— Хочешь знать, что я думаю? — она снова смотрит на меня. — Я думаю, ты хочешь, чтобы мы все трахнули тебя, всегда хотела. Тебе нравится такая идея.

Она открывает рот, чтобы высказаться, но я снова погружаю в нее пальцы, на этот раз три, растягивая ее.

— Ты не обманешь меня, Пей, не с моими пальцами в твоей киске. Она так сильно сжимается вокруг них от одной только мысли.

Она поджимает губы и молчит, пытаясь противостоять мне, пока я трахаю ее пальцами. Мы договорились делиться, и она должна знать, что это произойдет. Мне нужно, чтобы она приняла свои чувства и не стыдилась их до нашего возвращения. Мне все равно, хочет ли она трахаться с моими братьями — черт, это типа горячо, — но она должна чувствовать то же самое. Мне нужно, чтобы она поняла, что это нормально, перестала беспокоиться о том, что мы думаем, и взяла то, чего хочет.

— Это то, чего ты хочешь, Пейтон? Чтобы мы все трахали тебя? Может, одновременно? — я дразню ее, когда она начинает задыхаться. — О да, тебе нравится эта идея. Твое тело не способно солгать мне. Хочешь узнать секрет? У меня есть фантазии о том, как я трахаю эту сладкую маленькую киску, пока Риггс трахает твою задницу. Мы даже как-то говорили об этом.

Я хихикаю, когда ее глаза широко раскрываются.

— Ох, да, маленький невинный Риггс. У него есть такие грязные мысли, которые он хочет с тобой сделать. Ты думала, что он такой милый, но стоило тебе выйти из комнаты, как его рука опускалась на член или он описывал свои фантазии о тебе. Все эти непослушные, развратные вещи, — от моего заявления ее киска сжимается вокруг моих пальцев. Я наклоняюсь и целую ее клитор.

— Блять, тебе это нравится. Знать, что после ваших невинных, дружеских объятий и взаимодействий он дрочит? Да, ты думала, что я буду тем, кто разрушит твое тело, но, детка, Риггс разрушит тебя. Столько лет сдерживаемого желания? Он заставит тебя прочувствовать каждую секунду, а я буду наблюдать, как ты разрываешься на части для него, для нас, снова и снова. Ты даже не представляешь, что ты развязала, Пейтон Эндрюс. Ты создала собственнических, полных похоти монстров в каждом из нас.

На последнем слове я погружаю в нее свои пальцы, и она вскрикивает, поднимая бедра навстречу каждому толчку. Ее тугая киска сжимается вокруг них, пытаясь удержать внутри себя, пока я целую ее клитор. Соки капают из ее дырочки, и мой член пульсирует от этого зрелища, желая быть погребенным внутри нее, но сначала я хочу почувствовать, как она кончает на моих пальцах.

— Ладно! — наконец признается она, когда я не останавливаюсь. — Я хочу трахнуть всех вас. Я хочу скакать на тебе, зная, что они смотрят. Я хочу посмотреть, будет ли Риггс таким же сдержанным, когда мы будем трахаться. Я хочу, чтобы Тайлер смотрел, как я трахаю его друзей, прежде чем я трахну его, — ее глаза встречаются с моими. — Я хочу каждого из вас, и я буду иметь каждого из вас.

— Чертовски вовремя, — бормочу я, а затем ухмыляюсь, дразняще облизывая ее клитор. Освободив пальцы, я снова шлепаю ее по киске. — В следующий раз, когда увидишь их, скажи им это, — приказываю я, поднимая покрытые влагой пальцы в воздух и изучая ее, пока я обсасываю их. Мои глаза закрываются от стона, когда ее вкус снова взрывается на моем языке. — Блять, неудивительно, что вы с Тайлером всегда трахались. Держу пари, он не мог насытиться этой киской. Я еще даже не успел тебя попробовать, а уже подсел.

Она наконец поднимает руки с земли, затем проводит ими по телу к своей киске, подставляя ее, пока она дразняще поглаживает себя.

— Тогда хватит болтать. Я хочу кончить, так что засунь свои гребаные пальцы обратно в меня, пока я не сделала это сама.

— Да, дорогая, как прикажешь, — я ухмыляюсь, ложусь как можно ниже, вдавливая пальцы обратно в ее киску. Ее рука запутывается в моих волосах, притягивая меня ближе. Я лижу ее клитор, пока трахаю пальцами, ускоряясь, пока она не кончает на мою руку. Ее тугая киска сжимается так сильно, что я не могу освободиться. Ее ноги обхватывают мою голову, удерживая меня там, пока она вжимается в мое лицо.

