— Да, так, — киваю и внимательно всматриваюсь в загоревшиеся красные линии.

Мы до ночи обсуждали планируемые маршруты вдоль линии соприкосновения, как будем закрывать прорехи в обороне, места, где твари из пустошей прорываются внутрь границ. Получалось довольно неплохо, но это только на бумаге. В реальности глянем завтра.

— Фух, — Нана потягивается, хрустя косточками. — Всё, вроде уложили. Теперь можно и пойти спать.

— Эх, холодна моя кровать, — протягивает Афсель, искоса глядя на разведчицу.

— Ничего, не простудишься, — явно привычно отшивает его девица и первой выходит из кабинета, бросив последний взгляд на меня.

— Завтра ждём тебя на восточном выходе из города, — тяжёлая рука Гара ложится мне на плечо, слегка покачивая.

— До завтра, — киваю и тоже выхожу на улицу.

Опустившиеся сумерки скрыли в тёмных тенях бараки. Я понимаю, что спать прямо сейчас не хочу, а потому к нашему бараку, обозванному про себя казармой, не иду и решаю немного прогуляться по городу, хотя бы по ближайшим кварталам. Но перед этим связываюсь с кланом. Хочу уже привычно спросить у Алисы, но вспоминаю, что она осталась в Кристене.

— Рэд, как обстановка? — вылавливаю канал отца.

— Штатно, — отзывается он. – Часть личного состава в увольнительной, но через час должны все пребыть в расположение. А кто не вернётся…

— А кто не спрятался, я не виноват, — хмыкаю.

— Именно, — соглашается Рэд. Каким-то десятым чувством понимаю, что он улыбается.

— Хорошо, я тоже примерно к этому времени буду.

— Понял тебя.

Отключаюсь, складываю руки в карманы и бреду по тёмным улочкам. Домики здесь невысокие, самое большое здание — пять этажей. То ли больше не смогли построить, то ли незачем было. Здесь, как и в Кристене, основным материалом являются бетон и металл. Но воздух кажется чище, больших производств в городке нет.

Постепенно загораются редкие фонари, отвоевывая у ночи островки освещённой дороги. Сворачиваю в проулок, выхожу к следующей улице. И вот она освещена довольно ярко, слышится шум, между домов ходит довольно много народу. В основном воины в форме, все спешат за местными нехитрыми развлечениями. Несколько раз я, кажется, видел в толпе кого-то из воронов.

Под цветастыми вывесками у входов стоят женщины разной красоты и комплекции, они призывно машут, улыбаются. Как я ни присматривался, но синяков у них не заметил, да и запуганными они не выглядели. Так что разнос местными притонам пока не грозил. Я вежливо улыбаюсь жрицам любви, но прохожу мимо, аккуратно отцепляя от себя призывно хватающие руки с ярко накрашенными ногтями. Весь этот напускной блеск меня сейчас совершенно не привлекает, голова забита планами, а тело настолько устало, что даже оно не реагирует на призывы. Само собой вспомнилось, как я в таком же примерно состоянии упал на кровать, в которой меня поджидали Алиана с Сианой… Тоскливо усмехаюсь и иду дальше.

Проходя мимо тёмного переулка, вдруг замираю от раздавшихся криков:

— На помощь, пожалуйста! Помогите, добрые защитники Альянса!

Разумом понимаю, что это может быть что угодно: от засады до подставы, но тело само срывается на бег, я в пару секунд оказываюсь в проулке. Вдали тускло светится источник света, вокруг него шевелятся густые тени. Через несколько мгновений я нахожусь уже рядом с ним у небольшой двери, на пороге которой стоит довольно красивая женщина в длинном обтягивающем стройную фигуру платье какого-то зеленоватого цвета — в темноте толком и не разберёшь. Она складывает руки в форме рупора и в очередной раз кричит:

— Помоги…

Её голос обрывается, когда она замечает вынырнувшего из темноты меня.

— В чём дело? — я хмурюсь, не совсем понимая, что происходит.

— А вот и добрый солдатик, — женщина оглядывает меня и спокойно улыбается.

— Вот чёрт, — до меня доходит, что я попался на глупый развод. — Ты ищешь клиентов?

— А если и так? — она кошкой соскальзывает с невысоких ступенек, текуче приближаясь, качая бёдрами. Прижимается ко мне, обвивает шею нежными руками, слегка зарываясь пальчиками в волосы. — Развлечёмся? За три сотни мальсов ты получишь лучший в своей жизни секс, а за тысячу можешь не слазить с меня всю ночь, плюс завтрак в постель утром, — тягуче мурлычит она.

