Сбившись плотной группой, солдаты быстро преодолели отделявшую их от укрепления поляну. Короткая заминка — и перекрывавшая проход в валу и частоколе рогатка отлетела в сторону и отряд, оглашая воздух воинственными криками, ворвался во внутренний двор.

— Что за⁈ — на вырубленной в земле лестнице показался заспанный полуодетый человек и тут же рухнул, пробитый навылет брошенным почти в упор копьём. Перепрыгивая через его тело, в землянку тут же бросились трое солдат, и через мгновение снизу донеслись крики ужаса и боли. Остальные побежали дальше.

— Не старайся убить всех сам, ты теперь командир и твоё оружие — твои солдаты! — в очередной раз повторил сам себе Кель’рин. Экономя силы, он коротким выпадом заколол попавшегося на пути разбойника, вышел на середину лагеря и стал наблюдать за схваткой.

Великое всё-таки дело внезапность! Наверное, треть врагов полегла, даже не успев оказать сопротивление, первыми выбежавшие из своих жилищ растерянные разбойники погибли раньше, чем поняли, что происходит. Остальные, наскоро вооружившиеся и испуганные, пытались отбить натиск его воинов, но падали один за другим. Кажется, Инвару нужна помощь — великан, на голову выше остальных, атаковал его, с яростным рёвом обрушивая на щит солдата удары громадной секиры. Быстрый бросок нити — враг выпустил из рук оружие и начал падать, а не заметивший вмешательства Инвар, отшвырнув обломки щита, принялся остервенело кромсать мечом уже мёртвое тело.

Какие-то неприятности на другой стороне лагеря! Обойдя закрывающую обзор крышу землянки, Кель’рин увидел низкую фигуру в броне, размахивающую самым настоящим двуручным мечом. Враг теснит Фелиса и Барко, оба они уже ранены, а рядом в луже крови лежит ещё чьё-то тело. Так это и есть непобедимый Агер? И тут же чувства преподносят сюрприз, искра главаря разбойников слишком яркая для обычного человека. Он… Одарённый⁈ Позор для обученного мага не заметить собрата с пары десятков шагов. Хотя сам виноват — заранее считая разбойников никчемным сбродом, он просто поленился к ним присмотреться. А теперь заниматься самобичеванием поздно, надо спасать своих людей.

Кель’рин бросился к Агеру, одновременно изучая противника. Его дар силён, но Барко с Фелисом ещё живы, враг атакует только оружием. Истощён? Нет, скорее всего, нападать иначе просто не умеет. Барьер, закрывающий его от чужого воздействия, сияет энергией, огромный меч двигается гораздо быстрее, чем куда более лёгкие клинки его противников. Следовательно, главарь банды обучен защищаться от магических атак и усиливать своё тело, чтобы быстро побеждать в рукопашной. На что-то подобное нередко делают упор в школах фехтования. Заранее известная тактика, против которой уже готово оружие. Кель’рин потянулся к кольцу Пробоя, вливая в него толику своей силы и указывая цель, — теперь впечатанная в металл полуразумная форма уже сама, не отвлекая хозяина, разрушит даже самый мощный барьер, оставляя противника беззащитным.

Ишь ты, внимательный! Заметив атаку и то ли поняв, что его ждёт через несколько мгновений, то ли чутьём опытного бойца опознав наиболее опасного врага, вожак разбойников обернулся и кинулся на молодого мага, замахиваясь своим огромным мечом. Удар! Кель’рин отвёл в сторону летящий сверху вниз тяжёлый клинок щитом, позволяя тому скользнуть вдоль левого бока, и, просто чтобы потянуть время, пока сработает магия, сделал небрежный выпад противнику в живот. Агер взревел — не от боли, кольчуга легко остановила укол, скорее от ярости — и отпрыгнул назад, поднимая меч над головой для новой атаки. Не успеет, подумал маг, ещё секунда, и барьер не выдержит… Нет, не успел. Подбежавший сбоку Фелис — молодец, помнит приказ не убивать — обрушил удар на правое предплечье главаря разбойников, перерубая руку пополам. Через мгновение барьер рухнул и короткое прикосновение нити лишило Агреа сознания.

— Это кто такой был, господин капитан? — спросил Фелис, стоя рядом и держась за окровавленный бок.

Битва стихала, уцелевшие разбойники, увидев, что их предводитель побеждён, бросали оружие и падали на колени, так что десятник, видимо, счёл возможным отвлечь командира болтовнёй.

