Государь не делится со мной своими планами, но из Котласа он скоро уедет на Ладогу. Где-то там сейчас строится флот из лёгких галер – скампавей – и крупных артиллерийских кораблей, чтобы сбить шведов с берегов Невы. Откуда я знаю? Туда уходят паровые двигатели с Муромского моторостроительного.

За годы сидения нашего на Амуре многое изменилось. Тот же Демидов уже на Урале ставит завод. Пока один – первый. А мне нужно, пока муж и дети гостят на Ямайке, позаниматься гальванизмом. Я помню, какую электродвижущую силу создаёт медно-цинковый гальванический элемент. Медь есть, резина для изоляции имеется, в наличии и лак, который именуют патронным, потому что им покрывают металлические донышки патронов. То есть я даже катушку могу намотать. Постоянные магниты в наших компасах слабые, вот намагничу хорошенько в постоянном магнитном поле, так и генератор будет мне по плечу.

Но главное, есть эталон напряжения. Я не знаю, как обойтись без него, потому что построить эталон силы тока могу, но, не зная напряжения, не смогу оценить сопротивления. То есть сначала нужен амперметр для измерения тока, и ещё один для сооружения вольтметра, а уж потом и все мои познания в электротехнике приложатся. Первая практическая задача, конечно, телеграф. А дальше разберёмся.

Софи же встревожена обстановкой на юге. Всё-таки днепровские пороги сильно затрудняют перемещение войск к нижнему течению Днепра. Тут без кавалерии особо не повоюешь. А путь по суше в обход этих порогов строили небрежно, на скорую руку. Обороняли его не стойко, позволив крымским татарам всё разрушить и пожечь… Хотя ведь много казаков запорожских съехали на Кубань! Вот и ослабло это направление. Да уж, хвост вытянешь – нос увязнет. И с Дона некоторые на Амур перебрались.

Малолюдство нынче является заметной проблемой на многих территориях. А беби-бум пока наблюдается только на Амуре и в окрестностях лодочных дворов, где за беременными присматривают медики, знающие дело повивальное. Приходится ждать – и пока бабы нарожают, и пока дети подрастут да в школах выучатся.

При самом активном моём участии в Котласе прошёл всхлип творческого энтузиазма, поскольку владелице всего этого помощников выделяли самых толковых и умелых, а действия проходили при подробных объяснениях и сопровождались демонстрациями. Прямо как по писаному: гальванический элемент, измерительная головка со стрелкой (ох и тонкая была работа, почище ювелирной!), опыт по взаимному притяжению двух проводов, по которым пропущен ток, и измерение силы этого притяжения одновременно с измерением силы тока. Ну, или отталкивания – это как токи направить.

Мне было важно нацелить юные пытливые умы на верный путь в обход тупиковых направлений. Потому что до сих пор мы из электрического проходили только пьезоэффект и натирание стеклянной палочки или кусочков янтаря. Ну и на электрофорной машине демонстрировали природу молнии.

Зато сейчас познакомились с электролизом и электролитическим осаждением. Намагнитили брусочки железа и построили примитивный генератор переменного тока, от которого привели в действие зуммер – тоже катушку, притягивающую к себе железную мембрану, которая звучала с частотой переменности тока. Примерно так слышится работа трансформатора – с частотой питающей сети, то есть «у-у-у». Прототип телеграфа, таким образом, был продемонстрирован, после чего до меня дошло, что наш медно-цинковый элемент слишком быстро теряет электродвижущую силу.

Победное шествие прогресса вздрогнуло и замерло – начались разборки. Возникло понимание, что в элементе происходит поляризация, о которой я даже не подозревал. Работы быстро перешли в стадию исследований, что заняло изрядно времени. Создание реального, а не теоретического гальванического источника тока потребовало изрядного терпения и настойчивости. Тем не менее работоспособную «батарейку» мы «изобрели», соорудив попутно простейшие амперметр и вольтметр.

Дальше работы проходили без нашего с Софи участия потому, что в Сольвычегодск прибыла царевна Софья Строганова. Это самое давнее и самое первое поместье семьи её супруга. Там даже церковь каменная стоит. Царевна-то – женщина верующая, для неё это важно. Или для образа, которого она придерживается.

