— Хм-м-м, — улыбается и хлопает по лавочке, приглашая сесть рядом с ним, — если хочешь, то можем дуэт замутить, Ярик.

— Настроил ее, — замечаю новые струны, поблескивающие в сумерках.

— Споешь? — отводит взгляд на папину гитару, а я складываю руки на груди и хмурюсь, пытаясь понять, что сейчас происходит с моими расшатавшимися чувствами.

— Ты не ответил на вопрос.

— Слушаю, baby, — усмехается, — тебя это удивляет?

Пожимаю плечами, но не сдерживаю яд внутри. Он так и рвется наружу.

— Может, тебе в этот момент хочется выколоть себе барабанные перепонки, — осекаюсь, только поздно. По лицу Фила уже растекается коварная улыбочка. Будь я проклята, если он не вспоминает картинку мелкокалиберных частей моего тела, пока проходится по нему искрящимся взглядом. Невольно ежусь и облизываю губы.

— Если начну петь я, то, поверь, — он заразно посмеивается и снова прижимает ладонь к лавочке, — с барабанными перепонками попрощаешься ты. Присоединяйся.

POV Маша

Четыре года назад

Я скованна и не могу расслабиться в компании Фила. Мой взбудораженный мозг отказывается принимать информацию и концентрируется лишь на Игоре и его словах. Паталогический страх пробирается под кожу и ядом пропитывает здоровые клетки организма, вызывая предательскую дрожь в конечностях, и я, как бы ни старалась, не могу ее скрыть. Смешная Машенька! Взрослая девочка трясется, как кролик, находясь в обществе двадцатилетнего мальчишки, с которым по ошибке провела незабываемую ночь.

— Мы больше не будем встречаться, Лёня, — выдавливаю из себя каждое слово, уверяя себя, что так правильно, хотя в груди копошится противное чувство, будто я теряю самое ценное в жизни. Я сжимаю кулаки и с несвойственной мне уверенностью смотрю ему в глаза. Мы сидим в машине за городом, где никто нас не увидит. Я без деталей рассказываю о том положении, в котором оказалась, и Фил понимает. Я вижу это в его сосредоточенном взгляде. Контраст между ночным приключением и реальным парнем большая. Из-за серьезного выражения лица Лёня кажется старше своих лет, а еще от него веет спокойствием. Абсурдно, но факт. Даже рядом с Игорем я не испытывала подобных оживляющих эмоций.

— Будем, — произносит так, словно не слышал моих слов, и стучит пальцами по рулю, глядя строго перед собой. — Ты сама хочешь этого.

Усмехаюсь и отрицательно качаю головой, закусывая нижнюю губу. Сама себе причиняю боль, чтобы отрезвить мечтательное сердце, которое так не вовремя забилось с устрашающей частотой. У нас нет будущего даже, как у временных любовников.

— Лёня, ты еще молод и не знаешь, о чем говоришь, — пытаюсь вразумить его, но тот упорно меня не слышит, притягивает к себе, не смотря на мое сопротивление, и мягко целует в губы. Сердце бросается вскачь от чувств, которыми меня накрывает. Они намного острее, чем ночью, и это выбивает меня из колеи на некоторое время. Я позорно отпускаю себя и позволяю Филу доставлять нам обоим удовольствие, неосознанно сравнивая ночь и день, пока его действия не заходят за грань, где поцелуи становятся жарче и требуют пылающей разрядки.

— Фиалка, ты меня с ума сводишь, — шепчет в ухо, когда упираюсь ладонями в его грудную клетку и не позволяю продолжать начатое, — перестань сопротивляться.

— Ты не понимаешь. У меня есть муж, и если он узнает о том, что сейчас происходит, то будут последствия для меня и тебя тоже, — Лёня не спешит убирать руки, наоборот стискивает мою талию еще сильнее, словно помещает в капкан. Я отвожу взгляд в сторону и затыкаю сердце, которое молит хотя бы еще об одном дне с потрясающим мальчишкой. Лучше сразу обозначить границы и не поддаваться его будоражащей харизме, чем потом захлебываться горечью из-за собственной глупости.

— Плевать, — Фил продолжает плавить меня взглядом и водит подушечкой большого пальца по моей нижней губе, вскрывая спрятанные глубоко внутри жалящие эмоции, — не бывает нерешаемых задач. Бывает отсутствие желания их решать.

— Леонид… — успеваю увернуться от его манящих губ, и они касаются моей щеки, но этого невесомого движения достаточно для того, чтобы внутренности скрутились в узел.

