— А ты их не можешь, как того наёмника? — спросил Ирвин.

— Они одарённые, — покачал головой Кель’рин. — Вмешаться в их сознание я не смогу, подслушать мысли — тоже.

— Тогда надо выбрать из них самого трусливого, — предложил Ирвин, — хорошенько запугать и пообещать пощадить его жизнь, если он выступит на суде против остальных.

— И чем ты запугаешь мага?

— Мной! — хищно улыбнулась капитан. — Они все меня боятся.

— А если не получится? — спросил Кель’рин. — Они могут оказаться крепче, чем ты думаешь.

— Тогда поговори с каждым из них втайне от остальных, — предложила Исан’нэ. — Может быть, кто-то согласится стать доносчиком.

— Доносчиком… — проговорил молодой маг, которому это слово напомнило один недавний разговор. — Кажется, я знаю того, кто нам нужен.

— Кель’рин, рада видеть вас вновь! Успешен ли был ваш день? — поднялась ему навстречу Шайин’сай, стоило ему войти в комнату на верхнем этаже башни.

Несмотря на то, что являлась по сути заключённой, она приветствовала его словно гостя дома, со всем дружелюбием и безукоризненной вежливостью. Хэлин’сай, ещё недавно демонстрировавшая завидную воинственность, на этот раз казалась только молчаливой тенью сестры, боязливо повторяющей её движения. Хотя, после того, чем закончилось её прошлое выступление, это было неудивительно.

— Благодарю, вполне. Рад видеть вас, Шайин’сай! — соблюдая традицию, ответил Кель’рин.

— Надеюсь, вы простите мне мою назойливость, но меня сейчас интересует только одно, — с таким видом, словно они находились в «Золотом Орле», а не башне тайной стражи, сказала аристократка. — Не хочу повторяться, но наше с Хэлин пребывание здесь мне неприятно. Может быть, вы могли бы сообщить мне хорошие новости по этому поводу?

«Как знала!» — подумал молодой маг. Впрочем, чем больше она хочет выйти отсюда, тем полезнее это для дела, которое он собирался предложить.

— Думаю, смогу вас порадовать! — сообщил он. — Но взамен вам придётся оказать мне услугу.

— Я не сомневалась, что мы сможем понять друг друга! — просияла аристократка. — Осталось решить, что в пределах моих возможностей я могу для вас сделать.

— Помните, вы просили меня дать вам возможность показать себя на службе Державе и Регенту? — спросил Кель’рин. — Я договорился с госпожой Исан’нэ, и теперь у вас будет такой шанс.

— О… Ваша служба? Простите, я несколько удивлена… Но если это поможет вам и Его Могуществу изменить своё мнение обо мне, я согласна! И что же мне предстоит сделать? — Шайин’сай придала своему лицу выражение радостной взволнованности. — Отравить каррского царя? Сойтись в поединке с драконом? — она лукаво улыбнулась, заставляя задуматься, действительно ли речь идёт о схватке с сильнейшим из чудовищ, а не об иносказании, ставшем основой названия знакомого им обоим увеселительного заведения.

— Думаю, таких подвигов не потребуется. Будет достаточно, если вы поможете уличить заговорщиков.

Кель’рин как мог подробно принялся объяснять, что именно от неё требуется. К некоторому облегчению, аристократка тут же отбросила игривый вид и слушала с серьёзным вниманием, лишь время от времени позволяя себе прерывать его указания вопросами.

— Надеюсь, я справлюсь, — сказала она, когда он закончил описывать задачу. — Но ваш… Точнее, наш противник… Я хотела сказать, не слишком ли для нас противостоять Гильдии Магов?

— Это наш долг. Что не так?

— О, понимаете, Гильдия — это же почти то же самое, что и Держава! Вся наша страна просто держится на одарённых! Высокие Линии, армейские генералы, боевые маги, все эти судебные чиновники и инспекторы… Они все члены Гильдии! Даже вы сами носите восьмиконечную звезду.

— Шайин’сай, я в первую очередь воин, боевой маг на службе Регента, а уж потом всё остальное. Думаю, те, кто давал воинскую клятву, считают так же, — просто ответил Кель’рин.

