Несмотря на огорчение, он поздравил меня с королевской милостью. Я передал ему содержание нашего разговора. Услыхав о том, что королевскому наместнику предоставлена была привилегия разыскать подходящего цирюльника (наряду с блиффмарклубом), он нахмурился.

— Вот как, — произнес он сухим тоном. — Значит, графу удалось вернуть себе расположение его величества. Так-так.

— Да, вы говорили, что король был недоволен графом, — вспомнил я. — Но в чем причина?

— Этого я не знаю, — ответил Стальд. — Но король недавно объявил о своем желании заменить наместника Тральдрегдаба. Накануне вашего приезда весь двор только и говорил об этом. Разумеется, официального указа не было, был всего лишь конфиденциальный разговор в узком кругу, и его величество велел нам с блиффмарклубом помалкивать. Тем не менее, горртаторр каким-то образом прознал про это раньше всех. Я видел его перед самой церемонией лизания пыли Аггдуггом Бриндраном, граф был просто вне себя… — маркиз коротко усмехнулся и вновь помрачнел.

Поговорив еще немного, мы распрощались. Я отправился в свою комнату, маркиз заявил, что хочет еще закончить дела с бумагами — ему предстояло зачитывать в Палате новый указ о покровительстве иностранцам. Согласно здешним обычаям, проекты рассматривались только в том случае, если были написаны стихами.

Раздевшись и погасив свечи, я лег в кровать и постарался уснуть.

Но заснуть не получалось. В памяти то и дело всплывали обрывки многочисленных сегодняшних встреч и разговоров. В конце концов я поднялся, засветит свечу и, накинув ночной халат, принялся с помощью лупы исследовать пуговицу, найденную в руке убитого пажа. Не знаю, что именно хотел я там найти. Мне казалось, что там может быть какое-то указание на личность убийцы. Так, иной раз на пуговицах выцарапываются инициалы владельцев, буквы, цифры.

К сожалению, ни с лицевой стороны пуговицы, ни с изнанки не было решительно ничего, заслуживающего внимания. А другого предмета, имеющего отношение к преступнику, в моем распоряжении не было.

Вновь и вновь, поднося поближе свечу, рассматривал я этот небольшой серебряный треугольник, пока от напряжения не начали слезиться глаза. И вот тут-то, отерев слезы и бросив последний взгляд на внутреннюю сторону пуговицы, я обнаружил то, что поначалу ускользнуло от моего внимания.

На отогнутом ушке я увидел два крохотных обрывка нитей. Осторожно сняв с ушка, я положил их перед собой. В лупу было видно, что две эти ниточки длиной не больше десятой доли дюйма были окрашены в два цвета: зеленый и серебряный.

Я почувствовал, как лоб мой покрыла испарина. Ибо я прекрасно помнил: серебряное шитье имелось на рукавах халатов многих придворных. Но сочетание зеленой ткани с серебряным шитьем я видел только у одного.

И этим единственным был горртаторр — королевский наместник лаггнежской столицы Тральдрегдаба, граф Болгоральг Икплинг. Родственник и соперник моего гостеприимного хозяина и друга маркиза Кайлиша Стальда.

Я откинулся в кресле и отер пот.

Граф Икплинг. Именно он встретился блиффмарклубу рядом с комнатой Флости Тхотха, когда того убили жесточайшим образом. Именно он сказал Скойрику Туту, что Тхотх бежал и его следует искать за пределами дворца.

У меня заныл затылок — там, где грабитель нанес мне удар. А ведь те люди, возможно, были не грабителями. Маркиз сказал, что столичная полиция подчиняется горртаторру. За все то время, что я шел от дома вдовы до места нападения, мне не встретился ни один патруль, хотя ранее я то и дело натыкался на бравых служителей закона. Ну конечно, Икплинг подослал своих людей, которые следили за мной! Какова была его цель, я не знаю. Может быть, они должны были обыскать меня на предмет каких-либо улик. Может быть — доставить горртаторру. Наверняка он волновался о том, что могли сообщить нам родители пажа и вдова цирюльника…

Его планам помешал слуга Кайлиша Стальда. Он прогнал грабителей — скорее, лжеграбителей — и спас меня от участи, возможно, более страшной, чем смерть.

