— Я чертовски ненавижу тебя прямо сейчас.

— Я тоже, — говорю я, широко расставив ноги. — Почему бы не показать мне, насколько сильно?

Его ловкие пальцы находят мой клитор и сильно потирают его. Он вырывает из меня удовольствие с каждым резким движением, и я почти кричу. Я прижимаюсь к камням, пытаясь сдержать стоны, вжимаясь в его руку, желая большего.

— Тебе это нравится? — шепчет он мне на ухо. — Нравится, что любой может увидеть нас прямо сейчас? Зайти за этот угол и увидеть, как я зарываюсь пальцами в твою маленькую тугую киску? — я стону, когда он делает именно это, проталкивая два толстых пальца внутрь меня.

— Тай, — умоляю я.

Его другая рука скользит по моей груди и захватывает мое горло, сильно сжимая его.

— Не произноси мое имя так, блять, — рычит он, наказывая меня, добавляя еще один палец и трахая меня сильно и быстро, заставляя меня получать еще большее удовольствие. Я беспомощна сопротивляться. — Я ненавижу тебя. Так сильно тебя ненавижу. Почему я все еще хочу тебя? Почему меня так тянет опуститься на колени прямо здесь и проверить, так ли ты хороша на вкус, как я помню? Трахать тебя на их глазах, чтобы они знали, что ты моя?

Задыхаясь, дрожа и превращаясь в мокрое месиво, я борюсь со своим надвигающимся оргазмом, но годы совместной жизни означают, что он точно знает, в каких местах нужно прикоснуться. Он щелкает большим пальцем по моему клитору, искусно загибая пальцы внутрь меня и проводя ими по нервам, отчего из моего горла вырывается крик. Он обрывает его сжатием руки, трахая меня пальцами, пока я дрожу и хнычу.

Наконец, он вытаскивает их, и я опускаюсь на камень, пытаясь отдышаться, чувствуя легкое трение от того, что трусики возвращаются на место. Он слегка отстраняется от моего уха, но я слышу, как он посасывает свои пальцы.

— Черт, — бормочет он. — Ты вкуснее, чем я помню. Мои пальцы, блять, насквозь промокшие, детка.

Его слова звучат жестко и грубо, но мне это нравится.

Он снова касается губами моего уха.

— Ты хочешь мой член, Пейтон Эндрюс? Как раньше, когда мы были моложе? Когда эти милые маленькие невинные глазки смотрели на меня так жадно? Ты так красиво умоляла об этом, как и в первый раз, когда я трахнул тебя и лишил невинности. Я сделал тебе больно, и все же ты просила еще, — дразнит он.

Я начинаю злиться и пытаюсь вывернуться, но он впечатывает меня в камень, без труда удерживая на месте.

— Пошел ты, Тайлер. Это ты умолял и старался изо всех сил, чтобы залезть ко мне в штаны, — я ухмыляюсь, но он не видит. — Как в первый раз, когда я сосала твой член, а ты умолял меня об этом.

— Прекрати, — рычит он, сжимая пальцами мою шею.

— Почему? Мы оба знаем, что это правда. Раньше ты становился твердым, просто глядя на меня. Разве и сейчас не так? Думаю, да. Ты и сейчас твердый, не так ли? Помнишь, как я скакала на тебе…

Его зубы смыкаются на моем ухе, обрывая мои слова вздохом. Моя киска сжимается от боли. Он срывает мои трусики, и тут я слышу звук молнии и чувствую, как его твердый член прижимается к моему входу. Я замираю, не желая двигаться, вдруг он просто дразнится. Я задыхаюсь от желания, представляя, как он входит в меня прямо здесь, вбивая в меня всю свою ненависть.

Мои соски прижимаются к камню. Я хнычу, заставляя его стонать, когда головка его члена погружается в мою киску. Вот он, момент, когда мы взорвемся и сдадимся, используя тела друг друга, чтобы выпустить все эти чувства внутри нас.

Я не могу ждать.

— Тайлер? — раздается голос Риггса.

Мы оба замираем, словно на нас вылили ушат холодной воды. Он ругается и с отвращением отстраняется от меня. Я едва успеваю повернуться, чтобы увидеть, как он качает головой, убегая, словно за ним гонятся.

