Степан пригласил Глеба в дом, на деловой чай. Внутри дом оказался вполне привычным, хотя и с деревенскими элементами неотъемлемого декора, такие как старые часы с боем в углу комнаты и ковёр на стене. Но во всем чувствовался уют и тепло очага. Беленая печь занимала четверть кухни. Сразу с порога Глеба обняли приятные запахи. Что-то пеклось.

Женщина с приятным лицом, в выглаженном белом переднике, вытирая руку о полотенце, протянула её Глебу. Тот приветливо пожал женскую мягкую ладонь.

— Глафира, — мягко улыбнулась она.

— Сергей, — в ответ кивнул боец.

— Проходите к чаю, я и пирожков испекла, с клубникой, — женщина скрылась на кухне. Глеб снял куртку, повесил её на крючок у дверей и пошел вслед за хозяином в зал.

Круглый стол был накрыт расшитой белой скатертью. На него Глафира собрала уже чашки, принесла гору мытой клубники и пирожки под салфеткой.

Степан наблюдал за гостем. Глеб рассматривал военные фотографии, висевшие на стене.

— Это мой дед. Всю войну прошел, был ранен, но домой не вернулся. Так с одной рукой и взял Берлин, — сопровождал рассказом хозяин дома, — А тут его боевые друзья. А это моя мать. Она была медсестрой. Выходила его. Так и познакомились. А это я. Хотел всегда стать танкистом, как дед.

— Не стали? — Глеб беззлобно глянул на хозяина. Тот только отмахнулся, совершенно не обижаясь.

— Не, другое время, нравы, увлечения. Дед с бабкой деревенскими были, они сюда и вернулись, отец мой продолжил вести хозяйство. Я в город уезжал, но потом вернулся. Решил, что фермером буду. Выращивал много чего, но клубника в наших краях оказалась выгоднее.

— Да. Её с юга в основном поставляют, настолько крупную, — Глеб кивнул на тарелку со свежей клубникой. — Да и не сезон ей. Хотя если выращивать в теплицах.

— Да не просто её выращивать первое время было. Ягода солнце любит, как всякая культура. А зимой, откуда ж солнцу взяться? Вот у большинства она и кислая, хоть и крупная.

— Как из положения вышли? — спросил Глеб. К рукомойнику жена отправила и Сергея и мужа, чтоб за стол с чистыми руками садились.

— Да как. Мне сын подсобил. Рукастый такой оказался. — Степан почесал в затылке. — После завтрака прогуляемся в теплицы, покажу мудрёный агрегат, который он смастерил.

— Сын тоже с вами хозяйство ведёт? — спросил Глеб, складывая в голове свой пазл. Ему не терпелось увидеть, что именно там нашаманил мальчишка.

— Нет. Он учится в Новосибирске сейчас, — ответила Глафира, — Егор у нас хочет стать дипломированным агрономом.

Женщина явно была горда за сына. Указала рукой на фотографию на стене. Цветной снимок в рамке, на котором парень, стоя по пояс в воде, купал лошадь в озере. Глеб запомнил черты паренька. Внешностью своей тот от Люка сильно отличался, да и от светловолосого батьки. Тёмные курчавые волосы, смуглая кожа, карие глаза. Как и его отец коренаст, видно, что работа на ферме сделала его выносливым к физическому труду.

— Будет нам хорошая замена, да и помощь немалая, — сказал Степан.

Завтрак был сытным и вкусным. Давно Глеб не ел подобной сочной выпечки. Он даже сначала вдохнул пирожок носом и только потом надкусил, чем рассмешил Глафиру. Она села вместе с мужчинами за стол, но потом после выпитой чашки чая встала и заспешила на улицу, с большой кастрюлей.

— Пошла скотину кормить, — сказал Степан.

— Думал, что вы только клубнику выращиваете, — удивился Глеб.

— Не только. Своего молока, творога, яиц и мяса тоже хочется. Но у нас это не на продажу.

— Понимаю, — кивнул Глеб.

— Так о чем вы хотели со мной поговорить? — Степан перевернул свою чашку на блюдце дном вверх, показывая, что чаю больше не будет. Глеб свою чашку просто отодвинул чуть в сторону.

Легенда была простой. Он доставляет свежие ягоды крупной сети ресторанов, та сторона платит щедрые деньги. Чем слаще и лучше ягода, тем больше деловых партнёров заинтересованы в долгосрочном сотрудничестве. Но, как и полагается, нужно сначала убедиться, что ягода не сдабривается чем-то вроде усилителя вкуса и роста. Степан тут же заверил, что таким не промышляет.