В то время как личность убийцы не вызывала у меня более никаких сомнений, мотивы его по-прежнему оставались скрытыми от меня. Чем помешал ему цирюльник? Паж — не в счет, Флости Тхотх был его сообщником, от которого убийца избавился. Но что за причина была убивать королевского цирюльника? Ответа на этот вопрос я не находил.

Сняв халат и погасив свечу, я попытался уснуть. И вновь сон не шел. Вновь вспоминал я сегодняшние разговоры, чувствуя, что где-то в них таится разгадка.

Вдруг, после того как я восстановил в памяти королевскую аудиенцию, я почувствовал легкий озноб. Словно наяву услышал я голос тумблума: «Король объявил о своем желании заменить наместника Тральдрегдаба». И следом, чуть ли не перебивая, пришли слова блиффмарклуба, переведенные мне Клофтом: «Горртаторр первым сказал о бегстве Флости Тхотха». И дальше…

— Боже мой… — прошептал я. — Ну, конечно… Чем отличается цирюльник от любого другого придворного или королевского слуги? Тем и отличается.

Отчетливо увидел я истинные причины злодейского преступления. Оставалось проверить лишь некоторые детали, но для этого мне нужно было еще раз переговорить с маркизом Стальдом.

И немедленно — я не мог ждать до утра.

Вскочив с постели, я наскоро оделся и, растолкав спящего лакея, послал его к маркизу. Не дожидаясь его возвращения, я поспешил за ним, с трудом сдерживаясь, чтобы, вопреки всем правилам, не обогнать его.

По счастью, как я уже говорил, Кайлиш Стальд все еще работал в своем кабинете с бумагами, так что через считанные минуты я стоял перед ним. Разумеется, маркиза встревожило мое появление, хотя встретил он меня с приветливой улыбкой на устах. Предложив мне сесть, он приготовился слушать меня.

Я сел в кресло, сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться и собраться с мыслями. Я понимал, что должен логически обосновать свои суждения, чтобы маркиз поверил моим доводам.

Молчание затягивалось.

— Итак? — в голосе маркиза слышалось нетерпение.

— Итак… — я еще раз вздохнул. — Ваша светлость, кажется, я догадался.

— Догадались о чем? — переспросил Кайлиш Стальд.

— Мне кажется, — сказал я, изо всех сил стараясь говорить неторопливо и спокойно, — мне кажется, я знаю, кто и почему убил Аггдугга Бриндрана.

Стальд вскочил со своего места.

— Вы уверены? — спросил он взволнованно. — Говорите же, говорите скорее!

— Да-да, я все объясню, — ответил я. — Но сначала ответьте: чем отличается цирюльник от вас или, например, от блиффмарклуба? Или от горртаторра?

Тумблум удивленно поднял брови.

— Цирюльник от блиффмарклуба? — повторил он. — Но какое это имеет значение?

— Имеет, — сказал я. — Так как же? Вы можете ответить на мой вопрос?

— Дорогой Гурривегг, — нетерпеливо заметил маркиз, — вы говорите загадками. Прошу вас…

— Да-да, — заторопился я. — Простите, ваша светлость. Так вот. Вы ведь и сами знаете, что, согласно закону, каждый придворный, прежде чем получить возможность лицезреть его величество или беседовать с ним, подвергается тщательному обыску. Я об этом могу судить по собственному опыту — давеча и меня, и Клофта Флерика обыскивали весьма тщательно. Как, по-вашему, для чего это делается?

— Ну, это понятно, — Кайлиш Стальд пожал плечами. — Чтобы у человека, злоумышляющего против короля, не было возможности спрятать оружие.

Я помолчал немного, а потом спросил негромко, пристально глядя в глаза его светлости:

— А что вы скажете о цирюльнике?

— О цирюльнике? — удивленно повторил маркиз. — Что вы имеете в виду?

— Так же, как и любого другого придворного или слугу, цирюльника обыскивают, прежде чем допустить к королю, — ответил я. — И, тем не менее, он после обыска берет в руки оружие и остается с королем один на один.

— Оружие? — в глазах маркиза мелькнула догадка. — О! Кажется, я понимаю, вы говорите…

— О бритве! — закончил я торжествующе. — Да, именно так! Каждое третье утро цирюльник подносит бритву к горлу его величества. Каждое третье утро жизнь короля оказывается в его руках, разве не так? Теперь скажите: если бы кто-то злоумышлял против короля, какой путь он мог бы избрать для того, чтобы беспрепятственно лишить его жизни?