Мария обладала уникальной способностью отделять внешнюю оболочку от реального содержания жизненных явлений. Она не стала обращать особого внимания на простоту одежды Иисуса, на отсутствие дорогих украшений и прочих внешних признаков особой избранности. Для нее главным аргументом для особого почитания Иисуса была его мудрость. Скромная и спокойная, мягкая и ненавязчивая, лишенная психологических спецэффектов, демонстративности и экзальтированности, истероидности и амбициозности, слепого фанатизма и прямолинейности, максимализма и категоричности, резкости и жестокости. Он не старался произвести впечатления формальной значительности, хотя и не был склонен упрощать, по сути, свои мысли. Он рассказывал их с большим достоинством, со степенным и солидным видом. Оставляя Марии право выбора соглашаться с ним или нет, как и право иметь собственную точку зрения. Которую она имела возможность существенно подкорректировать с помощью знаний Иисуса. Всем своим видом Иисус призывал Марию не спешить с быстрыми и категоричными выводами. Он как бы предполагал за Марией право на ошибку и заблуждение, считал этот момент во многом не только естественным, но и закономерным. Он давал ей возможность самой медленно и постепенно осмыслить новую информацию, взять из нее доступное для нее рациональное зерно. И обогатить им ее мировоззрение, ее правила и законы психологического и духовного плана, что называется, для внутреннего использования.

Кроме стандартной добродетельности, Мария отличалась еще и повышенной любознательностью. Ей хотелось быть еще умнее. Конечно, она не считала себя откровенно глупым человеком. Но, будучи на самом деле, человеком неглупым, она, тем не менее, была полностью уверена в том, что уровень ее эрудиции и уровень интеллекта, как таковой, нуждается в мощном дальнейшем развитии. И, надо отдать должное Марии, она полагала то, что развитие ее личности должно происходить не только на данном конкретном этапе ее существования, а – практически всю оставшуюся жизнь. И, несмотря на столь значительную и масштабную программу, ей нет возможности пренебрегать любой ситуации пополнить свои знания и представления, принципы и убеждения, правила и законы для внутреннего пользования. И, в первую очередь, для внутреннего, а потом уже для их внешнего проявления перед окружающими.

Услышав же, что Иисус говорит не просто умные, а очень даже мудрые вещи, Мария буквально забыла обо всем на свете. Все силы ума и души она направила на максимально добросовестное восприятие, запоминание, анализ, понимание и усвоение элементов мудрости Христа. Первоначально Мария почувствовала и поняла то, что перед ней находится не просто не глупый человек, как многие некоторые, что можно встретить в своем непосредственном окружении, а очень мудрый человек. Стоящий на принципиально более высокой ступени в своем умственном развитии. Это только звучит очень просто, а, как показывают наблюдения автора последние сорок лет, анализ истории человечества и более двухсот фундаментальных трудов классиков философии и психологии, на самом деле, настолько сложно, что оказывается недоступным для девяноста процентов людей, отличающихся в той или иной степени мощной гордыней в сочетании с предельно субъективным представлением об основных параметрах своей личности (интеллект, одухотворенность, гармония, одаренность и т.д.).

И любознательность Марии не была мелкой и банальной, житейской и повседневной по своей сути. Мария, конечно, специально и целенаправленно не раскладывала свою жажду познания по полочкам. Но, тем не менее, это была любознательность интеллектуальная и психологическая, духовная и эстетическая. С четким и однозначным, мощным и конкретным ведущим акцентом, в первую очередь, на духовном аспекте новой воспринимаемой информации. Она не просто понимала, она буквально чувствовала то, что для ее внутренней сущности особенно необходим и полезен именно духовный аспект, способный повысить уровень ее одухотворенности в целом, как и уровень гармонии и зрелости личности, по большому счету. Духовная интуиция и проницательность, к сожалению, очень редкий момент – один случай на сто тысяч населения.

