— Зато беспокоится только о собственной шкурке! — заорала Анна, безрезультатно попытавшись вырваться из хватки. — Как бы их угольком не задело, царапинку не поставило! Конечно, жизнь какого-то незнакомого им ребенка дешевле, чем их собственная никчемная… Сборище бездарных кретинов, а не стража, на которую можно положиться!

— Успокойся и помолчи. Своим ором ты ничем не поможешь. Направь свою злость на тех, кто это сделал. Ты можешь предположить, кому это понадобилось?

— Ты успокоиться говоришь, да?! — всхлипнула она, неожиданно безвольно повиснув на руках Маркуса. — Будто это так легко… Да, я знаю, кто это был. Догадываюсь, у меня не так много живых врагов. Скоро их совсем, значит, не станет — а попробуешь влезть, отправлю следом.

— Надеюсь, ты не ждешь длинную проповедь о том, что мстить нехорошо, — едва заметно усмехнулся мужчина. — Я помогу, если это будет нужно. Только не дури прямо сейчас, не срывайся на стражниках.

— Прошу прощения, что отвлекаю, — вежливо кашлянули где-то за спиной Маркуса. Он обернулся и с неприятным удивлением обнаружил перед собой того самого парня, который разнес темницу и за которого так активно заступался Карстен. — Вы, кажется, капитан стражи?

— Ну. Чего хочешь?

— Не подскажете, что делать с этим мальчиком? Он бродил по городу, а это не лучшее время для ребенка, и я решил отвести его домой. Только вот дома нет. — Парень кивнул на пепелище и подманил к себе явно ничего не понимающего пацана. — Вот теперь не знаю, куда его отвести… Карт… Карстен вряд ли обрадуется еще одному гостю.

— Это верно, ему сейчас не до того, — с облегчением согласился Маркус, выпуская женщину.

— Вит! — выдохнула она, стискивая в объятьях сына. — Боги, опять ты за свое, я же столько раз просила… Учти — это единственный раз, когда я рада, что в мое отсутствие ты пошел шататься по городу. Спасибо, что привел.

— Я рад, что все хорошо. Я тогда пойду? — осторожно уточнил парень, медленно отступая назад — видимо, побаивался, что без Карстена Маркус на него кинется за все хорошее.

— Иди уже, не буду я тебя ловить, — отмахнулся тот и окликнул Анну: — Пойдем. Переночуете в департаменте, а утром будем думать.

Проснулся Карстен ближе к обеду в своей кровати с навязчивым ощущением, будто всю ночь его нещадно лупили палкой по голове. Потом все-таки вспомнил — действительно, били. Не палкой, правда, но вышло не хуже.

Вставать оказалось трудно — действие обезболивающего, которое ночью дал ему Дерил, успело закончиться, а нового пузырька маг не выдал, понадеявшись, видимо, что мужчина не израсходовал до конца свои прошлые запасы. Теперь приходилось мучаться, из-за боли в груди дыша часто и неглубоко, как подбитая собака.

Дверь приоткрылась, в комнату заглянула растрепанная Лирен, и Карстену стоило больших усилий не рассмеяться, глядя на нее — в мешковатом свитере поверх вечернего платья и босиком она выглядела забавно. Заметив его неуместное веселье, девушка нахмурилась и раздраженно поинтересовалась:

— Тебе не кажется, что в твоем состоянии было бы лучше остаться в постели?

— Зачем? — в ответ спросил он и оперся руками о комод, чтобы не упасть.

Лирен скептически фыркнула, села на край кровати и показала такой желанный красный флакончик без этикетки.

— Вижу. И значит, обезболивающее тебе не нужно?

— Вот этого я не говорил.

— Тогда перестань геройствовать и ложись.

— Что ты вообще здесь делаешь? — Карстен послушно устроился с другой стороны, отобрал у нее флакон и одним глотком выпил зелье. Подействовало оно почти сразу, позволяя расслабиться и почувствовать себя нормальным человеком, а не больным калекой.

Именно от этого ощущения, а не от боли мужчине было необходимо избавиться в первую очередь — слишком уж ему не хотелось повторения того, что было в прошлый раз, пять лет назад. Хотя отсутствие рядом обеспокоенного мага вселяло некоторую надежду, что все не так уж и плохо.

— Присматриваю за тем, чтобы кое-кто нормально вылечился, а не совершал глупости, — она почти ласково улыбнулась. — Дерил попросил.