По телу пробегают мурашки, но я снимаю её руки с себя.

— Не интересует, — вздыхаю, отстраняя женщину. — Я пришёл помочь, а не за тем, что ты предлагаешь.

— Ты можешь помочь, — она всё равно жмётся ко мне, упирается грудью. Высвобожденные руки скользят под курткой, исследуя мышцы пресса. — Ты не представляешь, сколько уже меня хорошо не тр…

— Хватит, — разрываю дистанцию, делая шаг назад. — Мне пора.

— Хм, — на лице женщины мелькает разочарование. — Ладно.

Вдруг позади неё в дверном проёме показывается маленькая белокурая девичья головка.

— Мама?

Женщина вздрагивает, нервно оглядывается на меня и тут же делает шаг в сторону дома.

— Милая, ты почему не спишь? Иди к себе, я сейчас подойду, солнце моё.

Даже в неярком свете переулка я видел, как всё лицо женщины залило краской. Девчушка исчезла в доме.

— Солдатик, ты ещё тут? — она вновь повернулась ко мне, обращаясь уже обычным голосом, в котором ясно можно было услышать нотки усталости.

— Зачем ты это делаешь? — Я не понимал её подхода. — Я не про торговлю телом, а про призыв о помощи.

— Чтобы приходили такие, как ты, — она пожимает плечами, обнимая себя руками. — Крики помощи в этом квартале не редкость, поэтому обычные солдатики проходят мимо. Я подумала, что тот, кто решится вмешаться, будет не таким дерьмом, как остальные.

— Понятно, — определённая логика в её действиях была.

Тут я вспоминаю про выданные Инсилио деньги. Часть из них лежала на местном чипе, а часть он выдал наличными. Такими же хрустящими банкнотами, как и на Земле. Я уже ориентируюсь в местных деньгах и знаю, что на три сотни мальсов можно купить еды на пару дней.

Вытащив из кармана деньги, я вытягиваю из тонкой стопки три купюры по пять сотен, протягиваю женщине.

— Возьми, — прошу негромко.

В её глазах сверкают недоверие пополам с сомнением, но, тем не менее, она, пусть и колеблется какое-то время, но берёт банкноты из моих рук.

— В постель ты не пойдёшь, — произносит утвердительно и поднимает на меня взгляд: — Тогда почему?

Ответ вырывается сам собой под стать моему настроению.

— Потому что мертвецам деньги не нужны, — отмахиваюсь, разворачиваюсь и шагаю прочь.

— Но ты же живой! — доносится крик мне в спину.

— Пока живой, — произношу тихо, не оборачиваясь.

Ночь в казарме прошла не слишком приятно. Уснуть нормально не получалось, я ворочался с боку на бок на жёстком тонком матрасе. Уже попривык к почти домашнему уюту Кирстена, а здесь опять с головой окунули в казённое армейское обеспечение.

В итоге утром встаю с ноющей болью во всём теле. Ну как, встаю, вскакиваю от прекрасно слышимого голоса Рэда. Рефлексы срабатывают раньше головы, меня аж подкидывает на кровати от приказа:

— РОТА ПОДЪЁМ! ПОСТРОЕНИЕ НА ЗАВТРАК!

Стены в казарме тонкие, слышно всё прекрасно. Да и, судя по характерным хрипам и помехам, отец умудрился достать где-то местный матюгальник и будил весь наш бравый состав с его помощью.

С тихими матами потягиваюсь. Да-да, как-то я разнежился в городской обстановке, а ведь на полигоне приходилось спать где попало и как попало. Трачу минут двадцать на лёгкую разминку, приводя тело в нормальное состояние и выгоняя скованность из суставов. Туалета в комнате не обнаруживаю, так что топаю спросонья к общему. Там уже толпа народу, но статус главы клана даёт некоторые привилегии, так что место у умывальника тут же освобождается.

Приведя себя в относительный порядок и уже в который раз подумав о необходимости стрижки, направляюсь в местную столовую, про которую мне ещё вчера перед сном доложилась Регина. Причём топаю я туда не один, со мной группа примерно таких же мятых воронов, Рэд формировал из них строй по человек так пятьдесят и отправлял партиями к длинному зданию столовой.