Припоминаю, что в период, когда канцлером трудился Голицын, она не сердилась на мнение того насчёт свободы совести, но сама храм посещает регулярно. Даже реципиентку мою пригласила вместе с ней помолиться. Оказывается, она нынче тут со своим мужем и мальцом, что у них родился.

Софи, конечно, прибыла в ближнюю, считай, резиденцию Строгановых, отстояла службу, а потом была приглашена в кабинет.

– В прошлом году Ян Собеский умер, – без предисловий задала направление разговора Софья Алексеевна.

– Тот, который навалял туркам под Веной в восемьдесят третьем, – кивнула моя хозяюшка. – Это же был король Польши.

– Да, он ради союза против османов отказался от Киева в нашу пользу. Василий Васильевич дважды ходил ратью на Крым, но не слишком преуспел, зато Петруша тогда отбил Азов и уже начинал на Таманский полуостров поглядывать, когда ты его внимание переключила на Кубань. Там дела идут ладно, хоть и не так быстро, как хотелось бы. А вот на западной окраине дела плохи. Под давлением из Крыма полки наши вернулись к Самарской оборонительной линии. Это я к тому речь веду, что австрияки побили турок – вот буквально вчера грамотку мне об этом доставили. Долго они в тех краях против осман воевали, вот и добились успеха. Казалось, будто эта война бесконечна, а тут появилась надежда на успех. По прикидкам наших бояр и дьяков из Посольского приказа выходит, что придётся басурманам что-то Великой лиге уступить и замириться с Европой. Не в следующем году, так через один точно.

– Они помирятся, а мы останемся один на один с Блистательной Портой и оголодавшим Крымом, – сообразила Софи. – А выдержим?

– Петруша тоже сомневается. Одно дело, когда неприятель в другом месте занят, его сбоку трепать. И совсем другое – когда супостат всею силой навалится. А надежды на то, что при заключении мира союзники вспомнят о наших интересах, мало, ты ведь сама об этом говаривала, – напомнила царевна.

– Могла, потому что и сейчас этого опасаюсь. Царь-то в Польше теперь другой. Или король у них?

– Король. Паписты они, к православным относятся без особой почтительности. Как и австрийцы, и венецианцы. А поляки ещё и униатство насаждают среди православных. Грызня между святыми отцами всё никак не прекращается, а к ней и дворянство католическое причастно. Да не твоя это забота, – спохватилась Строганова. – У нас и со своими православными старообрядцами тоже порядка нет. Ты у себя на Амуре одним действием от этих хлопот избавилась: с шаманами общаешься, с иноверцами велишь не лаяться. Не столпотворения ли вавилонского добиваешься?

– Оно бы там не помешало, – вздохнула моя реципиентка. – А то идёшь по реке целый день, и ни души вокруг.

– Ишь, распридумывалась! Турок на западной стороне Днепра станет сильнее нас, если мир с Великой лигой заключит. Мы и без того только защищаемся, а что делать, если он на нас попрёт? – выразила озадаченность царевна.

– Сама ведь понимаешь, войско нужно собирать и к войне готовить, – развела руками Софочка.

– А многие полки стрелецкие Петруша в Сибирь направил. Он, видишь, не любит их и хочет заменить войсками нового строя, но те дороже обходятся. Да и на верфь Ладожскую денег уходит без счёта.

– В навигацию мы сможем помешать османам перебраться через Днепр, но зимой по льду они пройдут беспрепятственно, – согласилась адмирал-мэм. – Полевые работы к этому времени завершены, значит, провизию можно перевезти в городки и крепостицы вместе с бабами и ребятнёй. Укрепления поправить, мужиков вооружить и обеспечить огненным зельем. Пока лёд не сойдёт, будут они в ополчении. Враг, вступив на нашу землю, окажется в пустоши и начнёт ломится в городки, чтобы не помереть от голода. – Сонька сдвинула треуголку набекрень и почесала под основанием косы. – А гвардейским рейтарам и драгунам придётся пошевеливаться, мешая штурмам и осадам. Ну и конницу боярскую подогнать не лишним будет. Да не смотри так укоризненно, канцлер! По бескормице вражье войско рассеется, а уж там сама увидишь, кто из твоих воевод самый ярый, а кто самый распорядительный.