Разумеется, всех смущала непривычно толстая мачта, да ещё и обитаемая, со входом снизу.

– Шверт? Это как шверцы у балтийских галиотов, только посерёдке, – «узнал» идею Джек.

– Массивно получается. Поднимать будем лебёдкой, – оценил Ник. – Арчи, ты не в курсе: придумали мотористы, как сделать привод от моторов на валы подъёмных устройств?

– Может, сжатый воздух применить? – почесал репу наш моторист. – Или сам выхлоп запрячь?

– Не приводи в один узел более трёх деталей, – потребовала от Консуэллы Кэти. – Слишком сложные накладки потребуются для связи, да и в случае ремонта придётся чересчур много разбирать.

– Вань! Поставь здесь сто пятьдесят на сто пятьдесят. Я в него пятьдесят на двести через сквозную выборку пропущу, а потом войду в паз перед обрамлением люка.

Наружная поверхность нашего «изделия» напоминает огранённый камень, то есть состоит из плоскостей и изломов на их пересечении, невольно напоминая самолёт, изготовленный по технологии «стелс». Все грани, кроме носовой и кормовой, соединяют поверхности под очень тупыми углами, что может привести к образованию турбулентности. Отсюда возникает желание сгладить эти резкости, несмотря на то, что на наших скоростях добавку к сопротивлению это обещает совсем небольшую.

Очевидную, казалось бы, но не сразу уловленную за хвост мысль подал один из третьеклассников. Ребят никто не прогонял от разговоров учителей, вот интересующиеся и крутились, то хватаясь очинивать карандаш, то суясь с несвоевременными вопросами. Парнишка предложил выпустить наружу брус, по которому стыкуются плоскости, погрузив кромки «фанерных» листов в продольные выборки «в четверть», выполненные под требующимися углами. А выступающую наружу древесину округло обстрогать, образовав «зализ». Вообще-то, это столярный приём, под который требуется особый тип рубанка – отборник. Их применяют при вязке оконных рам.

С удовлетворением отметил, что признаки зарождения коллективного разума и совместного творчества в нашей школе уже возникают. В Ипсвиче это началось в процессе изготовления цепи, но там ученики были младше и непосредственней, ведь здесь не только дети учатся, но и взрослые бородачи.

С этих рёберных брёвен мы и начали, а то уж очень всё необычно задумано. Пока не попробуешь, и не поймёшь, что выйдет. Килевой брус из мачтовой сосны, форштевень и ахтерштевень оба с изломами, воспроизводящими профиль носа и кормы ледокола. Редкие, но толстые, бревенчатые, образующие внешний контур шпангоуты, связанные мощными, откованными по месту накладками. Всё на болтах. Несущие шпангоуты из брусьев, поставленные по схеме ферменной конструкции так, что и не поймёшь, шпангоут это или стрингер. Большое количество распорок и укосин внутри, связывающих каркас в объёмную структуру завидной жёсткости. И обшивка накрест из двух слоёв сороковки.

Четыре метра от киля до палубы. Два метра от верхней палубы до нижней, под которой расположен трюм. Восемь метров ширины и сорок длины. Полное водоизмещение, если погрузить корпус по самую палубу, шестьсот тонн. А если выставить над водой на один метр – четыреста. Такая большая разница из-за того, что борта очень сильно «развалены» как раз ниже ватерлинии. Профиль днища в поперечном сечении приближается к дуге большого радиуса, то есть очень «валкий» с борта на борт.

– Ой, профессор! А столько балласта, сколько требуется, занимает слишком много места.

Сажусь проверять расчёты. Точно, выпрет из-под пайолов в и без того низкий трюм, да ещё и ляжет неустойчиво. Такое безобразие при крене запросто может сместиться, что грозит погружением в воду одного из краёв палубы. Тут и до опрокидывания недалеко.

– Придётся набрать камней с большой плотностью и связать их между собой в плиты при помощи цемента, – смекаю я. – Цемент делают в Котласе. Горшечник наверняка все окрестные камни перепробовал и знает, какие в тех краях самые тяжёлые. Нужно собирать обоз и отправлять поскорее, потому что и сам цемент наверняка имеется в меньших количествах, чем надо, и камней тех никто не собирал, а сейчас под снегом не сразу-то и отыщешь то, что нужно. А потом эти плиты придётся точно по месту отливать: зачем нам в балласте нужен воздух?

