. Называются они вагаса или 和傘. Зонты эти сделаны из натуральных материалов: бамбука, дерева, нити и бумаги (а бумага эта пропитана маслом, чтобы сделать её водонепроницаемой к влаге). Поэтому никаких железных спиц или запаха пластмассы точно не будет

А во-вторых, все зонтики были не просто свалены в кучу. Из 200 зонтов построили башню высотой в пять метров (по-другому эту конструкцию можно назвать ягурой 櫓). Эту башню Олег и увидел первым делом, прибыв на место проведения фестиваля.

В остальном же…, чем-то всё это напомнило русскую барахолку из 90-х. И это сравнение немного удивило даже Олега.

Однако прежде, чем данное сравнение критиковать, нужно было учесть следующий факт: