— Понял, — отвечает Кален.

— Не вопрос, — соглашается Пейтон, и они оба уходят готовиться.

Черт, я хотел пойти, но в этом есть смысл. Даже когда они ненавидят друг друга, они лучшие. Они так слаженно работают вместе, и их индивидуальные слабости и сильные стороны компенсируют друг друга. Я поворачиваюсь и наблюдаю за Тайлером, когда он смотрит, как они уходят. У него странное выражение глаз, и когда он поворачивается и ловит мой взгляд, он кашляет и быстро отворачивается.

Что он знает?

— Проверь их снаряжение перед погружением. Дай им DPV, — говорит он мне, удаляясь.

Я быстро забегаю в туалет, прежде чем направиться туда, где они присели на край бассейна. Их ласты уже на месте, они в своих костюмах, с надетыми ремнями и готовыми баллонами. Я проверяю Калена, убеждаюсь, что все привязано, баллоны работают, компьютер включен, и у него с собой все снаряжение, прежде чем приседаю за Пейтон, чтобы сделать то же самое.

— Хватит пялиться на мою задницу, — дразнит она, проверяя подачу воздуха и завязывая волосы сзади.

— Дорогая, я всегда смотрю на твою задницу. И это не изменится, — шучу я, заканчивая проверять ее. Я слышу, как Кален с отвращением фыркает, когда он опускается в воду и надевает маску.

Она следует за ним, и они оба смотрят на меня. Я погружаю их DPV в воду, и они оба хватают их.

— Будьте осторожны, не делайте ничего такого, чего не сделал бы я.

— То есть вообще ничего, — пробормотала она, и, подмигнув, отвернулась и скрылась под водой, утянув за собой DPV. С ругательством, Кален последовал за ней.

Я смеюсь, когда возвращаюсь к Риггсу и вижу, что он уже включил камеры. Они уже ведут трансляцию, и когда загорается свет, я вижу все, что видят они.

— Проверка связи, — зовет Риггс.

— Пейтон на связи, — отвечает она.

— Кален на связи.

— Хорошо, теперь двигайтесь медленно, видимость довольно низкая отсюда, и информируйте нас о том, что вы находите, — советует он. Тайлер подходит ближе, оставляя остальных организовывать наши спальные места.

Это первый взгляд на брюхо зверя, которое мы исследуем.

ПЕЙТОН

Риггс прав — видимость низкая. Даже с нашими основными фонарями и фонарями DPV все равно почти темно. Я стараюсь грести медленно, чтобы не слишком сильно вздымать ил и не затруднять видимость. Я чувствую Калена позади себя, мы оба привязаны к одному ориентиру, плывем друг за другом. Я плыву дальше вниз, позволяя DPV делать большую часть работы, чтобы сохранить силы.

Проход идет почти под прямым углом и сужается дальше, поэтому я плыву медленнее и предупреждаю Калена. Он ворчит в ответ, но примерно через десять метров проход открывается и сворачивает влево, а прямо по курсу находится еще одна шахта. Сперва я двигаюсь налево.

— Это отстойник, — бормочу я. Вода становится прозрачнее, чем выше мы поднимаемся, и теперь я почти все вижу ясно.

Шахта расширяется еще больше, пока мы не оказываемся в бассейне.

— Ты видишь это? — говорю я в микрофон. — Кажется, это небольшой бассейн. Мы будем исследовать дальше, — я делаю паузу на мгновение, осматриваясь и позволяя Калену установить крепление для веревки. — Есть еще один проход, ведущий с севера. Идем сначала вверх.

— За тобой, — зовет Кален.

Я возобновляю движение, и, как я и предполагала, я выныриваю на поверхность воды.

— Поверхность прорвана, — я оглядываюсь вокруг с улыбкой, вытаскивая свой регулятор изо рта. — По крайней мере, тридцать метров в высоту с тем, что выглядит как поверхность, по которой можно лазить, и есть выступ, идущий вокруг бассейна, достаточно широкий, чтобы мы могли спать на нем, если понадобится. Очевидных маршрутов нет.

Кален всплывает рядом со мной, пока я снимаю маску и отключаю DPV. Ухватившись за выступ, я подтягиваюсь и переворачиваюсь так, что мои ноги болтаются в воде, пока я осматриваюсь. Пещера изогнутая, высокая и не слишком широкая, но достаточно широкая, чтобы мы все могли в ней спать, если понадобится во время погружений. Встав, я прохожу по периметру, проверяя стену, прежде чем взглянуть на Калена, который наблюдает за мной.