Иисус, безусловно, увидел все самые сокровенные грани души и ума Марии и поэтому счел целесообразным потратить лично на нее достаточно существенный объем времени и сил. Собственно, всегда было известно то, что истинные учителя человечества никогда не навязывают никому своего мнения. Они лишь предлагают свои знания, оставляя право личного выбора за каждым слушателем. И мало-мальски существенная продолжительность беседы при этом бывает, возможно, лишь тогда, когда учитель видит и чувствует среди общей массы слушателей хотя бы некоторых, условно говоря, добросовестных слушателей. Которые не только внимательно воспринимают то, что он им рассказывает, но оказываются хотя бы в минимальной степени способными к полноценному усвоению новой, часто принципиально новой, информации. А это очень редкое качество человеческой личности, ибо оно требует от индивида очень серьезной и основательной, интенсивной и продолжительной работы ума и души на которую, как прошедшие две тысячи лет, так и будущие две тысячи лет, девяносто процентов людей оказываются неспособными, к сожалению. Люди лишь тешат себя мыслью о том, что они, мол, готовы к усвоению нового. И это так, на самом деле. Но применительно только к мелкому и повседневному, банальному и упрощенному, поверхностному житейскому уровню. А, что касается фундаментальных и глобальных, сложных и многогранных явлений бытия вообще, и человеческого, в частности, то, увы и ах. Тут любители своих иллюзий и заблуждений терпят принципиальное фиаско, оказываясь совершенно несостоятельными применительно к серьезной работе по самовоспитанию и самосовершенствованию.

Человеческое сознание, в своей основной массе, оказывается неготовым к восприятию идеи о том, что две-три действительно мудрые мысли могут оказать на человеческую личность (о существах принципиально более высокого уровня на духовной иерархической лестнице Вселенной речь, в данном случае, не идет, ибо, это выходит за рамки конкретной работы, т.к. является поводом для большого и отдельного разговора, исследования, анализа) столь существенное влияние, что могут поднять на принципиально более высокий качественный уровень и придать им в определенной степени реальный элемент интеллектуальной, психологической, духовной и эстетической элитарности, аристократичности. И когда это касается «всего лишь» одного из перечисленных выше аспектов, то оказывается явлением из числа действительно редкой эксклюзивности, содержательности и ценности.

Мелкая повседневная суета, как правило, не требует от человека особого интеллекта, одухотворенности, гармонии, больших усилий ума и души. И поэтому большинство невольно привыкает к принципиальной поверхностности своего восприятия и мышления, к принятию и усвоению большого количества стереотипных мнений и представлений, принципов и убеждений, правил и законов. Да и как это может быть иначе, если только пять процентов людей имеют от рождения задатки творческого мышления. Остальные, к сожалению, только тешат себя иллюзией, о присутствии такового у себя, по большому счету. И, в силу такого сложившегося положения вещей, каждый человек, действительно обладающий творческим мышлением, это в определённой степени, несомненная общественная, государственная ценность. Это один из фундаментальных моментов человеческого бытия, определяющих достаточно существенную стабильность и перспективность существования любого, мало-мальски приличного общества и государства. Без него все потуги даже явных или потенциальных революционеров, не говоря уже обо всех прочих людях, какими бы интенсивными и продолжительными они ни были, это лишь прах у ног человеческих. Не зависимо от того, что думает по этому поводу тот или иной конкретный индивид, несомненно, имеющий право на иллюзию и заблуждение.

      Другой вопрос, что из заблуждений отдельных людей складываются весьма распространённые стереотипы и стандарты в каждом обществе и государстве. Становясь, при этом, писанными или неписанными правилами и законами. Тем самым принципиально ограничивая потенциальные возможности не только конкретного того или иного общества и государства, но и человечества в целом. Вот такая «субъективная» цена иллюзиям и заблуждениям индивида. А также его принципиальной убежденности в фундаментальности своих иллюзий и заблуждений.