Никогда же не волновался. Так какого черта сейчас со мной происходит. Усмехаюсь и уверенным шагом иду в сторону ежика. Я приехал, чтобы поговорить с ней. И мы поговорим. Быстрым шагом преодолеваю расстояние и подхожу к ежику.

— Ежик, — говорю ей.

— Дима? — удивленно хлопает красными от слез глазами. — Как ты здесь…

Обнимаю ее. Мне плевать, что она сделает. Хочет ударить — пусть бьет. Заслужил. Но рядом с ней я живу. И не хочу просрать это чувство.

— Прости, — шепчу ей. — Ты должна меня выслушать. Эль, все, что я тебе говорил — это правда. Отец, ты и сама видишь. Врагу не пожелаешь. Но мои чувства к тебе искренние. Не молчи.

— Дим, я верю тебе, но… — говорит мне.

— Посмотри на меня, — говорю, заглядывая, в ее красные от слез глаза. — Между нами нет никаких но. Их и не может быть ежик.

Все эти три дня без нее стали моим кошмаром. Я пытался все вспомнить. Отрицал действительность, но я не мог забыть моего ежика. У меня было такое чувство, будто от меня отрезали часть. Оставляя страдать от безысходности и шанса все исправить. Я злился, ненавидел, но в тоже время и осознавал, что она стала для меня большим. Стала частью меня.

А ведь я давал ей обещание, что она больше не будет испытывать боль. Хотел оградить ее от всех, но сделал только хуже. А сейчас смотрю на нее, и сердце щемит от нежности и любви. Потому что я скучал по ней!

Эльвира

Последние несколько дней я себя неважно чувствую. На еду смотреть не могу. От резких запахов выворачивает до невозможности. А сегодня еще в универ ехать. Это просто пытка какая-то. С неохотой встаю с кровати. От запаха жареной яичницы, который доходит до меня с кухни, бегу в туалет, и меня выворачивает. Так, что слезы выступили на глазах. Хорошо, что Пашки нет дома, а то бы пристал ко мне со своими диагнозами.

Натягиваю на себя джинсы и свитер и стараюсь не думать о запах. Захожу на кухню. Наливаю чай и выпиваю его.

— Эль, садись завтракать, — говорит Нинка.

— Нет, я не голодна, Нин. — отвечаю ей. — Это от яиц такой ужасный запах?

— С яйцами как раз таки все и в порядке, — отвечает мне. — А твое состояние меня беспокоит. Тебя третий день выворачивает. Ты остро реагируешь на запахи. Ничего мне сказать не хочешь?

— Я не беременна, — говорю, а сама начинаю в этом сомневаться. — Ладно, я побегу, а то опоздаю.

Накидываю куртку и выхожу из квартиры. В голове не укладываются ее слова. Мы только полторы недели назад помирились с Димой, после всех тех гадостей и унижения, которые я услышала в свой адрес от его отца. Мне было больно от этих слов. Я стояла, и мне казалось, что для меня снова открылись врата прошлого. Мне ни раз доводилось слышать что-то подобное, а то и вовсе хуже. А когда это говорит отец парня, которого я люблю, в десятки раз больнее. Я прибежала домой. Мне не хотелось ни с кем говорить. У меня не было ни сил, ни желания что-либо делать. Тогда я думала, что мой мир рухнул. Что я потеряла Диму. И моя жизнь стала прежней. Такой, какой и была до встречи с ним. И я не ожидала, что он приедет. Три дня разлуки. Ни слышать, ни видеть и не знать, что происходит с ним, были самыми кошмарными. Была ли я удивлена его приезду? Была. На тот момент меня будто парализовало. Слова путались, и говорить приходилось ему. Я видела Антона, Мишу и Лешу, которые махали нам руками, стоя у машин. А Дима… Он долго извинялся за своего отца. Но ему этого делать не нужно. Я понимаю, что отчасти его отец прав. У меня ничего нет. Я не родилась с золотой ложкой в зубах. Но единственное, чего я не могу понять, это такой агрессии с его стороны. Что я такого сделала?

Выхожу на улицу и слышу знакомый сигнал. Оборачиваюсь и вижу машину Димы. Мне с трудом удается натянуть улыбку. Несмотря на то, что я чувствую себя не очень хорошо. Он выходит из машины и обнимает меня. Запах его духов напоминает мне мяту, и от этого мне легче. Подступающая тошнота сходит на нет.

— Ежик, ты себя как чувствуешь? — обеспокоенно спрашивает Дима. — Ты вся бледная.

— Я в порядке, просто немного не выспалась, — отвечаю ему. — Отвезешь меня в универ?

