Признаться, мне и самому хотелось бы выйти в море на этом чудесном судёнышке. Что тут говорить о Соньке, которая чуть не выла от тоски, понимая: теперь ей придётся остаться на суше, чтобы заложить основы собственной империи. Да, планов по захвату власти над миром она не оставила. И на пути их осуществления требовался серьёзный прорыв – необходимо было до начала навигации на реках подготовить из местных жителей группу шарманщиков, как нынче именовали мотористов. Нашим-то проверенным в деле парням-школярам придётся сидеть тут, рядом с корабельным двором. Конечно, дел им хватит, но отправлять колёсные шарманкоходы за тысячи вёрст от базы хотелось бы с проверенными механиками, понимающими, с чем они имеют дело.

Одним словом, работать с группой пришлось мне самому. На производстве уже было задействовано два мотора: один на вращении валков, второй – на лесопилке. Имелись и не собранные ещё двигатели, и даже некомплектные, детали которых находились в стадии изготовления. Тут ведь приходилось и через руки доносить информацию, и через уши. А физико-математическая подготовка у курсантов отсутствует напрочь.

– Так это, Софья Джонатановна! – толковал вернувшийся зимним путём Сила Андреич. – Есть ход, про который мне Иван втолковывал. А он говорил, что от тебя получил… эту… инструкшн. Как оно по-русски?

– Пусть и будет инструкцией, – кивнула Софи.

– Так показал мне охотник, где на берестянке можно пробраться до речки, ведущей в Волгу. Ещё по низкой воде, до начала осенних дождей. Потом полторы версты лодку нужно нести, а уж затем снова мелкой водой по узким ручьям до самого Солигалича путь имеется и ни в какую сушь не пересыхает. Но барку там не протащить. Глубины с аршин, а ширины иной раз и двух саженей нет.

– Ты чего так долго не ворочался? Просеку, что ли, делал?

– Просеку да, прорубили, стволы на брёвна распилили по этой вашей мерке, которая десять футов или три мера мерических, а уже как реки встали, прошли с пилами вдоль русел, по которым твои лодки пойдут, и деревья, в воду попадавшие, спилили.

– Отлично, дядя Сила. Денег-то хватило расплатиться с рабочими?

– Денег? Так не платил я и не нанимал, сам всё с сынами сделал, чтобы, значится, деньги все нам достались.

– А вот за это тебе моё категорическое хозяйское ай-яй-яй, – погрозила Софочка мужику пальчиком. – Ты на работу лоцманом принят, а не лесорубом. Мне твои знания надобны и опыт, а не стремление к превозмоганию. Я полагаю, если бы ты, вместо того чтобы жадничать, нанял ватагу из местных, быстрее управился бы. А мне тебя сейчас что, рвать на пять кусочков прикажешь? Ведь столько дел впереди! – Софи разложила на столе карту. – Место это голландцы назвали «Котлас».

– Бывал я там. Как раз у впадения в нашу Двину реки Вычегды. Крещёные зыряне в том месте живут.

– Вот и хорошо, что живут. Но тебе ещё нужно провести две баржи от Архангельска до Вологды, как только начнётся навигация, и показать ту дорогу, которую разведал. Ведь без проводника её не отыщут.

– Не отыщут. Места там кромешные – сплошные болота кругом. Так барки твои до Вологды доведут сыны мои. Дорогу к просеке меж речками дочка укажет, а я поеду к зырянам. Зачем, говоришь, ехать-то туда?

– Нужно ещё один двор ставить: не морские корабли ремонтировать, а речные суда строить. Но сначала поставить навесы и сложить в них лес на просушку. Много навесов и много леса на многие годы. Так что поручаю тебе договориться с местными властями и сделать всё без обману. Взятку там дать или подкупить кого, то есть по-честному, без вранья. Ты же здешний человек, с тобой церемониться особо не станут, а все сразу обскажут без обману.

– Так мне что, приказчиком в те места садиться?

– Сама не знаю, – вздохнула Софи. – У меня наметился жутчайший кадровый голод на руководящих позициях, – постарался внести ясность я. – Нужны люди надёжные и распорядительные, да чтобы оборотистые и цель понимающие. А вон даже ты, уж на что толковый муж, а и то из-за жадности ценное время упустил.

Сила Андреич досадливо крякнул и запустил ладонь в бороду.

