Я резко дернул рукав куртки и посмотрел на часы. Да, незадача. Рановато заявился, но перспектива топтаться на улице час, а то и дольше абсолютно не грела. Как по заказу ветер щедро сыпанул в лицо колючую снежную крошку, пришлось поднять повыше воротник, но это мало помогло. Я постоял какое-то время, переминаясь с ноги на ногу, но все же принял решение. Не прогонят же меня в конце концов. И ничего плохого я не делал, а оправдывался скорее перед собой.

Подойдя к калитке, я нажал на кнопку звонка, вначале послышалось знакомое дзынканье, а затем щелчок замка, означавший, что дверь мне открыли.

Оказавшись во внутреннем дворе, я притормозил и глянул на коттедж из красного кирпича, в котором мне был знаком каждый угол. Окна горели только в прихожей и кухне. Значит, Лада, скорее всего, колдует над ужином. Все еще испытывая некую неловкость, я зашел в дом.

Ладка стояла в конце коридора, она всегда так делала, чтобы поприветствовать пришедшего и потом снова уйти заниматься своими делами.

- Привет, - звонко поздоровалась она.

- Привет, - глухо ответил я, - извини, не рассчитал время.

- Так здорово! Как раз составишь мне компанию. Раздевайся в общем.

Махнув каштановым хвостиком, Лада скрылась за дверью, ведущей в кухню.

Я стянул с себя куртку и непроизвольно поежился. Надо признаться, я все же умудрился продрогнуть.

Через минуту я стоял у раковины и отогревал руки под почти горячей водой. Перед тем, как выйти к Ладе, я взглянул на свое отражение в зеркале. Все было в порядке, но меня все равно потянуло провести ладонью по волосам, которые у нас с Ладой были на удивление одинакового оттенка, словно мы специально добивались такого эффекта. Из-за этой забавной особенности нас даже однажды приняли за брата и сестру. На мгновение я почувствовал себя глупо в своем дурацком свитере с оленями, но потом вспомнил, что пришел в общем-то не на свидание, а свитер с оленями едва ли не единственная по-настоящему теплая вещь в моем гардеробе. Тем более это был подарок самой Ладки. Даже не сомневаюсь, что она выбрала его ради шутки, но это уже другая история.

Когда тянуть время стало решительно невозможно, я сделал глубокий вдох и пошел наконец в сторону кухни.

Лада никак не отреагировала на мое появление, она продолжала помешивать что-то в большой кастрюле и засыпала туда какие-то специи. Я плохо разбираюсь в готовке, но даже мне показалось, что такое напряженное помешивание может пригодиться только очень ограниченному числу блюд.

Я снова окинул взглядом Ладкину фигуру. На ней было надето хорошо знакомое мне платье из тонкой бежевой шерсти, которое Лада любила носить дома, но сегодня я невольно отметил, что платье как будто стало более обтягивающим. Только волевым усилием я смог не улыбнуться.

Сколько знаю Ладу, она всегда вела борьбу с каждым лишним сантиметром, а то и миллиметром, но периодически проигрывала эту гонку. Как, похоже, сейчас. Мне сразу захотелось подсунуть ей какую-нибудь сладость и посмотреть, как она будет отнекиваться, а потом все равно сдастся, но я приперся с пустыми руками.

- Как дела? – легко спросил я, заняв свое обычное место за столом.

- Нормально, наверное, - пожала она плечами, - а у тебя?

- Смогу ответить на этот вопрос, когда придет Валерка.

- Он звонил недавно, предупредил, что будет через полчаса.

Лада убавила огонь, но все равно упрямо не смотрела на меня. Теперь ей что-то понадобилось в холодильнике. Она рывком открыла дверцу и очень долго изучала содержимое полок, хотя ничего не достала.

Я тем временем принялся вертеть в руках солонку. Ладка была чем-то серьезно обеспокоена, и беспокойство передавалось мне.

- Тебе чай или кофе? – коротко спросила она.

- Чай…

Лада потрогала чайник, достала пакетики с заваркой, положила их в заранее приготовленные кружки и залила кипятком.