— Он как на нас выскочил, думали, втроём легко скрутим, а сами едва живы остались. Сковису вон голову разрубил вместе со шлемом. Если бы вы его не отвлекли… — Фелис в грубых выражениях описал свой и Барко возможный конец. — В жизни бы не поверил, что может человек такую ловкость и силищу иметь, а вон оно как…

— Одарённый он, брат-воин. Что там, сильно он тебя зацепил?

— Одарённый⁈ А… Нет, ерунда, царапина. Жить буду.

— Тогда займись делом. Проследи, чтобы пленных собрали и связали. Равса и Корна в караул, хватит им бездельничать. Кто там с лошадьми остался, Давин?

— Да.

— Пусть за ним кто-нибудь сходит. Нарин’нэ ко мне. И всех раненых. Сам тоже приходи, посмотрим твою царапину. Выполняй.

Дело почти сделано. Теперь надо заняться своими ранеными и Агером. Всё-таки Регент приказал привести его живым, так что глупо будет сначала схватить его, а потом дать ему умереть.

— Сестра На… Эээ… Сестра-гвардеец! То есть, госпожа Наринэ! — ошеломлённый Эвис путался в словах, переводя взгляд то на девушку-мага, то на кисть правой руки. — Я это, в жизни не забуду! Благодарю! Когда он меня топором, думал всё, не быть мне воином, а ты! — он явно разрывался между желанием плюхнуться на колени и кинуться обниматься. Столпившиеся вокруг солдаты с удивлением смотрели, как недавно отсечённые в бою ударом топора пальцы Эвиса, которые они по приказу Нарин’нэ искали среди грязи и тел убитых, намертво приросли на своё прежнее место.

— Эй, Эвис, меч-то поднять сможешь? — весело спросил кто-то.

— Во даёт… — прокомментировал другой. — А ты, дурак, говорил, факелом прижечь…

— Благодарим, сестра-воин!

Раненых набралось семеро, не считая пленного Агера. Нарин’нэ и Кель’рин обработали даже тех, чьё состояние не грозило немедленной смертью, и теперь выслушивали слова восхищения своим мастерством.

— Господин капитан! Сестра-гвардеец! — растолкав солдат, вышел вперёд Фелис. — Благодарю от всего отряда. За раненых, за Тулана особенно, он бы, как есть, до вечера не дожил, если бы не вы. За Эвиса. Сами понимаете, какой он после этого солдат, всё равно, что убитый. И за победу! Мы же почти даром врагов вдвое против себя положили. Капитану Кэлрину слава! — проорал он, вскидывая к небу руку с зажатым в ней мечом.

— Слава! — поддержали его полтора десятка голосов.

Приятно всё-таки быть победителем!

— Господин капитан, я вас спросить хотел, разрешите? — обратился Фелис, когда солдаты разошлись. — Про этого их главаря, Агера. Вы сказали, что он одарённый, это значит маг по-вашему, так ведь? Как же мы его тогда… Ну, то есть я хотел сказать, я же видел, как дерутся маги. У нас в полку Его Мудрость Цангер был — он просто руку протянет, и у человека кровь струёй изо рта, глаз, и всё. Вы вот сегодня на часового их посмотрели только, он упал сразу. А этот рубился как все, хотя силён, гад, что бык. Почему он нас просто взмахом руки не убил?

— Не маг он потому что. То, что он родился одарённым — только возможность быть магом, не более. Я обучался больше восьми лет, чтобы стать тем, кто я есть. И всё равно я не знаю о магии всего. Меня учили только сражаться, так что я сильный воин, но не более того. Нарин’нэ, например, куда лучше меня в санитистике, так называется искусство исцелять при помощи магии. Так что сейчас я учусь этому у неё.

— Так это вы вдвоём на постоялом дворе и потом в крепости, магию, что ли, изучали? А мы то… — Фелис оборвал себя на полуслове и покраснел. — А меня магии можете научить?

— Моё обучение стоило кучу золота, — ответил Кель’рин. — Но дело даже не в этом. Просто твой дар слишком слаб. Видел девушек из богатых семей, изнеженных и хилых? Смог бы ты научить такую сражаться секирой или боевым молотом? Можно сколько угодно показывать ей стойки и удары, но что толку, если оружие слишком тяжело для её тонких рук и она не в силах его поднять? Так и с магическим даром. Ты бы потратил годы, обучаясь владеть своим даром, а в итоге пределом твоих возможностей было бы поджечь лучину или прикончить крысу. Так что нет смысла и пробовать.