— Куда же я денусь? — отвечает и с заботой целует меня в макушку.

Сажусь в машину и прикрываю немного глаза. Мне хочется немного забыть от всех этих мыслей. Но у меня не выходит. Ведь для отца Димы я всегда буду недостойной его сына. И этого, к сожалению, не изменить. Можно пытаться показать себя с лучшей стороны, только кому это нужно? Никому.

— Ежик, мы приехали, — шепчет Дима, нежно касаясь губами моего лица.

— Щекотно, — улыбаюсь и смотрю на него. — Ты давно на меня так смотришь?

— Нет, мы только подъехали, — говорит, опускаясь к моим губам, а после целует. Жадно, так как мне этого не хватало.

Мы прерываемся только на стук в окно. Выхожу из машины и замираю. Голова немного кружится, и мне это не нравится.

— Эль, ты в порядке? — спрашивает Миша, взяв меня под руку. — Лех, дай воды.

— Не нужно, я в порядке! Просто ничего не ела.

— Ежик, ты точно здорова? — задает вопрос Дима.

— Да, я здорова. Хватит задавать мне один и тот же вопрос, — говорю и встаю со скамьи.

Отхожу в сторону, пока Дима не останавливает меня. Он притягивает меня к себе и заключает в объятиях. Обнимаю его в ответ. Я просто не вынесу, если еще раз услышу, в порядке ли я. Слышать каждый день по нескольку раз одно и то же сведет меня с ума.

— Мне нужно идти, — говорю ему и, поцеловав Диму, направляюсь в здание.

Поднимаю наверх и достаю телефон. Нахожу свой календарь и смотрю на даты. У меня задержка и уже две недели. Как я могла не заметить этого… Подхожу к аудитории и останавливаюсь у дверей…

— Диан, ты серьезно? — спрашивает Ника.

— Да, вчера тест сделала. Я беременна. Дима будет рад. Родители ведь давно хотели нас поженить, а теперь будет им и повод, — говорит, а у меня сердце разрывается. Опираюсь на стену, чтобы не упасть. Я никогда не думала, что от предательства может быть так больно. Что меня будет так разрывать изнутри и что я не смогу ничего с этим поделать…

— А когда вы успели то? Он же встречается с новенькой, — интересуется Вася.

— Две недели назад, когда я застала его в баре. Черт, он был в хлам, нес какую-то чушь про люблю и не смогу… А когда приехали домой, он набросился на меня, — отвечает Дианка.

А эта, небось, не в курсе? — интересуется Ника. — Думаю, Дима будет этому рад…

Зажимаю ладонью рот, не в силах сдержать свою боль. Это ведь все ложь… Этого не может. Неужели все это было лишь игрой…. Я не хочу…. Не хочу в это верить. Пусть это будет сном. Не могу. Мне больно. Слишком больно, чтобы все это принять. А Диана… Я считала ее своей подругой, а оказалось, что я глубоко ошиблась.

— Ежик, — улыбаясь, произносит Дима, подойдя ко мне. Он тянется ко мне, а мне противно. Меня тошнит от всего этого.

— Это правда? — задаю вопрос. — Ты играл со мной все это время?

— Что ты несешь? — удивляется Дима, делая вид, что не понимает, о чем я.

— Ты спал с ней? Да? В тот день, когда я выслушивала от твоего отца, какая я нищебродка и не подхожу тебе… Ты переспал с ней?

— Послушай, Эль, — пытается что-то сказать.

— Нет, я больше ничего не хочу. Ни слышать, ни видеть. Ничего! — говорю ему, не сдерживая слез. — Просто скажи мне: За что ты так со мной? Что я тебе сделала? Я полюбила тебя. Открылась тебе, а ты вот так…

— Эля, — произносит Дима и получает от меня пощечину.

— Больше никогда, слышишь! Никогда не появляйся в моей жизни…

Отталкиваю его в сторону и убегаю. Слышу только, как меня окрикивают, но оборачиваться я не хочу. Не смогу всего этого вынести. Забегаю в женский туалет, и меня снова начинает тошнить. Я еще ничего не ела. Но эти запахи… Все здесь вызывает у меня приступ тошноты. Опускаюсь на пол и, прижав колени к груди, всхлипываю.

— Эль, — слышу рядом с собой голос Миши. — Что с тобой происходит?

— Вы все знали об этом? — сквозь слезы задаю вопрос. — Вы знали, что он переспал с Дианой? Впрочем, можешь не отвечать. Юдина беременна, Миш! — чуть ли не выкрикиваю и роняю телефон с открытым календарем. Миша подбирает телефон и переводит на меня взгляд. — Отдай!