Я закрыла глаза, пытаясь унять охватившее меня смятение.

Безумие!

Ларки-заговорщики. Кто привел их сюда? Кто снабдил необходимой информацией. Но, главное, знают ли они об оборотнях? Если присоединюсь к ним – предам Бренна. Не присоединюсь – предам свой народ. Хотя, считается ли предательством отказ совершить несусветную глупость?

Сердце гулко колотилось в груди, разгоняя по венам кипящую кровь. И что мне делать? Одного взгляда на мужчину хватило, чтобы понять – просто так уйти мне не позволят. Это стая, и либо я с ними, либо против них.

– Это безумие, – озвучила я свою мысль. – Драконов наверняка охраняют. Скайгарды не покинули бы замок без сопровождения.

– Охрана, – отмахнулся ларк. – Что они сделают против нас? Даже если это боевые маги.

– Маги? – нервно хмыкнула я. От осознания того, что может произойти в ближайшее время, по спине бегали мурашки. Это было больше, чем страх. Скорее, тихая, но сильная паника. – Если бы… Ваш наниматель не сказал вам?

Мужчина не стал отрицать наличие нанимателя, что меня, в общем, не очень-то удивило.

– Нам сообщили все, что нужно.

Он развернулся к стае и собрался снова перекинуться, даже не выслушав меня. Руки начали мелко подрагивать. Магия альфы скользила по коже, обволакивала, туманила разум. Он все еще пытался подмять меня под себя, подчинить и повести за собой на смерть.

– На службе Скайгардов несколько стай оборотней, – выпалила я прежде, чем мой собеседник успел сменить ипостась. – В том числе и волки Пепельных лесов.

Мужчина медленно обернулся.

– Они живы? – его верхняя губа вздернулась, обнажая клыки, глаза потемнели не то от внезапно свалившейся шокирующей информации, не то от гнева. Я склонялась ко второму варианту. – И их альфа тоже здесь?

Я кивнула и сглотнула вязкую слюну, почему-то уверенная, что этот ларк прекрасно осведомлен, какую роль сыграла стая Пепельных в десятилетней войне. И к Хани-Ганну у него были личные счеты.

– Я ему лично глотку вырву, – удовлетворенно усмехнулся мужчина.

– Вы не понимаете, – продолжала упорствовать я. – Их слишком много. Надо уходить, пока не поздно.

– Дело в том, – он неожиданно шагнул ко мне. – Что уже слишком поздно.

И, будто в подтверждение, вдалеке раздался протяжный волчий вой.

Проклятие!

Как так произошло, что Богиня отвернулась от меня? Чем я ее прогневала?

Мне ничего не оставалось, кроме как обернуться и присоединиться к стае. Ларки приняли меня настороженно, но не отвергли. Оборотни, судя по ощущениям, наводнили лес. И, сдается мне, все это было спланировано заранее. Не могли она нас почувствовать. Единственная, кто могла вычислить наше присутствие – некромантка, но она, насколько мне известно, так же отправилась на прогулку. Если только стая не пробыла здесь достаточно долго.

Спросить, как давно ларки появились в Аттиноре, возможности не было, и я просто старательно уносила ноги. Перерыкивания волков раздавались все ближе. Они старательно загоняли нас в какую-то ловушку.

В груди пекло от осознания реальной опасности, нависшей над нами. Повинуясь приказу альфы, стая рассредоточилась по лесу, не давая преследователям собрать нас в одном месте и уничтожить всех разом. Пусть тоже рассредоточатся и вступают в схватки один на один, так у нас гораздо больше шансов. По задумке создателя мы в одиночку способны одолеть взрослого сильного дракона, что уж говорить о волках.

Оторвавшись от группы ларков, с которыми убегала, я свернула в сторону и запетляла между деревьями, все еще надеясь уйти от боя. После того, что произошло между мной и Хани-Ганном, мне вовсе не хотелось вредить оборотням. Остановилась лишь тогда, когда вокруг замельками огромные, совсем древние деревья неизвестной породы, а под лапами зашуршали рыжие еловые иголки. Лес изменился. Я так сильно углубилась в чащу, что, вероятно, оторвалась не только от преследования, но и потеряла стаю ларков.

