Пока я вязну в омутах памяти, телефон начинает разрываться звонкой трелью. Дина успела соскучиться? Мы расстались около часа назад, а потом я поехала решать вопросы с поступлением. Дотянула до последнего…

— Алло, — принимаю вызов, пока стою на светофоре, и улыбаюсь, — неужели вы решили еще раз переписать куплет?

— Нет, — произносит подруга совсем невесело, и я тут же меняюсь в лице, — слушай, Яр, мы с тёткой на кладбище. Можешь приехать?

— Да, что-то случилось? — вздрагиваю из-за того, что кто-то громко сигналит позади, и вливаюсь в поток транспорта.

— В общем… — тяжело вздыхает. — При встрече, Яр.

— Хорошо. Сейчас приеду.

Дина отключает вызов, и я сглатываю противную слюну. Гадкое предчувствие не покидает до самого кладбища. Я кручу телефон в руке и не могу унять волнение, которое зародилось в душе после звонка подруги. Пока ищу их с Ирой на территории кладбища, успеваю надумать себе космических бредней и извести свою нервную систему до истерики. Когда вижу знакомые фигуры в черной одежде, замедляю шаг и с огромными от ужаса глазами подхожу ближе. Дина замечает меня первой и отходит, чтобы показать, около чьей могилы они стоят. Шок вынуждает превратиться в столб.

Долматова Мария…

Ирина поворачивается и дарит мне печальную улыбку. У нее воспаленные глаза. Лицо серое, как полотно. Губы слегка подрагивают, а я непонимающе перевожу взгляд с нее на памятник и обратно. Слова оседают на голосовых связках. За ребрами жжет. Слизистую на глазах, словно в костер кинули. Это ведь не может быть правдой.

— Думаю, ты должна знать, Ярослава, — Ирина облизывает сухие губы и судорожно выдыхает, — Маша была больна. Рак, — она поднимает голову вверх и медленно выпускает воздух изо рта, успокаиваясь, — началось четыре года назад. Была операция. Удалили источник, — правую грудь. Вроде помогло, а год назад… — Ира всхлипывает. — Прости. Год назад болезнь дала о себе знать. Химия помогала, а потом резкое ухудшение. Эта зараза распространилась на все органы.

— Я не знала… — говорю, вспоминая, что Маша постоянно смотрела на небо и была мертвенно бледной, кутаясь в одежду.

— Никто не знал, Ярослава, кроме меня и Игоря, ее мужа. Он, — Ира сжимает кулаки, оглядываясь на памятник, — даже о ее смерти не сообщил. Узнала от врача, когда пошла узнать о ней. Маша не выходила на связь несколько дней, и вот… Я даже не попрощалась с ней толком… — Ирина снова втягивает воздух через нос и прикусывает нижнюю губу. — Считаю нужным сказать, как хорошо она о тебе отзывалась, и… Ты ей не отвечала на звонки. Она просила передать, чтобы ты ни в коем случае от него не отказывалась.

— Что? — кажется, я глохну от ее слов. Нет, слезы больше не просятся на глаза. Вина жалит больнее пчелы. Я помню, что она звонила мне и попала в черный список… Я, конечно, потом убрала, но факт остается фактом. Из-за своей глупой обиды я тоже не попрощалась с человеком, который помог мне в трудную минуту.

— Не отказывайся от него. Он — золото. Так сказала. Думаю, ты понимаешь о ком речь, — Ирина выдавливает из себя улыбку и дотрагивается до моего плеча, проходя вперед, — я поеду домой, Дин. Побудь с Ярославой, хорошо?

— Хорошо, — подруга переводит на меня взгляд, поджимает губы и обнимает, будоража мою память.

— Послушай, Ярослава, я рассказала тебе об этом не для того, чтобы ты считала всех парней изменщиками, неспособными на настоящие чувства.

— Тогда зачем?

— Чтобы ты не закрылась в себе и не упустила настоящую любовь.

— Разве такая есть?

— Есть, Ярослава, и главное, её вовремя заметить, а вот из-за таких… моментов в жизни можно ослепнуть от злости, а потом станет слишком поздно что-либо менять.

— Ты в порядке? — спрашивает Динка, упираясь подбородком мне в плечо.

— Да, просто… неожиданно…

Я ей рассказывала о Лёне и о том, как завязалось знакомство с Машей, когда стало совсем худо, но об их связи не упоминала. Посчитала, что их личная жизнь не мое дело.

— И что собираешься делать? — Дина смотрела на чертовы две даты через тире, да и я тоже не могла сейчас отвести от них глаз, ощущая, что колючая вина сплетает вокруг шеи крепкую сетку. Но, кажется, я знаю, как ее искупить.

— Буду бороться за золото, — пожала плечами.

— Что это значит?

Уголки моих губ непроизвольно дергаются вверх, и я сжимаю руки Дины своими.

— Думаю, нашей группе пора устроить гастроли.

Спасибо тем, кто терпеливо ждал каждую проду) Искренне вам благодарна)

К слову, история Леонида и Яры в скором времене продолжится, но уже в другой книге.

О дате публикации сообщу позже)

Ну, пока с вами не прощаюсь, а говорю) до встречи!