Симон (помогая ему подняться). Да, перешли. Давай забирайся сюда… вот, положи это под голову, ты увидишь во сне Монмартр. (Укладывает мальчика на столе, снимает с него ботинки и укрывает тяжелым мужским пальто.) Ну, теперь баиньки.
Мальчуган озирается вокруг.
Анри. Где мы?
Симон (шепотом, с гордостью). В свободной зоне, в свободной зоне… Спи.
Лея целует Анри и поправляет пальто, которым он укрыт. Ребенок что-то бормочет и сворачивается калачиком под пальто. Его грубые башмаки, лежащие на полу у стола, свидетельствуют о долгом и трудном пути. Лея вздыхает. На сцене темно. Занавес ненадолго опускается. На этот раз на нем изображена карта Франции, разделенная демаркационной линией на две зоны. В самом центре карты — деревня.
Сцена первая
В комнате полумрак. Слышны звуки засыпающей деревни. Грохочет поезд. Кажется, что он проехал совсем рядом с кроватью, на которой лежат <b>Лея</b> и <b>Симон</b>. Симон садится, растерянно оглядывается по сторонам и снова ложится. Он явно чувствует себя не в своей тарелке. Наступает особая, вязкая тишина деревенской ночи, столь непривычная для горожан. Симон и Лея лежат спиной друг к другу и стараются заснуть.
Лея (шепотом). Ты спишь?
Симон. Нет, а ты?
Лея. Я тоже.
Молчание.
Симон. Меня поезд разбудил.
Лея. Поезд? Какой еще поезд?
Симон. Ну, поезд…
Лея. Не было никакого поезда. (Пауза.) Я так и не смогла заснуть.
Симон. Если ты не слышала поезда, значит, ты спала.
Лея (помолчав, твердо). А я тебе говорю, что не было поезда. (Молчание, потом Лея продолжает.) Здесь нет вокзала.
Молчание.
Симон. А что, поезда ездят только там, где есть вокзал?
Молчание. Повернувшись друг к другу спиной, они пытаются уснуть.
Неожиданно Симон зажигает лампу, стоящую рядом с кроватью.
Лея. Погаси! Тыс ума сошел! Что ты там делаешь?
Симон. Я слышу какие-то звуки.
Встает.
Лея. Поезда, звуки… Может быть, ты уже и голоса слышишь?
Симон ходит по комнате. Мы видим сваленные в кучу вещи, которые не успели распаковать. Они придают просторной комнате запущенный вид, никак не вяжущийся с добротной мебелью и кухонными приспособлениями: плитой, топящейся дровами и углем, и каменной раковиной с насосом для воды. Впрочем, даже если не обращать внимания на беспорядок, произведенный вторжением Симона с домочадцами, чувствуется, что в комнате давно никто не живет. Похоже, у этого дома все уже в прошлом.
Лея. Прекрати, ты его разбудишь!
Симон (восхищенно). Этим молокососам все равно, где спать.
Лея. Говорю тебе, прекрати.
Он отходит от стола, садится на чемодан, берет кусок хлеба и жует его, продолжая говорить вполголоса.
Симон. Я выбрал купе, где ехали сестры-монашки и ветераны войны, но все равно половину времени пришлось провести в коридоре у сортира. Ему было плохо.
Лея (тоже берет кусок хлеба). Он сказал, что тебе…
Симон. Мне? Что мне?
Лея. Что это тебе было плохо.
Симон. Плохо от того, что я видел, как он мучается. Не выношу мальчишек, а этот просто действует мне на нервы. И потом, идея выдать его за моего сына… извини меня, но…
Лея. Идея была твоя…
Симон. Но это вовсе не значит, что она хорошая. Если честно, ты видела его физиономию?
Лея. Видела. Он симпатичней тебя.
Симон. Симпатичней? Ты хочешь сказать, что природа его не испортила, да? Может, я и не такой симпатичный, но у меня перед ним одно преимущество: абсолютно идиотское выражение лица — сегодня только с такой рожей и проживешь.
Лея. Вовсе я не считаю, что у него лицо какое-то особенное.
Симон. Не сердись, я просто так говорю… Объективно… как ты думаешь, может он без грима позировать для пропагандистского листка комиссариата по еврейским вопросам или нет? Приключения Рири Жидино в зоне Но-но.
Лея. Мне он нравится. Все, хватит.
Симон. Мне он тоже нравится, глупая. Очень нравится, и все же признайся, что в этом году от мужчины требуют другой внешности. (Неожиданно он встает, подходит к раковине, рассматривает странное устройство, служащее одновременно и насосом, и водопроводным краном, и что-то бормочет.) Вот, капает, капает, капает. Это, черт его подери, и не кран вовсе, а капает! (Вздыхает и продолжает.) К тому же я не был уверен, что он понял, что мы теперь отец и сын и наша фамилия Жирар…
Лея. Он все понимает лучше тебя. Иди спать.
Симон (помолчав). В конце концов, все обошлось.
Лея. Да, обошлось.
Симон. У тебя был хороший проводник?
Лея. У меня был хороший проводник, все обошлось, мы перешли хорошо. Иди, ложись.
Симон. Я не смогу уснуть. (Он замолкает, потом продолжает.) Я так боялся, что мы не встретимся…
Лея. Ты же сам не хотел, чтобы мы переходили все вместе.
Симон. Совершенно верно, я следую правилам пересылки скоропортящихся продуктов: лучше отправить несколько маленьких посылок, чем одну большую: если почта потеряет одну…
Лея. Знаю, знаю. Ты мне уже рассказывал и про яйца, и про корзины, так что спасибо, я все уже знаю.
Симон. Во всяком случае, не я заставлял тебя переправляться через Эндр ночью, в одной лодке с матерью.
Лея. А как надо было? Вплавь, средь бела дня? Прекрати, а то весь дом разбудишь.
Симон(повторяет). Дом… (Он стоит неподвижно, вслушиваясь в тишину, словно пытается в чем-то убедить самого себя, а затем спрашивает.) Ну как, хорошо мы устроились?
Лея. Отлично. Ложись.
Симон (забирается в постель). Я не смогу заснуть.
Лея. Ляг, отвернись, замолчи.
Симон (проделывая вышесказанное). Если бы не этот поезд, я бы уже спал.
Лея (вздыхает). Сойди с поезда, погаси свет и считай баранов. А главное, прекрати вертеться, ты мешаешь мне спать. (Симон не двигается. Лея, помолчав, говорит.) Кому сказала, погаси свет.
Симон. Не хочу, я думаю.
Лея. Думают в темноте.
Симон. Только не я, в темноте мне страшно, особенно когда я думаю.
Лея (раздраженно). Сию минуту погаси свет, и хватит кривляться. Живо!
Симон гасит свет. Комната погружается в полумрак. Тишина, впрочем — относительная.
Симон. Нам повезло, что мы наткнулись на этого типа… Как это он сказал: «Не нужна ли вам комната для ночлега?» И почтительно приподнял кепку. Комнату надо посмотреть, ответил я, надо посмотреть… (Пауза.) Мы еще не говорили о цене. Как ты думаешь, он много запросит за эту дыру?
Лея. Нет. Хватит, спи и не дергайся.
Молчание.
Симон (шепотом). Лея? (Она не отвечает. Симон продолжает.) Как думаешь, мыши здесь есть?
Лея (резко оборачивается, с трудом сдерживаясь, чтобы не устроить скандал). Симон!
Симон. Я же слышу шум, дорогая.
Лея. Прекратишь ты или нет?
Снова тишина, относительная.
Симон (шепотом). Лея!