В том, на чью сторону в возможном конфликте между Регентом и Гильдией встанут капитаны и боевые маги гвардейских рот, он был абсолютно уверен. «Твоя семья — гвардия!» По крайней мере, за Лан’нау в этом деле можно смело поручиться головой. В принципе, армейские офицеры-одарённые, также связанные клятвой и получающие жалование из казны, должны решить для себя этот вопрос сходным образом. А вот остальные…

— На самом деле мы ведь не собираемся идти против всей Гильдии, — после короткого раздумья добавил он. — Заговорщиков всего-то два-три человека. Если мы с твоей помощью убедительно докажем их вину, у Гильдии не будет причин их защищать.

По крайней мере, он на это надеялся.

Теперь оставалось только ждать, какие результаты принесёт порученная Шайин’сай миссия. Пользуясь возможностью передохнуть после наполненных непрерывными трудами полутора суток, Кель’рин провёл вечер в бане. Возникшую было идею отправиться в «Красный Дракон» он с изрядной толикой сожаления отбросил и вместо этого посвятил ночь сну. А не успело солнце взойти, как на пороге его комнаты появился Ирвин.

— Новый день настал, брат-воин, и нас ждут дела! — жизнерадостно объявил он и, не дав толком насладиться завтраком, потащил молодого мага опрашивать слуг из гостиницы, где жили сёстры Ан’ау’сай и пропавший наёмник Ран’хо.

Не то чтобы эти расспросы оказались бесполезными. В обмен на несколько мелких монет (Кель’рин, дай ему волю, их бы просто запугал, но Ирвин почему-то настоял на том, чтобы пустить в ход деньги, и не ошибся!) слуги из «Золотого Орла» с удовольствием помогли узнать о том, как телохранитель Шайин’сай проводил время, почти всё.

В игорном доме, где тот действительно часто бывал, его тоже вспомнили, однако слухи о его недавней удаче решительно опровергли. Скорее уж наоборот, говорили они, в свой последний визит он проиграл солидную сумму, однако вопреки обыкновению даже не особенно расстроился.

В трактире, где Ран’хо пил, он тоже успел примелькаться. Мало того, смешливая девица, разносившая там напитки, даже запомнила, с кем именно он чаще всего сидел за одним столом. Кель’рин даже не слишком удивился, когда узнал, что собутыльником Ран’хо был наёмник, уже не первый год работавший охранником в доме одного знакомого мага.

Складывая вместе полученные сведения, можно было без труда заключить, что Ран’хо тоже работал на Альфина. Тот, действуя через своего человека, подкупил его, чтобы он организовал покушение на Нарин’нэ. Полученные для этого деньги телохранитель Шайин’сай, чтобы не вызвать подозрений, выдал за выигрыш в кости, а сам принялся якобы от имени своей госпожи тайно вербовать убийц. Когда же тех постигла неудача, Альфин либо сам, либо опять же с помощью своего верного наёмника, отправил его в пустоту и спрятал тело так, чтобы его не нашли. Например, воспользовавшись для этого хотя бы теми же водами Великой Нории да привязанным к трупу камнем.

Ирвин, воодушевлённый успехами, предложил тут же схватить и допросить того самого охранника Альфина, но Кель’рин его остановил. Ему казалось, что арест только насторожит и так не отличающегося безрассудством мага, что может затруднить Шайин’сай выполнение задуманного. В конце концов, заключил он, на будущем суде гораздо весомей будут выглядеть показания аристократки и члена Гильдии, чем какого-то наёмника. Так что вместо ареста они вместе отправились с докладом к капитану.

К сожалению или к счастью, но Исан’нэ не сообщила им почти ничего нового. От неё они услышали только о результате её разговора с Тай’нином. Как и догадывался Кель’рин, Регент одобрил его план с Шайин’сай, запретил пока что трогать Альфина и велел ждать. Тот же самый приказ капитан тайной стражи продублировала обоим комиссарам, так что они отправились по домам.

Половину следующего дня Кель’рин провёл в безделье в своей комнате в «Расколотом Щите» и уже начал было подумывать, не отправиться ли к дому Тай’нина, чтобы поинтересоваться здоровьем Нарин’нэ, когда ощутил искру входящей в общий зал гостиницы аристократки.