Стоять на месте все же не стоило, и я медленно направилась к небольшому просвету между деревьями. Может там, за ними, дорога, и я смогу определиться, куда мне идти дальше? Кошачья сущность внутри, разгоряченная бегом, хотела продолжения и, в идеале, горячего боя. Я осаживала и сдерживала ее. Делать это, на удивление, стало гораздо проще. Как будто моя основная сущность стала вдруг гораздо сильнее. Интуиция тоже как будто усилилась, и она отчаянно подсказывала мне как можно скорее убираться из Аттинора. Но это я итак знала. Не думала только, что все окажется гораздо сложнее выполнить, чем казалось.

Тихо хрустнула за спиной ветка.

И почему я ничего не почувствовала?

Еще оборачиваясь, я бросила свое тело в сторону, уводя от стремительного удара. Дымчато-серый волк размытой тенью пролетел мимо и, молниеносно развернувшись, бросился снова. Крупный. Мощный. Прирожденный убийца. Но и я не промах.

Тело действовало само. Откуда-то изнутри рвалось утробное рычание, и я не сдерживала его, запугивая неприятеля. Выпустив внушительные когти, я рвала противника, глубоко вонзаясь в крепкие, покрытые мягкой шерстью бока. Он рычал и нападал снова и снова, несмотря на то, что уже весь был покрыт кровью.

Я ликовала. Мы, ларки, всегда были сильнее, и в бою один на один у этого волка не было и шанса. Его бока, покрытые кровавой пеной, тяжело вздымались при дыхании, было видно, что он устал и вот-вот отключится, но все равно не уступал. Похвальное упорство. Но пора было заканчивать, пока не пришли остальные. Очередным ударом сбив волка с лап, я запрыгнула на него сверху. Бок болел от рваной раны, оставленной острыми волчьими зубами. Зарычав прямо ему в морду, я собралась завершить поединок, но противник внезапно сбросил меня с себя и одним неуловимым движением оказался сверху.

Он меня обманул!

Притворился слабым и раненым, а на самом деле только и ждал удобного момента. Сильван мне голову открутит за подобную глупость. Хотя, какое это уже имеет значение?

Я дернулась, пытаясь выбраться из-под волка, но он был крупнее и тяжелее. Оскаленная морда опасно близко склонилась к моей шее, чтобы перегрызть глотку. Сдаться так просто? Зарычав, я попыталась оттолкнуть его лапами, но, кажется, новая кровавая борозда не причинила моему врагу никакого беспокойства. Он все так же упрямо тянулся к моему горлу, чтобы вцепиться в него мертвой хваткой. Кошка внутри меня бесновалась, призывая меня сменить ипостась. И с чего бы мне это делать? Чтобы волку было проще откусить мне голову?

Я продолжала упираться в него лапами. Силы мои тоже не безграничны, и уже начали истаивать, как снег на солнце. Волк рычал и продолжал давить, и что-то внезапно знакомое проскользнуло в его звериной, властной ауре. Я неверяще распахнула глаза, приглядываясь. Воспользовавшись моим замешательством, оборотень еще ниже склонил морду, и я смогла встретиться с ним взглядом. На меня смотрели золотистые, светящиеся от ярости глаза Хани-Ганна.

А ведь интуиция с самого начала подсказывала, что этот мужчина меня погубит.

Только я и не думала, что все выйдет вот так.

Силы внезапно оставили меня, и я перестала упираться, причиняя ему боль. Только смотрела в эти невозможные, за одну ночь ставшие родными глаза.

Он меня не узнает.

Никогда не поймет, что сделал. Я для него навсегда останусь безымянным ларком, одним из тех, кто пал от его зубов и когтей. А он будет моим единственным мужчиной. Первым и последним.

Волк времени не терял. Добравшись, наконец, до моего горла, он с такой силой и ненавистью сжал зубы, что свет померк в одно мгновение.

Проваливаясь во тьму, я успела почувствовать, как мех будто втянулся внутрь, оставив в зубах оборотня мою вторую, гораздо более беззащитную ипостась. Это привело меня в чувство гораздо эффективнее, чем магия исцеления.

Нет! Нет-нет-нет.

Всю жизнь я была эгоисткой. Упрямой, безответственной, в чем-то даже глупой. Сильван с большим удовольствием указывал мне на эти недостатки, заставляя смотреть на себя со стороны. Уйдя в Снежный замок я не думала о том, как мать и младший брат будут справляться с таверной, я хотела лишь избавиться от своих не самых приятных обязанностей, потому что, несмотря на свое довольно низкое происхождение, считала, что достойна большего.