— Расколется быстро, — подхватил её мысль Мол.

До начала проповеди было ещё предостаточно времени, чтобы ещё раз прогнать план действий, откалибровать бластер. Модель была не самой лучшей, но исходя из того, что было, Мол надеялся выжать из оружия максимум полезного коэффициента. Истратив две единицы заряда, чтобы проверить мощность и дальность, забрак решил этим и ограничиться. Всё равно испытывать его не было смысла: оружие опережало земные технологии на сотню лет, если не больше, а делиться этим с другими как-то не хотелось. Световые мечи были в этом плане надёжней и привычнее.

— Что делать с Леей? С собой мы тебя не возьмем, — Катя смотрела на принцессу, которая сидела в этой же комнате, наблюдая за сборами.

— Будет охранять челнок, — отозвался Мол.

— Я серьезно, — нахмурилась Катя.

— И я серьезно, — Мол чуть улыбнулся, кивая на принцессу, — На расстоянии мы услышим её мысли, если кто-то попытается сюда войти. Но ты прячься, если вдруг кто-то всё же нагрянет. У этих правила для собак одни: приют или отстрел.

Принцесса попятилась, прячась под стол.

— Не пугай её. Всё будет хорошо. Мы только потолкуем с этими лже-ситхами и назад. К вечеру уже будем тут, — подмигнула принцессе Катя. В ответ услышала её напряженное сопение: Хорошо.

Осторожнее там… и, Да пребудет с вами Сила! — принцесса бросила фразу вслед удаляющемуся джипу.

Мол только поджал губы. Катя смотрела в боковое зеркало, глядя на удаляющийся ангар. Было неспокойно там одну оставлять принцессу, но другого выхода не было.

Непривычно много машин стояло у католического храма, как будто кого-то венчали, решила про себя Катя. Они с Молом зашли внутрь здания.

Прихожане рассаживались по скамьям. Катя не стала никого поднимать, кивнув Молу присесть на предпоследнюю, как раз уже занятую неким мужчиной в белом дорогом костюме. Он сидел у самого окна и между ним и Катей, можно было посадить ещё с десяток человек. Несмотря на это, никто из прихожан не делал даже попытки приблизиться к этой стороне лавок, занимая скамьи по левую сторону.

Предупредительно закрыв мысли, Мол с Катей делали вид, что они туристы, семейная пара, что решили послушать музыку и заодно проповедь, но Лебедева совершенно отчетливо видела страх в глазах прихожан. Каждый словно цепенел, проходя мимо их скамьи, не глядя в их сторону, и спешил скорей занять другую сторону, потеснив соседей.

Катя наоборот, когда при разглядывании храма, она встречалась с изучающим взглядом таинственного мужчины, приветливо ему улыбалась. Мол тоже кивнул соседу у окна, листая библию и донимая Катю, почему она не на американском, как он привык.

— Ты забываешь, что мы в Аргентине, — вела она с ним милые разъяснительные беседы.

— Да, жаль, что я плохо понимаю испанскую речь, — Мол говорил на американском специально. Они условились, что будут придерживаться этого плана.

— Я буду тебе переводить, — Катя даже сдержалась, чтобы не ударить забрака, когда тот переигрывал, решив приобнять её за талию. Объяснила, что во время мессы его руки должны быть заняты библией, а не любимой женой.

К слову оба даже надели кольца. Точнее, Мол своё обручальное и не снимал, Катя тоже, лишь переменив руки: с правой на левую, как было принято у католиков.

— Тело Господне…, — с этим благословением, Лукас Пасторале брал пластинку хлеба и давал каждому прихожанину, подходившему к нему. «Аминь», — звучал тихий ответ.

Священник мельком взглянул на знакомое лицо. Катя не спешила подходить. Она стояла рядом с Молом в конце очереди. Причащение для истинно верующих.

— Примите дары Бога, — услышала Катя позади себя вкрадчивый голос. Обернулась. Мужчина в белом встал как раз позади неё.

— Я не истинно верующая, — обронила она снисходительно, на чистом испанском языке.

— Принять Христа в себя никогда не поздно, — мужчина улыбнулся.

— Что он сказал, дорогая? — Мол въехал фразой в их беседу, на смачном американском.

— Чтобы и мы приняли тот хлеб, дорогой, — ответила ему Катя нарочито просто.

