Больше медлить было нельзя, с каждой секундой шансы на победу уменьшались. Геор нащупал левой рукой кинжал у пояса и атаковал первым. План был простым и опасным – вывести из строя одного противника и вступить в схватку с другим.

Кинжал, мелькнув в воздухе серебристой птицей, ударил Витьку в плечо. Охотник издал приглушенный вскрик больше от удивления, чем от боли. Геор зашипел сквозь зубы: он промахнулся, метил в грудь. Но хоть так.

– Паскуда! – рявкнул Витька, кидаясь в наступление.

К нему немедленно присоединился Стас. Тяжелые мечи были предназначены не для боя, только для умерщвления нечисти. Лезвия ударялись друг о друга, высекая искры. Пару раз острия мелькали в паре сантиметров от лица, но каким-то чудом Геор умудрялся до сих пор увертываться от обоих – если считать чудом стремление победить во что бы то ни стало, выгрызть победу зубами. Ведь только он стоит сейчас между убийцами и Аленкой. Расправятся с ним, и ее ничто не спасет.

Витька терял силы вместе с кровью, уже с трудом поднимал меч. Мотал головой, стряхивая пот, заливающий глаза.

– Пас-скуда… – выдыхал он со свистом. – Какая пас-скуда… На своих!..

Стас бился молча, сдерживал ярость, чтобы сохранить ясную голову. Но первым до Геора все же добрался клинок Витьки, резанул по ребрам. Геор на секунду задержал дыхание, оценивая ущерб: ничего, не глубоко. Не издал ни звука, экономя силы. И эта его холодная сосредоточенность отчего-то подействовала на противников сильнее гнева. Стас изменился в лице, только сейчас, видно, догадавшись, что Геор дрался не на жизнь, а на смерть. Не отступит. А в планы охотников умирать сегодня не входило. И Геор, почувствовав слабину, не растерялся – Стас взвыл, ощутив, как холодная сталь навылет пробила плечо. Геор беззвучно выругался: Старый Дон хорошо обучил их всех – грудь никто не подставит.

А удача, будто опомнившись – слишком уж везет этому охотнику! – немедленно подставила подножку: сухой корень, как живой, вывернулся из-под земли, и Геор рухнул навзничь. Витька и Стас заработали мечами, используя их вместо кольев, стремясь пригвоздить зарвавшегося напарника, но острия дырявили землю, а Геор, чувствуя себя угрем на сковородке, вертелся и извивался, уходя от клинков. Стас, кажется это был он, достал-таки, продырявил бедро. Боль обожгла, вышибла из легких воздух. «Спокойно! – приказал себе Геор. – Ты еще жив. Еще жив. Борись!»

Он почувствовал спиной колючий кустарник, ухватился, рывком поднялся на ноги. Странно, что проклятие, висевшее на нем, пока не подсунуло под ноги кроличью нору или прелые листья – будто отступило на время.

А вот Витька поскользнулся, и это стало его роковой ошибкой. Он открылся, и Геор дотянулся кончиком клинка до незащищенного горла. Увидел, как дернулся кадык. В горле охотника булькнуло, а секунду спустя из пореза хлынула кровь, заливая грудь. Витька поначалу даже не понял, что случилось непоправимое. Схватился рукой за рану, только потом выронил меч. Упал на колени. Где-то глубоко-глубоко в памяти всплыл новогодний корпоратив, Витька в смешном красном колпаке с фальшивой бородой… Витька, прикрывший его от жмура: еще немного, и тот располосовал бы Геора… Витька, набирающий двумя пальцами на клавиатуре: «Как правильно “баньши” – с мягким знаком или без?»

Баньши. Алена. Аленка. Девочка… Геор отвернулся от бывшего напарника.

Стас на упавшего Витька и не взглянул, сейчас его больше занимала собственная жизнь. Вот только везение теперь изменило обоим – мечи скрестились в очередной раз, и удар оказался такой силы, что скользкие от крови ладони не удержали рукоятей. Стас рванулся за своим мечом, упавшим недалеко, но Геор, зарычав, кинулся на противника, подмял под себя. Стас был вертким и быстрым, но Геор физически более сильным. Они, сцепившись, покатились по траве. Геор сжал горло Стаса, но тот, изловчившись, оказался сверху, схватил камень и ударил Геора по голове. Полилась кровь, сознание Геора помутилось. Он сосредоточился на том, чтобы не отпустить горло Стаса: давил что было мочи, чувствуя, как бешено колотится под пальцами тонкая жилка – сонная артерия. На голову обрушился еще один удар, правда, слабее первого: Стас тоже отключался. Оба хрипели, на губах Стаса выступила кровавая пена, глаза закатились…

Последнее, что увидел Геор, прежде чем ухнуть в темную пропасть, – склонившегося над ним Раста. Лицо нечисти оставалось бесстрастным.