— Вы один этот урожай собираете? — спросил Глеб, когда они подошли к самой сути и вышли на улицу, направляясь в сторону теплиц. Вход к ним был между сараев. Так Степан маскировал их от любопытных. А к нему разные люди в гости хаживали.

Уже во дворе Глеб просёк, чем его зацепило внутреннее убранство, когда тот только въезжал через ворота: конструкция, напоминающая влагоуловитель на рядах планет, где вода в цене, стояла в стороне. Глеб спросил, а что это? На что Степан улыбнулся и подвёл изумленного Самойлова ближе, показывая на стенки устройства, покрытые грибами. Несколько толстых ножек уже были спилены, и вокруг них грибница: молодняк рос прямо из сухой ножки, как ветви на сухом стволе дерева.

— Глаша уже несколько грибов в пищу пустила. Вешенки. Очень вкусные.

— Занятное устройство. А чем питается?

— Да ничем, вроде как из атмосферы влагу качает, как Егор объяснял. Соорудил его, поставил и сказал, что будут грибы расти на нём, прямо на металле. Он с месяца три стоял порожняком. Да и мешался с непривычки. Я уже хотел его к теплицам нести, но утром Глаша с сыном несколько грибов срезали, поджарили со сметанкой и я махнул рукой. Пущай стоит тут. Только перетащили в сторону сарай, чтоб доступ к нему был. А то из-за этого агрегата не подступиться было. А теперь ему тут и тень, и солнце и ветра и защита от дождя. Вроде как дождь ему вреден. Мудрёная штуковина. Влагоуловителем называется.

У Глеба сердце в пятки ухнуло. Так близко к догадке быть, только руку протяни. Знать держать путь в Новосибирск по любому.

Степан показывал свою знаменитую клубнику: кустики посажены в ящики на подпорках на уровне пояса, гроздями плоды свисают по обе стороны. Автополив: вода подаётся по определенному графику, всё не ново. Такие же плантации Глеб видел и в Японии, в демонстрационных видео, давно. Но «живое солнце» — это было что-то необычное, с точки зрения землян. Зеркала, испускавшие мягкий тёплый свет, крепившиеся к раме жесткого каркаса теплицы под потолком, без видимых проводков. Самойлов вспомнил, что когда он был с поисковым отрядом на Хоте после битвы, он наткнулся на что-то подобное: повстанцы выращивали зелень в комнате, оснащенной подобными зеркалами, и после атаки они продолжали источать свет. Изучать лабораторию они не стали, разрушив её. Цель была иная: кристалл Кайбурр, похороненный на базе. И он был найден.

Глеб упорно возвращал свои мысли к тем зеркалам, глядя на такие же элементы в теплице. Технологии его мира продолжали действовать и в этом. Значит генератор должен был питаться от сверхмощной батареи или…

Генератор размером метр на метр, занимал внушительную площадь. Что естественно. Откуда здесь взяться утончённым технологиям его мира? Но генератор исправно гудел.

— Много электроэнергии поглощает? — кивнул на агрегат Глеб.

— Не больше, чем обычная энергосберегающая лампа, — пожал плечами Степан.

— Невероятно, — ответил вслух боец.

— Да. Ему бы в технари…, — фермер взглянул на Самойлова, — Егору. Ему бы свои силы на благое дело, а он не хочет, говорит, что всегда мечтал клубнику выращивать. Да и мне же лучше.

— А чего не наймете рабочую силу? — спросил Самойлов.

— Да как-то сами пока справляемся. Здесь я бываю с Глашей, когда подходит основной сбор или так, поесть. Кстати есть и те, кто с рабочими приезжает. Сбор в ящики уложит, расплотится и всё. Я, считай, только ворота открыл, денежку получил и свободен.

— На Москву и Питер пока не выходили? — уточнил Самойлов.

— Нет. Я пока с Сибирью больше дела веду и вот Поволжье, — ответил фермер. — А разве ж туда пробьёшься? Там своих хватает фермеров.

— Хватает. Но такая клубника редкость. В столице за качеством гонка. Сейчас на это ставка. Хоть на край света поедут за отличным товаром. — Ответил Глеб, видя понимание в лице Степана, добавляя. — Сайт бы вам хороший. А то и телефон в справочнике не найти и точка на карте далеко.