— Ты мне даже мизерного шанса не оставляешь, — усмехается отнюдь не весело, заставляя меня ощущать гадкий привкус во рту, — я тебя хочу, — его рука перемещается с талии на затылок, и пальцы вплетаются в волосы, вынуждая повернуть голову к нему и посмотреть в глаза, — и могу помочь.

— Лёня, ты мне ничем не поможешь, — печальная улыбка тенью набегает на мое лицо, пока его усердно рассматривает Филатов. Сердце гулко барабанит за ребрами, пробуждая убитых Игорем бабочек, и я задерживаю дыхание, ловя с Леонидом одну волну. От нахлынувшего желания пойти наперекор судьбе сносит крышу, и я поддаюсь порыву провести с Филатовым еще один незабываемый вечер. — Сегодня мы видимся в последний раз, — сообщаю больше себе, чем ему, и подаюсь вперед, целуя сладкие губы.

Лёня тут же отвечает и парой ловких движений перетягивает к себе на колени. Мы не можем насытиться друг другом в течение пары часов. Ему мало, и я вижу это по голодным глазам, которые исследуют каждый сантиметр моего тела. Странно, но в такие горячие моменты я не вспоминаю об Игоре и его жалких угрозах. Совесть позволяет мне насладиться немногочисленными минутами в руках Фила. Я просто отпускаю себя и даю себе шанс побыть счастливой женщиной, на которую смотрят с обожанием и зверским желанием. Только всему приходит конец, и вскоре я рисую на своем лице маску хладнокровия. Самой неприятно от того, насколько лицемерно себя веду с Леонидом. Наверное, так поступал и Игорь, оставляя свою малолетнюю любовницу и спеша домой ко мне в постель.

Я достаю телефон и хочу вызвать такси, но Лёня выхватывает его из моих рук.

— Я отвезу тебя, — говорит упертый мальчишка и прячет мой телефон в кармане джинсов. Конечно, мне не нравится такое поведение, и я складываю руки на груди, отворачиваясь к окну. Намеренно говорю не тот адрес, не желая светить настоящий. По настрою Леонида ясно, что оставлять меня в покое он не собирается, но кто-то из нас должен держать дистанцию, иначе мы погубим друг друга. В моем случае все не так плачевно, а вот у него жизнь только начинается. Минуты счастья вдруг оборачиваются для меня кровоточащей раной, которая видна лишь мне. Я не произношу ни слова, пока машина движется в нужном направлении. От поцелуя я, естественно, уклоняюсь и без слов забираю телефон. Попытки Леонида заговорить пресекаю на корню. С трудом создаю образ стальной леди, которой плевать на произошедшее между нами. Напоследок прошу мне не звонить и иду к зданию, чувствуя на себе взгляд Филатова. Сердце стучит так, словно я добровольно прыгнула в костер и сейчас сгорала заживо.

В квартиру попадаю через полчаса и с порога начинаю снимать с себя одежду. К горлу подкатывает огромный ком, и я даю волю слезам, оказавшись под теплыми струями воды в душевой кабинке. Чувствую себя испорченной вазой, которую никто не сможет склеить. Пусть я добровольно отказываюсь от умелого мастера, но… Меня разбили на множество осколков, и, даже если очень стараться, я уже не стану прежней.

POV Маша

Четыре года назад

— Я поверить не могу, Маша, — мама со вздохом качает головой и подносит чашку с чаем к губам, но тут же оставляет ее в сторону, упираясь в меня взглядом, — ты уверена, что правильно все поняла?

Кажется, в этот момент вся кровь приливает к лицу от злости. Я несколько часов нахожусь в доме у родителей и рассказываю матери о том, что сотворил с нашей семьей Игорь, а она смотрит на меня с таким недоверием, что хочется сразу пойти и повеситься, не дожидаясь момента, когда у нее откроются глаза на нерадивого зятя. Хотя, если бы не грязная картинка в нашей с ним спальне, то и я бы сомневалась в том, что идеальный Игоряша способен на измену. С трудом преодолевая едкие ощущения в районе солнечного сплетения, я поднимаю край сарафана и показываю маме свидетельство падения моего мужа. Губы непроизвольно начинают выбивать предательскую дрожь, и в носу противно щиплет. Я смотрю на вазу с конфетами, пока родительница охает, выплескивая нелицеприятные выражения в сторону моего супруга. Сердце с несвойственным ему грохотом бьет по ребрам, и в памяти автоматически воспроизводятся последние дни, когда Игорь заставлял меня исполнять супружеский долг.