— Когда мы в последний раз виделись в Квирне, ты была не такая зануда.

— А ты не был таким разгильдяем, — упрекнула девушка. — Таркешша плохо влияет на людей.

— Мне показалось, что люди пугаются, когда я слишком серьезен. Кстати, ты не могла бы объяснить, почему одета настолько… официально?

— Магистр отправил меня сразу к тебе, — вздохнула Лирен, кутаясь в свитер. — У меня не было возможности переодеться после приема. А вот это мне дал… Алекс, кажется, чтобы не замерзла. Я его попросила сбегать до лавки, попросить у Джоанны для меня какую-нибудь нормальную одежду. Забавный парень. Правда, я не знаю, как это объяснить Джо.

— Мне показалось, ее гораздо больше волнует ее приятель, — заметил Карстен и недовольно поморщился. — Я надеялся, что за полгода он от нее отстанет.

— Почему?

— Глен — ходячая проблема. Он замахивается на большее, чем позволяют его способности, не обладает необходимой гибкостью и слишком много переживает по пустякам. И если на это еще можно закрыть глаза, то на его тупое упрямство уже не получится. Будет продолжать в том же духе, и рано или поздно это больно ударит по Джо.

— Определенно странно слышать это от тебя, — ляпнула Лирен и закусила губу, поймав недоуменный взгляд мужчины. — То есть… вчера ты грохнулся с балкона, а сегодня уже рвешься доказывать кому-то, что сломанные ребра — это мелочь, на которую можно не обращать внимания. И при этом ты позволяешь себе считать, что за тебя никто не беспокоится, а мнение тех, кто все-таки рискует это делать, — не больше, чем пустой звук. Я ведь даже не говорю о том, чем ты сам занимаешься… Думаешь, если поймают тебя, то это по Джо не ударит? О том, что Глен вор, она хотя бы знает.

— А ты откуда про него знаешь?

— Сам проболтался… О милостивая Май Ше, не о том сейчас речь! — Лирен подскочила с кровати и нервно принялась ходить по комнате.

— Слушай, за двенадцать лет обо мне узнали только те, кому я сам рассказал, и большинство из них пили «настойку верности». — Карстен резко сел, выдохнув сквозь сжатые зубы, и вкрадчиво произнес: — За исключением только тебя, Анны и Дерила. Им обоим это не нужно и обоим же прилетит в случае чего. А ты считаешь, значит, что мне стоит кого-то опасаться?

— Что?! — опешившая девушка запуталась в подоле платья, не удержав равновесия, упала на пол и с нескрываемой обидой посмотрела на него. — То есть в молчание Анны ты поверить можешь, а в мое — нет?

— А должен? — огрызнулся он, чувствуя, что перегнул палку. В ее словах была правда, и своим упрямым отрицанием этого мужчина добился только одного.

Лирен пожала плечами, тыльной стороной ладони стерла выступившие слезы и принялась распутывать подол, старательно глядя в пол. Карстен поднялся, опираясь на спинку кровати, и протянул ей руку. Девушка покосилась в его сторону и демонстративно отвернулась, нервно теребя пальцами платье.

— Как хочешь, — с напускным равнодушием сказал он и медленно пошел вниз, используя в качестве опоры стену и перила лестницы.

«Хочет обижаться — пусть обижается, — раздраженно подумал мужчина, осторожно спускаясь по лестнице. — В конце концов, этот разговор не я начал. Какона вообще в дипломаты попала, если сразу в слезы кидается?»

Внизу его ждали аккуратно разложенные на низком столике пузырьки, несколько шприцов и рулонов бинтов и тонкая папка, на которой рукой Дерила было крупно выведено: «Курс лечения». Карстен быстро пролистал ее и поморщился, устыдившись собственной вспыльчивости — Лирен к нему отправили не только ради душеспасительных лекций, но и для вполне конкретной помощи: со многим из рекомендаций мага он бы сам не справился.

Мужчина развернулся, готовясь к еще одному подвигу на лестнице, но Лирен спустилась сама. С эмоциями она справиться сумела, больше напоминая теперь не милую девушку, а безэмоциональную надзирательницу.

— Слушай…

— Знаешь, не надо, — девушка осторожно забрала у него папку, опустилась на диван и последний раз шмыгнула носом. — Я поняла.