Вижу, понял парнище. А до Котласа отсюда, между прочим, пятьсот вёрст через снега.

– Так что, Софья Джонатановна, поехал я?

– Только оденься теплее да денег у Ивана возьми.

– Лучше соли и ножиков, которые первоклашки себе сковали.

– Что так?

– Самоедов нужно улестить, чтобы довезли меня на своих оленьих упряжках. А уж когда груз соберётся, тогда Сила Андреич правильный обоз сюда и наладит. Это же груза тонн тридцать. Двести пудов почитай.

– И два брашпиля, – спохватывается Мэри. – Четыре лебёдки больших да шесть малых.

Народ резко возбудился и принялся за составление списков.

Чтобы не сильно вдаваться в технические подробности, сразу доложу, что корабль мы к началу навигации завершили. На верхней палубе у него было всего три сооружения: толстая, сечением два на три метра мачта с узкой пристройкой сзади, в которую втягивался шверт, и две орудийных башни с углами обстрела триста градусов. Над задней нависал гафельный парус, а над передней можно было поставить до трёх кливеров. Ход в среднем получался около семи узлов – и от ветра, и под мотором. Привод винтовой.

Этот нетрадиционной конструкции корапь приняла под своё командование капитан Иванова, набравшая команду из местных парней, с которыми уже хаживала на «Энтони» вокруг Скандинавии. Она же преподавала им навигацию в период, когда и река, и море отсыпаются подо льдом. Теперь она в учебном походе где-то близ устья Печоры.

Шхунку увёл в Европу капитан Клейтон, оставивший на берегу свою непраздную супругу – Сонька довольно быстро залетела. Первым лейтенантом на «Энтони» теперь трудится Кэти Корн, которой, как нетрудно подсчитать, идёт тринадцатый год. Консуэлла же ещё по зимнику укатила на Кукуй. А мама с папой ушли на «Агате» с прицелом провести весь год на Ямайке. Герцог Оранский высадился-таки в Англии и отобрал престол у Якоба. Как мы и ожидали, пошёл крутой замес, отголоски которого достигли и наших пределов. В общем, в обстановке предстоит разбираться на месте.

Папенька, кажется, имеет какой-то план, которым с дочерьми не делится. Но я же помню, что он возил на Ямайку Пушкаря, который через год после возвращения продемонстрировал мне жизнеспособную казнозарядную артиллерийскую систему, обеспеченную унитарным выстрелом. Очень серьёзный юноша.

Навигация тысяча шестьсот девяностого года приняла раздавшуюся в талии Софью в качестве пассажира. От природы жилистая и долговязая, нормально развитая физически и по-юношески гибкая, она без труда «взяла» дополнительный вес. Но и физиология брала своё: от скачки на лошади и многодневных переходов в условиях, близких к спартанским, пришлось отказаться. Романтическое путешествие по реке Белой отложилось само собой, тем более что предмет привязанности и девичьих грёз ушёл бороздить моря и океаны.

Протяженность и неустроенность нынешних путей сообщения сильно затягивают доставку писем, отчего нахождение на самом краю создаваемой транспортной империи делает занятую позицию невыгодной. Оставаться в Архангельске в то время, когда твой транспортный флот снуёт по рекам тысячей вёрст южнее, для деятельной натуры Софи было бы чересчур безоблачно даже в период вынашивания плода большой и чистой любви. Поэтому, проводив в дорогу родителей, младшую из сестёр и закадычную подругу, Сонька уселась на комфортабельную баржу и в сопровождении эскорта из баржи охраны и баржи технической поддержки направилась к сухому волоку, имея конечной целью поездки Москву. С заездом в Котлас, естественно.

– Двор! Равняйсь! Смирно! – скомандовал дядя Сила, едва Софи сошла с борта корабля на причал.

Не слишком ровный строй разномастно одетой публики судорожно вздрогнул и замер.