По мере нарастания революционных событий Сталин в течение второй половины 1905 года обретал уверенность в том, что «уже недалеко то время, когда грянет всеобщее восстание и будет сметен с лица земли ненавистный трон ненавистного царя. Царский трон будет низвергнут». Одновременно Сталин внимательно следил за развитием событий и предупреждал об опасностях, нависших над революцией, в своих статьях «Реакция усиливается» и «Буржуазия ставит ловушку», опубликованных 15 октября в «Пролетариатас Брдзола». Он исходил из того, что «спасение народа – в победоносном восстании самого народа», и провозглашал: «Либо смерть, либо победа революции – таков должен быть наш революционный лозунг сегодня».
Стачка, охватившая в октябре 1905 года всю Россию, проходила под революционными лозунгами. Видимо, в это время Сталин, как и многие другие революционеры России, был убежден в том, что дни царизма сочтены. В разгар всероссийской стачки в октябре 1905 года он написал прокламацию, начинавшуюся словами: «Граждане! Могучий великан – всероссийский пролетариат вновь зашевелился». В эти дни он был убежден, что «мы находимся накануне всероссийского всенародного восстания – и час этого восстания близок».
Революционеры рассматривали Манифест Николая II, опубликованный 17 октября 1905 года в разгар всероссийской стачки, как крупную Победу революции и свидетельство отступления царизма. Они полагали, что власть утратила инициативу и способна лишь отступать. Уже на следующей день после появления Манифеста ЦК РСДРП выступил с воззванием «К русскому народу», в котором требовал немедленного вооружения народа, снятия военного положения в тех местностях, где оно установлено, удаления оттуда войск, немедленного созыва Учредительного собрания, отмены сословного строя, введения 8-часового рабочего дня, немедленной и полной амнистии политическим заключенным. Воззвание завершалось словами: «Эти гарантии необходимо завоевать – их нет – борьба будет продолжаться!»
18 октября 1905 года, на другой день после опубликования царского Манифеста, Сталин выступил на рабочем митинге в Надзалаведи (район Тифлиса). Он риторически вопрошал: «Что нужно нам, чтобы действительно победить?» И давал ответ: «Для этого нам нужны три вещи: первое– вооружение, второе – вооружение, третье – еще и еще раз вооружение».
Через пару дней Сталин пишет новую прокламацию «ко всем рабочим», начинавшуюся словами: «Революция гремит! Поднялся революционный народ России и окружил царское правительство, чтобы штурмовать его! Развеваются красные знамена, строятся баррикады, народ берется за оружие и штурмует государственные учреждения. Вновь paздался клич храбрых, вновь зазвучала затихшая жизнь. Корабль революции поднял паруса и понесся к свободе. Этот корабль ведет российский пролетариат».
Для таких оценок были основания. Во время октябрьской всероссийской стачки вспыхнули баррикадные бои в Харькове, Екатеринославе и Одессе. В Финляндии бастующие рабочие создали Красную гвардию. В ряде мест Закавказья стачка переросла в восстания. В результате всероссийской стачки более чем в 50 городах России, включая Петербург и Москву, были созданы Советы рабочих или Советы солдатских депутатов. В Латвии и Грузии возникли крестьянские комитеты. Городские советы и деревенские комитеты превращались в органы власти. Советы явочным порядком вводили 8-часовой рабочий день, осуществляли контроль за ценами, за работой коммунальных и торговых предприятий и нередко арестовывали полицейских.
В то же время для революционеров было очевидно, что царская власть не сломлена и решающие схватки впереди. В эти дни Ленин писал, что в стране сложилось равновесие сил, когда «царизм уже не в силах, а революция еще не в силах победить… Самодержавие… только отступило в чрезвычайно серьезной битве, но оно далеко еще не разбито… и революционному народу остается решить много серьезнейших боевых задач, чтобы довести революцию до действительной и полной победы».
В другой прокламации Сталин предупреждал рабочих, чтобы они не требовали от царской власти отдельных уступок и не удовлетворялись ими. Он писал: «Пролетариат не распылит свою энергию на неразумные требования. К царскому самодержавию у него только одно требование: долой его, смерть ему!» Он призвал к восстанию и беспощадной борьбе с классовыми врагами: «Только на костях угнетателей может быть воздвигнута народная свобода, только кровью угнетателей может быть удобрена почва для самодержавия народа! Только тогда, когда вооруженный народ выступит во главе с пролетариатом, поднимет знамя всеобщего восстания, – только тогда может быть свергнуто опирающееся на штыки царское правительство».