— Если ты настаиваешь…

— Тело Господне, — рука Пасторале чуть дрогнула, когда настал черед Кати. Только она взглядом дала понять, чтобы тот не поднимал шухер.

— Аминь, — Катя отошла, чтобы пропустить «мужа» и следом идущего мужчину. Прихожане спешили покинуть храм.

— Куда мы теперь? — спросила Катя забрака. Тот призадумался.

— Можно прогуляться по городу.

— Прошу прощения, что невольно услышал вашу беседу, — уже на выходе из костёла их остановил мужчина. Теперь его речь звучала на английском, но с явным акцентом, — Сеньор, сеньорита, могу предложить посетить одно чудесное место. Вам там понравится.

— Правда? А что там? — воззрилась на него Лебедева.

— Золотоносная жила Аргентины.

— Звучит заманчиво…, — Мол глянул на Катю, давая понять, что рыбка съела приманку, но при этом не раскрывая мыслей.

— Поедем на моей машине, — мужчина, следовавший за парой, кивнул на стоявший у обочины белый внушительный Rolls-Royce Ghost.

— Спасибо, мы на своей. Дорогу покажете? — Мол направился к своему джипу, уводя Лебедеву следом. Мужчина заметно расстроился, но решил, что добыча так просто от него не ускользнёт. Незнакомец сел за руль своего авто и припустил по дороге. Местные старались свернуть с его пути и уступить дорогу. Молу это не нравилось.

— Кем бы эти «око» не являлись, — сказал забрак, предупредительно влепив пломбу на приборную панель, — Роскошь они любят и власть. Заметила, как местные их боятся?

— Да. Они терроризируют город, и чувствуется, давно.

— И чую, что везут нас в какую-то западню.

Катя порылась в сумочке, которую сунула перед отъездом в бардачок машины, вынимая по две капсулы. Одну протянула Молу.

— Это нейтрализатор. Все виды ядов, отравляющих веществ, жидких и летучих газов. Растворяется в слюне, действует 37 часов. Если они попытаются нас усыпить или отравить, в отключке мы будем не больше часа. Пилюля полностью нейтрализует яд и растворится в желудочном соке.

— Долго.

— Пока так. За час многое может случиться, но будем надеяться, что их любознательность сыграет нам на руку.

Действие пломбы истекало. Катя с Молом синхронно заглотили пилюли, запивая их водой.

— Ты мечи надёжно укрыла? — переспросил Мол.

Катя кивнула.

Пломба облетела пеплом под ноги. Мол растёр его подошвами ботинок и включил вентиляцию, чтобы вытянуть лёгкий запах гари из салона.

Тем временем роллс-ройс уже сворачивал с главной улицы, направляясь к выезду из города. Мол ехал чуть поодаль, делая вид, что наслаждается видами за окном. Они перебрасывались с Катей короткими фразами о природе края, как если бы кто-то решил с регистратора просмотреть видеоряд и понял бы, что в салоне не происходило ничего необычного.

Но удивление было неподдельным, когда из-за поворота выросло серое кирпичное старинное здание, напоминающее средневековый замок, увитый лианами, со стрельчатыми арками окон. Машина, следовавшая впереди, вкатила через высокие резные ворота. Мол прибавил газу, успевая въехать следом за хозяином замка, до закрытия ворот, которые едва не чиркнули его по бамперу багажника.

Конечно, после остановки, он первым делом побежал смотреть, не поцарапали ли ему машину.

— Вы извините. — Мужчина бросил на Мола насмешливый взгляд, — Я предлагал ехать на моей машине. Ваша машина была опознана системой, как нарушитель и она попыталась помешать вам.

— Система? — забрак всё-таки нахмурился.

— Да. Мы живём в мире, где полно воров, посягающих на чужую собственность, — мужчина в белом указал на вход в замок, — Но простите мне мою неучтивость. Я же пригласил вас в гости. Прошу, идёмте.

Катя отдёрнула Мола взглядом, что тот рано начал операцию. Тот лишь с улыбкой приобнял «жену», чмокнув в нос.

Лебедева пообещала себе припомнить ситху эту выходку, вот только они разберутся с этим «оком».

Едва они переступили порог, их провожатый неожиданно резко обернулся и уже два шприца, всаженные в Катю и Мола, впрыскивали в их тела парализующее вещество, роняя обоих на пол.