Задыхаясь, я прислоняюсь спиной к камням. Меня бьет дрожь, на коже остались следы от его прикосновений и ненависти, и я почти стону от ощущения, что он снова оказался между моих бедер.

Блять, блять, блять.

Закрыв глаза, я не двигаюсь с места еще мгновение, прежде чем снова умыться и одеться. Ясно одно — Тайлер по-прежнему полностью контролирует мое тело, и эта его новая, доминирующая, ненавистная сторона возбуждает меня как никогда.

Я не смогу больше смотреть на него, не вспоминая его грязные обещания и пальцы в моей киске, принуждающие меня к оргазму.

Когда я проснулась, Риггс уже собрался погружаться.

— Я помогу вам с компьютером, — отмечаю я, ухмыляясь, когда они с Тайлером спускаются вниз. Дело рискованное, но Тайлер справится. Он даже не взглянул на меня после того, что произошло, но я не могу не смотреть. Я наблюдаю за тем, как двигается его тело, когда он идет, вспоминаю пальцы внутри меня, а если бы нас не прервали, то и его член. Понятно, что он хочет сделать вид, будто ничего не произошло, и я позволяю ему это. Пока что.

Фин, Кален, Майкл и я расслабляемся и наблюдаем за ними на мониторах. В действительности мы почти ничего не делаем, поскольку аппаратура все время записывает, а карта, кажется, строится сама по мере того, как мы продвигаемся.

Мы с Фином разговариваем, но Кален не присоединяется. Кажется, он игнорирует нас и даже злится еще больше. Неужели он действительно так сильно меня ненавидит, что не может смириться с тем, что мы вместе? Уверена, он хотел бы этого, поскольку общение облегчает погружение, но те частичные разговоры, которые у нас были, полностью прекратились, и теперь это просто неловкость.

Фин замечает это и пытается подтолкнуть его к разговору, но как только Тайлер и Риггс возвращаются, он помогает им снять снаряжение, а затем исчезает вместе с Тайлером. Вздохнув, я проверяю снаряжение, пытаясь быть полезной, пока у всех нас есть немного свободного времени.

Несколькими часами позже мы звоним Стиву, чтобы сообщить о наших успехах. Мы все собрались вокруг коммуникатора, нервно ожидая его ответа. Мы продвинулись не так далеко, как надеялись, но все же продвинулись, и это хорошо. Мы решили, что мы с Каленом вернемся обратно после звонка, и мы полны решимости добраться до верха стены, чтобы Фин мог свободно взобраться по ней и сделать лестницу.

Когда он отвечает, я позволяю Тайлеру начать.

— Привет, Стив, как дела наверху?

— Хорошо, похоже, что на горизонте буря. Как у всех дела? — спрашивает он, голос его потрескивает.

— Мы все в порядке, все еще воодушевлены и в хорошем настроении, — отвечает Тайлер, и мы все хором отвечаем: «Даа!»

— Это замечательно! Как продвигается погружение? — спрашивает он, и мы не решаемся ответить. — Тайлер? Пейтон? — подталкивает Стив.

Я прочищаю горло.

— Медленнее, чем мы думали, — осторожно отвечаю я, не обращая внимания на всеобщие взгляды. — Но мы нашли многообещающие туннели. Система больше, чем мы думали, так что не теряй надежды. Здесь все хорошо, я обещаю.

На мгновение воцаряется тишина.

— Я доверяю тебе, — со вздохом произносит он. — Хорошо, продолжайте в том же духе и дайте мне знать, если вам что-нибудь понадобится, — на этом он прерывает звонок.

— Какого хрена ты ему это сказала? — рычит Тайлер.

— Стив ожидает искренности. Соври ему, и он больше никогда не возьмет тебя на работу, — резко отвечаю я, и он потрясенно моргает. — Да, я сделала это для тебя. Не делай вид, что удивлен! — я надулась, прежде чем подняться. — А теперь давайте вернемся в воду и найдем что-нибудь для него.

Я слышу хихиканье, когда ухожу.

— Она горяча, когда властная, — поддразнивает Фин, и тут раздается звук шлепка. Я не пытаюсь скрыть ухмылку, когда иду собираться.

Нам нужно побыстрее сделать эту пещеру нашей сучкой, иначе для нас все кончено. Это погружение не только ради моей работы, но и ради моей жизни.