В конце октября – начале ноября 1905 года многие революционеры были уверены в таком развитии событий. Укреплению их веры способствовали новые восстания солдат и матросов. 26—27 октября восстали матросы и солдаты Кронштадта. 30—31 октября восстали матросы во Владивостоке. В середине ноября вспыхнуло восстание матросов в Севастополе, которым руководил лейтенант П.П. Шмидт. В ожидании решающего момента Ленин в начале ноября 1905 года нелегально вернулся в Петербург. 23 ноября Ленин говорил: «Растет восстание. Растет бессилие, растерянность, разложение самодержавного виттевского правительства». По другую сторону баррикад он видел прямо противоположный процесс: «организация и мобилизация революции».
Свою статью, опубликованную в первом номере «Кавказского рабочего листка» 20 ноября, Сталин открывал словами: «Великая Русская Революция началась!… Мы находимся накануне великих событий, достойных Великой Русской Революции…» Он ставил обычный для себя риторический вопрос: «Хватит ли сил у пролетариата, чтобы дойти до конца по этому пути, хватит ли сил у него, чтобы выйти с честью из той гигантской, кровопролитной борьбы, которая предстоит ему на этом пути?» и уверенно отвечал за него: «Да, хватит!»
Однако социал-демократы ошибались в оценке возможностей революции к тому моменту, когда она достигла своей кульминации. Как и в начале 1905 года, многие происходившие события оказывались для них неожиданными, потому что они были вызваны движущими силами, находившимися вне контроля РСДРП. Немалую роль в происходивших событиях сыграл известный международный авантюрист Парвус. Являясь, как и Троцкий, сыном одесского зернопромышленника, Александр Гель-фанд (Парвус) покинул Россию еще в 1890-х годах и в Германии вступил в социал-демократическую партию. Впоследствии он стал видным коммерческим дельцом и крупным финансистом, имевшим прочные связи с влиятельными кругами Германии и Османской империи. С осени 1904 года Парвус, находясь в Мюнхене вместе с Троцким, разрабатывал теоретическое обоснование «перманентной революции» и ее практическое осуществление в России. При содействии Парвуса Троцкий в середине 1905 года был нелегально переправлен в Россию, скрывался в Киеве и в Финляндии, а затем, в октябре 1905 года, появился в Петербурге на заседании местного Совета рабочих депутатов. Внезапное возвышение Троцкого в Совете, появление в Петербурге Парвуса, который поразительно быстро сумел открыть там несколько газет, и многие последовавшие за этим события происходили без ведома большевистской и меньшевистской фракций РСДРП.
Купив либеральную «Русскую газету», Парвус превратил ее в «популярный орган воинствующего социализма». Одновременно Парвус создал печатный орган меньшевиков «Начало». Хотя Мартов, которому было поручено возглавить газету, и не разделял взгляды Парвуса на перманентную революцию, он был вынужден пропагандировать эту теорию. «Мы вынуждены будем согласиться на пропаганду этой довольно рискованной идеи, не имея возможности что-либо возражать с нашей стороны», – писал Мартов Аксельроду. Возражать Парвусу Мартов не решился, потому что за таинственным человеком были неведомо откуда взявшиеся огромные денежные средства, на которые он скупал газеты и навязывал им угодное ему направление.
Пребывание Троцкого в руководстве Петербургского Совета позволило Парвусу провести 2 декабря 1905 года через этот самопровозглашенный орган власти «Финансовый манифест», от начала до конца подготовленный им. «Финансовый манифест» неожиданно переводил борьбу с правительством совершенно в новую плоскость. Документ прибывал население не платить налогов и податей, забирать вклады из сберегательных банков, требовать во всех случаях расплаты золотом, не допускать уплаты государственных долгов по займам, а также «разоблачить перед всем миром финансовое банкротство правительства России». Газеты Парвуса широко распространяли этот манифест. Казалось, что международные финансовые силы, делавшие на первых порах ставку на революционный переворот в России, но столкнувшиеся с готовностью царизма выстоять любой ценой, теперь были заинтересованы лишь в дестабилизации российской валюты или хотя бы в осуществлении выгодной им финансовой спекуляции.