– Прогонишь? – спросил он опасливо.

– Даже не надейся! Мне-то, как оказалось, из Архангельска, кроме как в море, никуда ходу нет. А столько дел нужно наладить по разным местам! Придётся тебе крутиться. Я бы Ивана послала, но он здесь на своём месте, – продолжил наезжать я.

Оставшееся до начала навигации время утекало словно песок между пальцами, а отец внезапно увлёкся стрельбой из арбалетов. Их, как выяснилось, из огромного многообразия придуманных за годы вариантов конструкции и после бессчётного количества проверок школяры отобрали и растиражировали три образца. Классический, тетиву которого натягивали двумя руками, наступив ногой в стремя впереди. Сложно-механический, который натягивали движением руки от себя вниз, после чего доводили, возвращая этот рычаг снизу к себе. Таким пользовалась Кэти, хотя сделан он был группой старших товарищей. И ещё полиспастный с роликами на рогах, натягивавшийся одной рукой длинным движением с почти постоянным усилием.

Боевые качества у всех у них были похожими, болты – одинаковыми, а скорость «снаряда» лишь немногим больше сотни метров в секунду. Тем не менее после некоторой тренировки попадать из них можно было на дистанции около ста метров – отдельные искусники умудрялись. А в среднем метров с пятидесяти почти никто не промахивался. Собственно, не самая большая мастерица стрельбы наша младшенькая именно это и продемонстрировала на зимней дороге по волкам.

А теперь папенька сделал большой заказ на эти детские игрушки. Пришлось раскладывать процесс на операции и срочно включать поточное производство. Задержка оказалась за материалом для плеч луков, но и этот вопрос решили, насушив заготовок в песке на печи, которую специально для этого построили: она немудрёная и небольшая. Некоторый дефицит с металлами закрыли, достав из балласта флейта и шхуны уложенные туда пушки и ядра. Заменили их местными камнями.

Потом открылся конкурс среди здешних купцов на наполнение трюмов двух судов товарами для Европы. На этот раз грузом была не пенька, а юфть тюками, мёд бочками, воск в берестяных туесах и поташ в мешках. Не меха, конечно, но субстанции, требующие большей деликатности. Почему-то их хотели доставить в Копенгаген. Всё это пошло на «Агату», а «Энтони» загрузился льном до Антверпена. На оба кораблика приняли из числа поморов по полдюжины ребят в матросы.

У нас подошли к концу абразивные круги, поскольку и Горшечник, и Горшечница остались в Англии, а без них мы с местными глинами не разобрались. Да и не накопаешь много из-под снега. И наконец, «скозлил» водомётный движитель на меньшей из лодок. Пришлось срочно переделывать корму под колёсный привод. А река уже вздувалась, лёд трещал. Мои недоучки запороли двигатель лесопилки: всё-таки преподавание на скорую руку сильно отличается он систематического усвоения знаний. Тем не менее подготовка к публичному дебюту продолжалась.

Завершился бурный период ледолома, прошедший с заторами, треском и изменениями уровня воды, и в середине апреля река очистилась. На море же, начавшем терять целостность ледового покрова, плавучих льдин всё ещё оставалось много – поморы, ходившие на промысел, рассказывали. От Архангельска этого не разглядеть.

В один из ясных дней с утра пораньше из Соломбальской протоки вышли в Двину три колёсных судёнышка и, шустро пройдя перед очами всего города, двинулись вверх. Тяжело груженные, они низко сидели в воде, но передвигались бодро, энергично взбаламучивая воду. Две двенадцатитонки, остроносая и тупоносая, и семиметровая трёхтонка. Операция по захвату мира наконец-то началась.

Возглавлял экспедицию Иван, хлопоты которого здесь, на корабельном дворе, легли теперь на плечи Софи. Увы, таковы здешние законы, не позволяющие иностранцам без разрешения разъезжать где им вздумается. Но реципиентка моя всё та же непоседа, что и семь лет тому назад в день нашего знакомства. Она просто не может остаться в стороне от ответственнейшей операции, заложенной в основу большинства наших великих планов. Поэтому на четвёртом моторизованном судне – том самом карбасе, что был заказан ещё в день осмотра места под строительство, – отправилась прямиком в Белое море якобы на разведку ледовой обстановки. Днём.