«Я спас ее… – догнала угасающее сознание счастливая мысль. – Спас, спас…»

Как ни странно, Геор пришел в себя довольно быстро. Рядом скорчилось тело Стаса. Бывший напарник лежал лицом в землю. Геор, морщась, перевернул его на спину – нет, никаких сомнений, Стас мертв.

Только потом заметил Раста, сидящего на корточках. Посмотрел и отвернулся, как от пустого места.

– Что не так? – язвительно улыбнулся тот. – Это была твоя битва, охотник. Я решил не мешать.

– И правильно сделал, что не путался под ногами.

От звуков собственного голоса в голове точно выстрелила пушка. Застонав, Геор сжал ее ладонями: показалось, что череп сейчас расколется на части. На лице корочкой застывала подсохшая кровь.

– Пр-роклятие!

Тяжело поднялся на ноги. Земля вертелась, как живая, будто стремилась сбросить с себя букашку – Геора. Упал на колено, но снова встал, цепляясь за ствол дерева. Раст наблюдал со змеиным хладнокровием.

– Проклятие я немного придержал, – сообщил он невозмутимо. – Ненадолго, если что. Просто решил уравнять шансы.

Геор покосился на нечисть. Помог? С чего бы?

– Взаимовыгодное сотрудничество, – ответил тот на незаданный вопрос. – Ты здесь по моей просьбе.

Просьба! Баньши!

Геор, шатаясь, поплелся к кустам, где спряталась сероглазая девчонка. Он надеялся вопреки здравому смыслу, что она еще там, дождалась его, а не сбежала в разгар сражения.

– Аленушка, – тихо позвал он. – Это я…

Заметил сжавшуюся в комочек фигуру, рухнул рядом на колени: ноги не держали. Нашел тонкую руку.

– Посмотри на меня, девочка… Не бойся…

Баньши подняла лицо. Пепельные волосы, серые глаза, но… Это была совсем другая девушка. Геор отпрянул от неожиданности.

– Где Алена?

Раст нарисовался рядом, как по волшебству. Помог подняться девчонке, шепнул: «Беги, беги отсюда» – и с легкой улыбкой посмотрел на Геора.

– Какая Алена?

Охотник растерянно проследил глазами, как незнакомая баньши убегает в парк, теряется среди деревьев.

– Когда я увижу Полоза? – процедил он, борясь с желанием вцепиться в физиономию самодовольной нечисти.

– Скоро! – ответил тот. – Уже очень скоро!

Когда Геор вошел в кабинет Большака, Маковцев сам грузно поднялся навстречу, протянул ладонь. Рукопожатие было еще крепким, хотя фигура бывшего охотника оплыла, а взгляд потускнел. В этом человеке почти невозможно было узнать поджарого крепкого мужчину, что двенадцать лет назад выбил дверь в квартиру Геора и зарубил безликого. А после, уходя, бросил мальчишке, что неотрывно глазел на меч в его руках: «Приходи, как вырастешь, если не испугаешься».

Начальник кивнул, как старому другу, и указал на кресло:

– Садись. Знаю, ранен…

Геор надеялся, что со стороны незаметно, как ему хреново. Видно, зря надеялся. Даже залитый по уши тонизирующими и болеутоляющими зельями, он чувствовал себя так, будто по нему проехали катком. Он уже и сам запутался, сколько сейчас на его теле ран и порезов, да это и неважно. Пока жив – и ладно.

Маковцев медлил, вертел в руке карандаш, а потом вдруг сжал его так сильно, что тот с треском сломался в пальцах.

– Заслужили сволочи! Но кто бы мог подумать… Лучшие в отделе! Как только психологи упустили!

Геор молчал. Вернувшись в Лигу после смертельного поединка с бывшими напарниками, он отправился в отдел аналитики и рассказал обо всем. Знал, что о случившемся немедленно доложат начальнику, ждал, что Маковцев его вызовет, но заранее готовился к худшему. А теперь, выходит, можно перевести дух. Легче, правда, не стало.