— Мне кажется, я вижу там проем, но думаю, что пока нам лучше двигаться по другому проходу. Мысли?

Он снимает маску, оглядываясь по сторонам.

— Я согласен. Посмотрим, куда этот ублюдок заведет, — я киваю и снова надеваю маску, прежде чем сесть на край и соскользнуть в воду.

— Внимание, мы направляемся к следующему проходу, — говорит Кален, погружаясь под воду. Я хватаю свой DPV и следую за ним, на этот раз он плывет первым.

— Понял, — отвечает Риггс.

Мы оба продвигаемся медленно, не зная, куда этот зверь нас заведет. У меня такое чувство, что это будет запутанная паутина туннелей, пещер и тупиков, но я надеюсь, что она приведет нас к океану или к значительной находке, что было бы удивительно.

— Видишь что-нибудь? — спрашиваю я. Он игнорирует меня, и я стискиваю зубы. — Кален, это не касается нас, это бизнес. Видишь что-нибудь? — огрызаюсь я.

— Сейчас будет тесно, так что притормози и дай мне пространство для маневра, — резко отвечает он.

Я сдерживаюсь, пока он направляется в мутный проем.

— Хорошо, — зовет он, и я следую за ним.

Он прав — здесь тесно. Мои баллоны почти задевают стенки, когда я медленно плыву, влекомая своим DPV. Он крутится и поворачивает, наши огни преломляются в воде, едва проникая в пространство прямо перед нами. Мы плывем влево, вправо, вверх и вниз около пятнадцати минут, прежде чем вплываем в другой проем.

Разница в том, что этот проход находится полностью под водой. Я плыву вверх, Кален следует за мной, но потолок — это светло-коричневая скала, в которой нет доступа к воздуху, только несколько воздушных карманов. В экстренной ситуации они пригодятся, но неизвестно, как долго воздух находился здесь. Он может быть наполнен углекислым газом, так что это крайний вариант.

Мы снова плывем вниз. Дно глубокое и темное, как ад, завалено камнями и обломками. Мы даже находим скелет, что заставляет нас задуматься, прежде чем плыть дальше. Здесь есть небольшое течение, но не слишком сильное. Мы все передаем, и я знаю, что Риггс это фиксирует.

Сама пещера широкая, очень широкая и овальная. Мы находим по меньшей мере три туннеля, ведущих в сторону, прежде чем перегруппироваться в центре, закрепить якорь и бросить несколько аварийных баллонов.

— Что ты думаешь? — спрашивает меня Кален.

— Я думаю, мы могли бы пойти по любому, но мы не знаем, как далеко они простираются, и я готова поспорить, что мы уже почти исчерпали время погружения.

— Так и есть, — рявкает Тайлер, а потом вздыхает. — Возвращайтесь, на сегодня хватит. Мы с Фином переоденемся и заступим на следующую смену. Мы бросим якоря и аварийные баллоны и отнесем оборудование в ту пригодную для дыхания пещеру, которую вы нашли на всякий случай. Завтра мы начнем все сначала.

Я застонала, желая продолжить, но в то же время не желая давить на него. Я не хочу давать ему повод отстранить меня от погружения, к тому же у нас есть еще четырнадцать дней на исследование, а это было лишь первым знакомством с этим местом.

— Поняла, — отвечаю я.

Кален кивает, показывая мне одобрительный знак. Когда я разворачиваюсь назад, я моргаю, когда что-то темное проплывает в поле моего зрения. Сузив глаза, я подплываю ближе, направляя фонарь в ту сторону, где я что-то увидела.

— Эндрюс, — огрызается Кален, — Ты слышала его.

— Да, одну секунду, показалось, что я что-то видела…

— Что? Боже, давай, возвращаемся, пока он не взбесился, — рычит он, но все равно следует за мной.

— Заткнись, — бормочу я, подплывая ближе. Что-то темное снова проплывает мимо, на этот раз слева от меня, заставляя меня слегка повернуться. Внизу бывают случаи, когда ты что-то замечаешь. Это могут быть камни, тени, что угодно. Я просто хочу убедиться, что ничего не падает, чтобы избежать травм, но когда я не могу ничего заметить, а ворчание Калена становится слишком сильным, я отворачиваюсь и следую за ним из комнаты.