Когда последние судороги после оргазма прокатываются по ее телу, она отпускает меня, и я сажусь на пятки. Я хватаю ее дрожащие бедра и дергаю их вверх, так что ее босые ноги оказываются прижатыми к моему плечу. Ее глаза закрыты, а рот приоткрыт от удовольствия, но когда я прижимаю свой член к ее киске и скольжу им вверх-вниз по ее влаге, покрывая член ее соками, она открывает глаза и сталкивается со мной взглядом.

Я вижу в них предвкушение, желание, любовь. Наклонившись, я нежно целую ее.

— Я тоже люблю тебя, Пей, — шепчу я, прежде чем снова поцеловать ее, прижимаясь губами к ее губам, когда я упираюсь головкой члена в ее вход и одним плавным движением погружаюсь в нее на всю длину. Я глотаю ее вздох, проникая в ее тугую киску до самого конца. Настает моя очередь стонать, когда по мне пробегает дрожь. Она такая чертовски тугая, мокрая и горячая.

Дерьмо.

Как, блять, я могу продержаться, когда ее киска — рай?

Это никогда не ощущалось так, как сейчас, словно каждое чувство обостряется. Я разрываю наш поцелуй, пытаясь контролировать свое дыхание, когда я выхожу и снова вхожу. Я пытаюсь двигаться медленно, действительно пытаюсь, но она не позволяет. Она поднимает бедра навстречу моим толчкам, подстегивая меня. Руками она обхватывает свои колышущиеся груди и сжимает их, пощипывая соски. Это зрелище приводит меня в неистовство.

— Блять, Пей, — рычу я, закрывая глаза, когда начинаю входить в нее. Она принимает каждый толчок и умоляет о большем. — Ты заставишь меня кончить, как гребаного девственника, — прохрипел я.

Она смеется, но звук переходит в стон, когда я шлепаю ее по киске. В ответ она сжимается вокруг меня, и я шлепаю ее снова и снова, пока она не начинает непрерывно кричать.

— Бля, бля, бля, — шепчет она отрывисто. — Фин. О Боже, пожалуйста.

— Ну и кто теперь звучит как порнозвезда? — я стискиваю зубы, пытаясь игнорировать удовольствие, проходящее через меня, и желая, чтобы оно длилось дольше.

— Сильнее, — требует она.

К черту.

Я вытаскиваю член и, не заботясь обо всем остальном, переворачиваю ее. Она приземляется на руки и колени, ее упругая попка в воздухе. Позже, напоминаю я себе, когда рывком притягиваю ее бедра назад и вхожу в нее. Она кричит, царапая ногтями камень, толкаясь назад, встречая мои жестокие толчки. Многолетнее желание вырывается наружу в каждом из них. Ставя клеймо на ее коже, я впиваюсь руками в ее бедра так сильно, что у нее остаются синяки.

Хорошо, пусть они увидят.

С силой опускаю руку на ее задницу, смотрю, как она вздрагивает и вскрикивает. Ее кожа краснеет, и я сопротивляюсь желанию шлепнуть ее снова. В конце концов, мы заперты в пещере, так что у нас не так много времени для заботу после. Вместо этого я раздвигаю ее ягодицы и погружаю палец в ее заднюю дырочку, ни на секунду не прекращая своих толчков.

— В следующий раз я возьму твою маленькую тугую попку. Я хочу посмотреть, как моя сперма капает из нее, пока ты будешь скакать на Риггсе, — рычу я, мой голос грубый и низкий.

— Да, блять, — кричит она. — Сделай это.

Даже мои братья не смогут остановить меня сейчас. Или эти летучие мышиные ублюдки. Я бы с радостью умер, зарывшись в ее киску, с ее изгибами в моих руках и моим именем на ее устах.

Мой ритм сбивается, когда я представляю, как делаю то, что обещал. Я едва могу дышать, удовольствие слишком велико, и я знаю, что кончу, но не без нее. Потянувшись рукой вниз, я щелкаю по ее клитору раз, два, три раза. Она кончает с криком, ее киска доит мой член, и со своим собственным ревом я врезаюсь в нее, погружаясь до упора, когда мой оргазм вырывается из меня. Наслаждение столь велико, что я почти теряю сознание.

Задыхаясь, я прижимаюсь к ее потной спине, не в силах ни двигаться, ни говорить. Она хнычет, ее киска пульсирует вокруг моего уже обмякшего члена, когда я выхожу из нее.

— Черт, Пей, — пробормотал я, прежде чем покрыть поцелуями ее позвоночник. — Ты убьешь меня. Убьешь нас.