Можно подумать, что нам было неловко, но это отнюдь не так. В доме у Никоноровых я чувствовал себя практически, как в своем собственном. Однажды я даже пожил у них какое-то время, а с Ладой мы давно находились на том уровне общения, когда легко можно заниматься своими делами в присутствии друг друга, но сейчас чувствовалось: Ладу что-то тревожит. Может, то, что мы в доме один на один? Не помню, когда мы последний раз оставались вдвоем, без Валерки. Наверное, как раз во время моего тут проживания.

Лада поставила передо мной кружку, села напротив. Мы встретились взглядами, и в ее удивительных изумрудного цвета глазах я явственно прочитал грусть.

- У тебя точно все хорошо? – аккуратно уточнил я.

- Все относительно, - ответила она и нервно облизнула свои губки бантиком, - но я снова без работы. Валера еще не знает.

Ладку нельзя было назвать лентяйкой или кем-то в таком роде, но с работами ей невероятно не везло. Все время что-то шло не так, и ее вины как будто не было, но итог всегда получался один и тот же. На моей памяти это был, кажется, четвертый эпизод. Во время первых двух она не расстраивалась, если не сказать наоборот, на третий – очень крепко задумалась, и вот сейчас, похоже, была готова начать паниковать.

Я заколебался: можно ли уточнить подробности.

- Не будем об этом, - прервала мои мысли Лада, - ты же понимаешь, что все как обычно. Все плохие, а я – хорошая. Ну, ты понял.

Конечно, она говорила невсерьез. Не надо было быть тонким психологом, чтобы понять, насколько Лада расстроена. Зато теперь мне стало понятно, что тревожило ее с самого моего прихода. Вовсе не наш тет-а-тет.

- Есть какие-то планы на свободное время? – выкрутился я.

- Надеюсь взять побольше учеников, - помедлив, ответила она.

- Хорошая идея, - кивнул я, - у тебя же круто получается. Почему бы тебе не сосредоточиться на этом?

- Может, ты прав. Времени у меня теперь будет достаточно… Подумаю.

Ладка свободно владела тремя языками, один из которых был еще и редким. Время от времени она начинала репетиторствовать, и с моей точки зрения это как раз было ее на сто процентов, но моего мнения, конечно, никто не спрашивал. Вместо того, чтобы развиваться на ниве несения разумного и доброго, она с завидным упорством пыталась становиться вначале хостес в суши-баре, после этого еще кем-то, а затем администратором салона красоты. Выбор для человека ее склада более чем странный, но я опять-таки держал свое мнение при себе.

- Должно же и у меня где-то получиться, - смущенно пожала плечиками она.

- У тебя уже получается, - я сам не понял, как перешел на громкий шепот.

- Может, ты и прав.

- Хочешь я скажу Валере, если ты боишься?

- Ну, что ты… Но спасибо.

Лада посмотрела куда-то вдаль, очень знакомо для меня, уйдя в свои мысли. А я на мгновение захотел просто взять и позвать ее с собой. Чтобы спрятать, укрыть, любить и заботиться. Там, куда я направлялся, не будет соблазнов сесть за стойку очередного салона, а значит она сможет сколько угодно читать своих авторов девятнадцатого века в оригинале, а потом счастливым голосом рассказывать мне о чем-то, что она раньше даже не замечала…

Я чуть не мотнул головой, чтобы избавиться от слишком яркого видения. Лада неожиданно подскочила, метнулась к плите выключить огонь и накрыла будущий ужин крышкой.

После этого она подошла к окну и, слегка отодвинув занавеску, сказала:

- Валера приехал.

Я видел, как она напряглась. Валерку действительно сильно не обрадовало ее последнее увольнение, поэтому переживания Лады были вполне объяснимы.

Она обернулась на меня, нервно дернула уголком губ, и тут я не выдержал.

- Давай все-таки я ему скажу, - предложил я.

- Я… я была бы тебе признательна, - сдалась Лада.

- Договорились!

Я аккуратно похлопал ее по плечу и сжал его чуть дольше, чем того позволяла ситуация. Лада ничего не сказала, только посмотрела взглядом, полным благодарности. Как тут устоять?