Вряд ли Ленин был искренен, излагая мотивы решения политбюро. Ни о каком мире с Польшей речи и не шло. Еще 17 июля Советское правительство отвергло предложения Великобритании о начале мирных переговоров между Россией и Польшей, а с начала августа началась интенсивная подготовка к наступлению на Варшаву. Поскольку же членам политбюро (Ленин, Каменев, Крестинский, Троцкий) было известно отрицательное отношение Сталина к «маршу на Варшаву», то очевидно, что с помощью реорганизации фронтов его отстраняли от действий на западном направлении, в том числе и от руководства продвижением 1-й Конной армии, которая находилась на Западной Украине и в это время подошла ко Львову. Чтобы «подсластить» пилюлю, Сталина уверяли, что его оставляют руководить тем направлением, которое являлось якобы самым главным для судьбы республики, а также обещали помощь.

Ответ Сталина был резким: «Жестокие бои продолжаются с возрастающей силой, должно быть, сегодня потеряем Александровск. Вашу записку о разделении фронтов получил, не следовало бы Политбюро заниматься пустяками. Я могу работать на фронте еще максимум две недели, нужен отдых, поищите заместителя. Обещаниям Главкома не верю ни на минуту, он своими обещаниями только подводит. Что касается настроения ЦК в пользу мира с Польшей, нельзя не заметить, что наша дипломатия иногда очень удачно срывает результаты наших военных успехов». Было очевидно, что, имея веские причины возмущаться решением политбюро, Сталин не сдерживал свои эмоции. Возможно, что С. Семанов и В. Кардашов правы и Сталин «действительно очень переутомился». Помимо напряженной работы по руководству войсками фронта, сражавшегося как против Врангеля, так и поляков, Сталин продолжал руководить двумя наркоматами. Одновременно он исполнял множество других поручений, в том числе готовил замечания к проекту тезисов Ленина по национальному и колониальному вопросам для II конгресса Коминтерна, открывшегося 19 июля.

3 августа Ленин, словно не заметив очевидные резкие и раздраженные выпады Сталина, писал ему: «Не совсем понимаю, почему Вы недовольны разделением фронтов. Сообщите Ваши мотивы. Мне казалось, что это необходимо, раз опасность Врангеля возрастает. Насчет заместителя сообщите Ваше мнение о кандидате. Также прошу сообщить, с какими обещаниями опаздывает Главком. Наша дипломатия подчинена Цека и никогда не сорвет наших успехов, если опасность Врангеля не вызовет колебаний внутри Цека…»

Видимо, Сталин успел «остыть» и ответил Ленину по существу. Он предложил сохранить аппарат и имущество командования Юго-Западного фронта за новым Южным фронтом, а 12-ю и 1-ю Конные армии передать Западному фронту. Это предложение было утверждено РВС республики, а затем и пленумом ЦК.

4 августа Ленин запрашивал мнение Сталина накануне пленума ЦК: «Постарайтесь до тех пор прислать Ваше заключение о характере заминок у Буденного и на фронте Врангеля, а равно и о наших военных перспективах на обоих фронтах. От Вашего заключения могут зависеть важнейшие политические решения».

Явно сохраняя обиду из-за решения о расформировании Юго-Западного фронта, Сталин несколько ворчливо ответил Ленину в тот же день: «…Я не знаю, для чего собственно Вам нужно мое мнение, поэтому я не в состоянии передать Вам требуемого заключения и ограничусь сообщением голых фактов. Заминка Буденного временная, противник бросил на Буденного литовскую, луцкую и галицкую группы в целях спасения Львова. Буденный уверяет, что он разобьет противника (он уже взял большое количество пленных), но Львов будет взят, очевидно с некоторым опозданием. Словом, заминка Буденного не означает перелома в пользу противника. Что касается Врангеля, мы теперь хотя и слабы по причинам, изложенным выше, но все же сдерживаем противника; не позднее как через неделю мы пустим в ход 30 тыс. свежих штыков…»

Впоследствии действия Сталина в эти дни стали поводом для обвинений его в том, что он загубил поход Красной Армии в Польшу. Многие авторы приводят мнимое высказывание Ленина о том, как, мол, нелепо наступать на Варшаву через Львов (хотя Сталин и не пытался это делать). При этом довольно нелогично обвинения Сталина в срыве похода на Варшаву и прорыва в Германию поддерживали и те авторы, которые в принципе осуждали попытки Советского правительства распространить свою власть на Польшу и экспортировать революцию в Западную Европу. Более того, утверждалось, что после этих событий Сталин, который замедлил передачу 1-й Конной армии в распоряжение командующему Западным фронтом М.И.Тухачевскому, затаил злобу на последнего (хотя логичнее было бы предположить обратное). Эти события якобы служат «доказательством» слабости Сталина как военного стратега и его стремления подчинить решение государственных задач личным амбициям.

Между тем из вышеприведенных высказываний Сталина ясно, что он постоянно возражал против «похода на Варшаву», считая такие действия авантюристичными и игнорирующими патриотические настроения польского народа. Дело было не в личных амбициях Сталина, а в его трезвом политическом расчете и реальной оценке соотношения сил на советско-польском фронте. Так же ясно, что Сталин возражал против ослабления усилий 1-й Конной армии, действовавшей на юго-западном направлении. Возможно, он медлил с исполнением приказов из Москвы о передаче 1-й Конной армии, но так же очевидно, что решение о новом направлении боевых действий 1-й Конной армии было принято слишком поздно. Только 11 августа главком отдал приказ о прекращении наступления 1-й Конной на Львов. Однако к этому времени 1-я Конная уже активно ввязалась в бои в районе Львова и Равы-Русской. К тому же передача приказа задержалась по техническим причинам, и он был получен лишь 13 августа, когда армии Западного фронта начали операцию по захвату Варшавы. Об этом Сталин и Егоров уведомляли главкома. Лишь 13 августа Егоров и Берзин от имени РВС Юго-Западного фронта отдали приказ о переподчинении 1-й Конной Западному фронту, но втянувшаяся в тяжелые бои армия Буденного продолжала сражаться под Львовом до 20 августа.

Даже если бы приказ был получен 11 августа и стал выполнятся немедленно, трудно предположить, что 1-я Конная армия успела бы передислоцироваться в район расположения слабой мозырской группы Западного фронта (около 6,5 тысячи штыков и сабель) ко дню наступления 13 августа. В этом случае Конной армии пришлось бы преодолеть 200 км своим ходом за пару дней и сразу же вступить в бой. Скорее всего 1 – я Конная не смогла бы прибыть в расположение мозырской группы и к 17 августа, когда по этой группе был нанесен основной удар польских войск. Также не исключено, что следствием такой переброски явился бы разгром прославленной армии многочисленными свежими и хорошо вооруженными польскими войсками. Однако провал плохо продуманного и заведомо авантюристического плана прорыва через Варшаву в Западную Европу объясняли исключительно отсутствием на месте действия 1-й Конной и вину за разгром Красной Армии на берегах Вислы возложили на Сталина.

Еще до поражения Красной Армии 14 августа Сталин был вызван в Москву для «выяснения» причин трений между ним и главкомом, и 17 августа Сталин выехал в Москву. 26 августа Сталин был вынужден написать заявление в политбюро: «Ввиду распространяющихся среди партийных кругов слухов обо мне, как о человеке, затормозившем дело передачи 1-й Конной армии из состава Югозапа в состав Запфронта, заявляю, что директива главкома о передаче 1-й Конармии Запфронту была получена Реввоенсоветом Югозапа 11-го или 12-го (не помню числа) августа, и 1-я Конная в тот же день была передана Запфронту». 1 сентября политбюро удовлетворило просьбу Сталина об освобождении его от должности члена РВС Юго-Западного фронта, оставив его членом Реввоенсовета республики. Сталин получил отпуск, который он просил еще в начале августа, и впервые за много лет смог по-настоящему отдохнуть.

Тем временем отступление Красной Армии продолжалось, и в этих условиях в октябре 1920 года был подписан Рижский договор, по которому к Польше отходили области Западной Украины и Западной Белоруссии. Прекращение военных действий на Западном фронте позволило советскому командованию направить значительную часть войск против войск Врангеля. В ноябре 1920 года Крым был взят и Гражданская война была в основном завершена, если не считать затянувшихся до конца 1922 года боевых действий на Дальнем Востоке.